Дорогой скорби: крушение Ордена - Степан Витальевич Кирнос
Ульфрик поведал Азариэлю, что их отправили в ночной патруль по границам донстарского холда, блюсти порядок и выискивать бандитские лагеря, что могли близко расположиться к городу, ожидая момента, когда можно будет поживиться и в патруле они наткнулись на древнюю нордскую крипту. Она не была столь огромна как Саартал или Лабиринтиан. Это было низкое куполообразное возвышение над землей с дверцей у входа. Так как один из сослуживцев смог вскрыть дверь в крипту они проникли в старую и древнюю гробницу. В крипте ничего не оказалось, похоже, это была обычная гробница, приспособленная для не богатых особ или же маленький семейный курган. Солдаты там нашли всего несколько вещей, вещей домашнего быта. Но в одном из сундуков, будущий корчмарь сумел найти этот клинок. Когда он достал его из сундука меч был запылённым, старым и покрытым ржавчиной, но этот камень всё так, же эфемерно и мистически светился, по словам Ульфрика.
– А сослуживцы? – вопросил Азариэль посреди рассказа.
– А они что? Нашли значит-то всякой меди в виде колец да браслетов. А у меня был тот самый меч. Не пофартило им тогда с имуществом – разве что пара серебряных монет чего-то стоили.
– И что было дальше? – заинтересовался Азариэль, положив подбородок на ладонь и упарившись локтём в барную стойку.
– А что дальше?! – Ульфрик развёл ладони в стороны. – Полный капец дальше, вот что! Представь себе, когда ночью в старых руинах, где пахнет как в отходнике, слышится кряхтение и топот. А затем ещё и появляется житель гробницы, у-у-х, страшный как сморщенный зад, а глаза пылают синим пламенем.
– Другр!?
– Да, и вот этот другор кинулся на нас, размахивая топором. Мы его кромсали в капусту, а ему пофигу! Он на нас пёр как пьяный тролль, и думали, что всё, конец нам. Хонрику даже руку эта сволочась рассекла.
– И как же вы его победили.
– Кочан отрубили. И тварь рухнула. У-ух, не хотел бы я больше встретиться-то с этой сволочью.
Рассказ заворожил Азариэля и даже вдохнул в него часть солдатского романтизма, не осквернённого военной хозяйственной рутиной. Он никогда не встречался ни с кем в настоящем бою и тем более с жуткими созданиями Тамриэля. Верх его боевого опыта составляли постановочные сражения на деревянных мечах, устраиваемые стражей.
– Держи, этот клинок теперь твой, – протянув меч, вымолвил корчмарь.
Юноша не стал отказываться от такого подарка, лишь поблагодарил своего знакомого.
– Я рад принять подарок, честно. Такое оружие… я не забуду этого. – Выдержав паузу, Азариэль решил попросить ещё кое-что. – Можно какой-нибудь еды? С собой. Я просто не знаю, как всё может сложиться.
– Конечно. Хлеба и сыра, думаю достаточно. – Заворачивая в платок еду, согласился трактирщик и подал свёрток парню.
– Спасибо тебе огромное, за доброту, – еда тут же оказалась заброшена в сумку. – Храни тебя Акатош. Прощай.
– Эн-нет, – Ульфрик вышел из-за барной стойки и крикнул куда-то в противоположную часть зала. – Мортифайнэ, посмотришь-то за «Великаном»? Я скоро ворочусь.
– Хорошо! – с поднятой кружкой послышался ответ от какого-то местного высшего эльфа, в старых поношенных одеждах чёрного цвета, помогающего Ульфрику в трактире.
– Ты куда? – поинтересовался Азариэль.
– Провожу тебя. А то боязно мне, – прихватив старый железный топор, с лезвием в форме полумесяца, местами покрытый оранжевыми пятнами, Ульфрик покинул «Великана» вместе с парнем.
Сразу за трактиром лежит лишь глухой лес и старая, практически заросшая тропа, через которую и лежит его путь. Юноша, войдя в зелёную чащобу, представленную растительной стеной, всё дальше шёл в лес по старому пути, медленно пробираясь сквозь дебри. Под сводами старого леса несколько боязно и страшно, но Азариэль без страха, со щекотливым ощущением неизвестности встал на неведомую стезю, которая постепенно пропадает в лесной чащобе.
– Спасибо тебе, Ульфрик, – говорит Азариэль, входя в прохладные объятия леса. – Мне приятно, что ты решил помочь.
– Я рад помочь, только идём молча, дабы не привлечь погань лесную.
В древнем и густом лесу для Азариэля было что–то пугающее и одновременно веющее надеждой… он походит на преддверье к новой жизни. Все помнили, что надо, держатся старого пути, ведь все леса в этом регионе просто кишат бандитами и сепаратистами всех мастей, как ночная кухня тараканами.
Лес, несмотря на привлекающую таинственность, спокоен и прекрасен. В воздухе витает приятный запах коры деревьев, полностью наполнявший лёгкие свежестью и душистым ароматом. Звонкие трели птиц, что прекрасным пением заполняют ухо, наполняют пространство изумительным лесным перезвоном. Спокойно играют пернатые, напевая звонкие мелодии, и интересной и необычайной и интересной игрой завораживают слух. Солнечные лучи, смирно и приятно падают через кроны деревьев, гармонично поливая рассеянным светом лес. Повсюду, где только можно было, подобно дорогому ковру, расстилалась лесная зелень и мхи, аромат от которой приятен и обворожителен.
Азариэль уже более уверенно шагает по древнему пути и становился менее напряжённым, ведь рядом с ним по земле шуршит большой защитник, с которым не так боязно идти сквозь дебри. Его нос ловит странные, но в то же время прекрасные ароматы. Сладость и душистость рвётся ему в ноздри, заставляя восхищаться благоуханиями этого леса. Вся мягкая и приятная обстановка леса, что своим разнообразием и красотой ласкает душу, успокаивает нервы парня, даря ему прекрасные лесные пейзажи.
Азариэль хрусти ветками и сотрясает листву подошвами сапог, думая, какова будет его будущая жизнь. Слава и похвала правителей само собой часть будущего. Богатства и достаток? Да, оно тоже будет, так как слава влечёт за собой и могущественных покровителей, от имперской аристократии до легатов и промышленников. Он перешёл от грёз и сладострастных мечтаний к собственным воспоминаниям, повествующих о том моменте, когда он действительно сделал первый шаг на пути в Орден.
Это было таким же солнечным днём. В том самом маленьком селении, где и было его детство, Азариэль с друзьями прогуливались по городишку, весело обсуждая все, что только можно было, когда грянула радостная и тяжёлая новость. Тут размеренное и непроницаемое городское спокойствие разорвал громкий звон горна, возвестивший о важности события.
Ребята сразу ринулись к источнику пронзительного звона, скинувший покров привычного спокойствия. В горн трубил один из рыцарей-глашатаев, и, прибежав, юноша увидел, что на нём были прекрасные латные доспехи, выполненные из митрила и эбонита, блестевшие под ярким солнцем. В сверкающих латных перчатках был сжат свиток белоснежной бумаги.
Люди, подошедшие к нему, выражали своё восхищение совершенным воином, и постепенно возле рыцаря собралась целая толпа. Когда большинство людей столпилось возле великолепного воителя, рыцарь лёгким жестом
