На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов
Явилась цыганочка с официантом, который прикатил нагруженный деликатесами и шампанским столик.
Загул вышел, что надо, оторвались по полной. Девочки были вполне себе живые и покладистые, да и князь платил щедро.
— Может, всё же возьмёшь половину суммы? — вываливаясь ранним утром на улицу, ещё раз предложил Михаил.
— Отстань, а, — протянул захмелевший князь, выискивая взглядом транспорт, который доставит их домой. — Ну, сколько раз говорить, это мой тебе подарок к переезду. Да и не так уж и дорого вышло, всего три с половиной сотни империков. Думал, дороже возьмут. Зато теперь будет, что вспомнить. А когда вернёшься, гульнём тут за твой счёт.
— Договорились, — согласился Михаил. — А теперь пора, нам через два часа на вокзале быть надо. Так что, ловим коляску, и домой.
Он посмотрел по сторонам. Улица, где располагался «Золотой букет», всего лишь в километре от императорского дворца, и даже в эти утренние часы она была довольно оживлённой.
Дмитрий, наконец, обнаружил требуемое, поднял руку и громко свистнул, привлекая внимание водителя. Тот нашёл взглядом клиентов и лихо припарковался напротив них. Спрыгнув с облучка, распахнув перед загулявшими господами дверь.
— Куда вести? — поинтересовался он, забираясь на своё место.
— Дворянская, восемь, — назвал адрес Михаил.
— Это там, где пожар ночью был? — лениво поинтересовался водитель.
— Какой пожар? — тут же среагировал Бельский, весь хмель мгновенно исчез, словно и не было его.
— Особняк по этому адресу сгорел, только стены остались, — охотно прояснил водила. — Так, что, туда едем?
— Нет, — мгновенно сориентировался князь. — Давай, милейший, на Ременников.
Коляска тронулась с места и неспешно начала набирать ход.
— Там же вещи мои, — возразил Бельский другу, ещё не понимая суть проблемы. — Зачем нам на Ременников?
— Сгорели твои вещи, боярин, вместе с домом, — тут же пояснил Тарковский. — Вот так князь Долгоруков тебе решил пожелать приятного пути. И думаю, это не последний сюрприз. У тебя деньги есть, или дать?
— Есть, — запуская руку в карман и доставая пачку империков, ответил Михаил, понимая, что делать ему на пепелище нечего, только проблем с городской стражей, а может, ещё и тайная подтянется. — Я, на всякий случай, всё с собой взял, все две двести, и документ личностный прихватил.
— Вот и хорошо. Сейчас ещё раз посетим ту лавку готового платья, и снова соберём тебя в дорогу. Заедем ко мне, я переоденусь, и на вокзал, пора тебе покинуть столицу. Думаю, это не последний привет от Долгоруких.
И снова траты. Вместо трёх баулов, которые Бельский тащил с собой, осталось только два, и куда скромнее. Он заново купил то, что приобрёл накануне, три смены белья, плюс добавил несколько камзолов, на выход и повседневных, и две пары крепких сапог — парадные и на каждый день. Вышло дорого, почти триста империков, но куда деваться, если пришлось покупать всё заново.
— Может, случайность, и Долгоруков не при чём? — уже направляясь к дому князя, поинтересовался Бельский у друга.
— Ага, держи карман шире, — отозвался сонно Тарковский. — Это просто привет от него, и не более, у него пока руки коротки, тебя достать. Наверняка за ним внимательно приглядывают, после несчастливой для его сына дуэли, ждут, что он ошибётся, и тогда позиции Долгоруких при дворе пошатнутся, вот и гадит по мелкому. Мы с тобой правильно сделали, что на поезд билеты взяли. Не рискнёт он там нападать, а вот на дороге всякое могло случиться. Всё, приехали, — вскакивая, заявил князь и, не дожидаясь, пока перед ним дверь распахнут, соскочил с подножки. — Жди, я быстро переоденусь, и на вокзал.
Михаил пожал плечами и устроился поудобней, ночь вышла бурная, и он подустал, хотелось спать. Но спать нельзя. Вот сядут в поезд, на котором им почти сутки ехать, тогда можно и вздремнуть.
Князь обернулся за пятнадцать минут. Он был, как и Михаил, одет для дороги — пыльник, шляпа, высокие сапоги, в руках небольшая сумка.
— Поехали, — скомандовал он водиле, запрыгивая внутрь коляски. — В общем, новости такие, — тихо заговорил он, — пожар в твоём доме уже во всех газетах, я пробежался взглядом по паре заметок. Однозначно поджог. Видели двоих в чёрном, что ночью выходили из дома, потом полыхнуло. Городской страже никого задержать не удалось, хотя прибыли на место быстро. Про тебя ни слова. Просто написано, что подожгли дом.
— Понятно, — произнёс Михаил. — Думаю, со мной очень захочет поговорить следователь, как бы на меня это не попытались повесить.
— Насчёт последнего, точно нет, у нас алиби железное. Дом на момент пожара уже был не твоим, а поступил обратно в собственность купца, что тебе его сдавал. Ну да, вещи, конечно, там твои были, но роли не играет. Ты следуешь предписанию коллегии — покинуть столицу в установленный срок, это сегодня. Но допрос тебя точно ждёт, только не тут, а в Кемь, там тайная имперская канцелярия всё у тебя вызнает, где ты был и что делал.
— Жаль, что я этой скотине ничем ответить не могу, — вздохнул Михаил.
— Потом ответишь. А может, повезёт, и Долгоруков ошибётся, и тогда его свалят. И это будет лучше любого твоего ответа.
— Приехали, господа, — останавливая коляску напротив центрального входа на вокзал, крикнул водила.
Дмитрий ловко соскочил на землю и свистом подозвал носильщика с багажной тележкой.
— К поезду «Белоград-Нижнекаменск», — приказал он, — шестой вагон.
Крепкий мужик с медной бляхой работника степенно кивнул и принялся сгружать сумки.
Поезд отправился вовремя, Дмитрий успел даже выкурить трубочку на перроне.
— А тебя тут ждали, боярин. Так что, хорошо, что мы к самому отправлению прибыли, — заваливаясь на диван и вытягивая ноги, сонно заявил Тарковский.
— Уверен? — тут же напрягся Михаил.
— Да, уверен, — зевая и прикрыв рот рукой, ответил князь. —
