Вершители порядка (СИ) - Кирнос Степан Витальевич

Вершители порядка

Пролог

«Раз уж начал — побеждай»

— Велисарий «Светлый».

«Теалор, как… я… у меня просто нет слов. Во имя солнца, Сераф — это же просто титул! Титул! Как это же может быть важным для тебя больше чем ребёнок? О, я просто не могу поверить в это!…»

— Ирлданда — Рождённая светом.

«Неважно, что ты сделаешь, найдутся люди, которые будут презирать тебя за твое решение».

— Калия Закареш.

«Сражайтесь ради мгновения, и только мгновения… Потому что, в отличие от всего остального, вы можете быть уверены в его истинности».

— Джеспар Даль'Варек.

Пролог

Остров к северу от Эндерала. За пятьдесят лет до начала событий.

Холод и мороз, снег и лёд сковали эти места. Кусок суши, расположенный в пяти километрах от суши покрыт белой прохладной пеленой, на нём практически нет растительности, кроме нескольких голых кустарников. И посреди острова возвышается высокая одинокая тёмная гора, припорошенная снегом.

Казалось, что на этом ромбовидном скальном участке земли посреди океана, нет жизни. Но это всего лишь иллюзия, рождаемая от невнимательности, на что и был расчёт. Ибо в недрах горы тайное существование ведёт горсть людей, пришедших сюда с юга на хлипком корабле.

Там, внутри скалы, скрытую жизнь ведёт тайный культ, которому бы не обрадовались в Эндерале, поскольку он нарушил один из главных религиозных законов теократии — засомневался в божественности живых богов — Рождённых светом. Древние пирийские руины древней неизвестно как сгинувшей цивилизации внутри горы стали отличным местом для тех, кто бежал из страны и сейчас возносит молитвы в глубине храма.

Плавно горящие свечи отбрасывают небольшой свет на пол небольшого помещения. Всё оно вырезано в скале и облицовано серыми плитами, лишено изыска, а отдаёт холодной грубостью. Посредине слабо тлеет костерок, разбитый в небольшом каменном ложе и согревающий присутствующих.

Тут стоит несколько человек, их лица и тела сокрыты под тёмной тканью туник см капюшонами. Только чуть видны шевелящиеся в молитве губы, и слышна тихая речь. В самом конце помещения возвышается небольшой каменный столп на котором поставлена жаровня с красными углями, а возле неё служит высокого роста человек, с перетянутой стихарём — лентой, покрытой письменами, мантии. Он поднял руку — худая белая кисть показалась из-под широкого рукава, которой он осенил присутствующих и раздались слова:

— Благослови вас Творец.

— Да будем имя Его благословенно и славимо! — в одноголосье ответило полдюжины собравшихся.

— Вот мы и вознесли наши молитвы, — на выдохе заговорил глава культа. — Теперь, прошу вас вернуться к делам.

Служба окончена — группа людей разбрелась, кроме одного, который тут же подошёл к тому, кто вёл утренний молебен и с преклонением главы, заговорил:

— Мессир, я не сомневаюсь в воле Творца, не рощу на то, что мы пришли сюда в бегах от преследования, но хватит ли нам еды? Хлеба практически кончились… а дрова? Мы стопили ещё одну лодку.

— Творец не оставит нас в беде, сын мой. Рыбы у нас полно, есть источник подземный для воды. А тепло… найдём что-нибудь.

— Мессир, вам пришло откровение от Творца?

— Не знаю… но кажется, что это был его посланник, вестник, который пришёл ко мне и передал пергаменты, на которых записана начальная история и заветы Творца. А потом, — дыхание говорившего стало сбивчивое. — Явилась какая-то женщина в роскошных одеждах. Она говорила, что… завершит моё существование, так как это непорядок.

— И что же дальше?

— Кажется… он, посланник Всевышнего, прогнал её… так мне показалось. Я слышал слова, исходившие от его сияющего лица на которое нельзя было посмотреть — «Хватит. Так говорит Вседержитель. На этом народе всё закончится».

— Интересно…

— А потом он сказал мне — идти и искать себе сторонников. И я пошёл проповедовать втайне, чтобы найти тех, кто последует за мной. И вы пошли.

— Да. Мессир, скажите неужто мы часть истории? Падение того тирана-лжебога[1] из аэтерна[2], от рук Рождённых Светом[3] в начале нашей эры, потом несколько тысячелетий жизни, а теперь мы… вы говорили, что наше прибытие станет чем-то значительным, но так ли это?

— Понимаю, но у Единого Бога всё распланировано так, как необходимо, — уверенно ответил таинственного глава культа. — Если не нам предстоит стать тем, кто изменит ход истории, то может… мы укажем путь тем, кто это сделает?

— Ладно, я слышал, что на юге Нерима тоже… культ Творца? Но там люди приносят людей в жертву.

— Они — еретики раз такое творят, — резко ответил глава культа. — Всевышний не нуждается в человеческих жертвах — это богохульство и грех. Сердце, сокрушённое и смиренное — вот главная жертва для Господа.

— Правильно. Мессир, — тревожно начал послушник, — вы думаете, что Творец, ведший вас в пророчествах, допустит падение мира?

— Пророчества это всего лишь инструмент нас предупредить, — глава культа провёл пальцами по изогнутому лезвию кинжала, который ранее находился у него в ножнах. — Если так угодно Творцу, то может и так и будет. Но если его слуги настолько сильны, что отгоняет посланников тьмы, то не в его ли силе и власти из самого худшего варианта развития событий сотворить нечто спасительное? — таким вопросом глава общины завершил разговор с послушником и отправился в глубины храма, прихватив с собой кинжал.

Спустя пятьдесят лет. Нерим.

Дождь… идёт сильный ливень — небеса буквально разверзлись небесным плачем, всё заливая с тёмных хмурых небес. И у них есть повод — готовиться страшная война, которая станет не просто конфликтом за территорию, ресурсы или власть. Причина куда серьёзнее.

Женщина среднего роста идёт по лесной дороге — справа и слева от неё пространство сжимают деревья, а в глуши обитают опасные звери — волки и медведи. Но она не боится их, ибо на бедре блестит позолоченный клинок аэтерна — расы желтокожих остроухих обитателей Вина.

Она спешит. Натянув посильнее капюшон, женщина едва не переходит на бег, но не следует это делать. Помимо лесных животных есть твари поопасней — это воины в кольчугах, на которых красуются чёрно-жёлтые табарды — воины нового порядка. Они пленяют любого, кто слишком подозрителен.

Это страна готовиться к войне — недавно тут к власти пришёл фанатик, который решил, что только его идея — идея безверья достойна существования и все несогласные должны быть убиты. Но есть те, кому это не нравится, и она одна из них. Преданная другому заморскому государству, её сюда привёл долг и приказ того, кого зовут Велисарий.

Медленно, но верно — девушка подошла к месту назначения, ставшему возможностью предупредить об опасности. Женщина припала к столбу, где её уже ждёт голубь. Она извлекает из кармана небольшой пергамент на котором мелкий текст и суёт его в небольшую колбочку у лапки птицы, приговаривая:

— Отправляйся и принеси это письмо в Эндерал. Предупреди наших друзей.

Глава 1. «Радикальный элемент»

Глава 1. «Радикальный элемент»

«Даже когда путь тернист, мы должны следовать ему не ради своего блага, а ради блага общего»

— Из книги «Благоразумный мальчик и праведный путь».

Храм Творца к северу от Эндерала. Утро.

Я смотрю на морскую гладь, которая стелется предо мной — неспокойные воды мирового океана волнуются, вздымаются волнами и бьются о берег под шипящий шум прибоя. Красное море, омывающее континент Эндерал, сегодня неспокойно. Порывы холодного ветра колют моё тело, несмотря на то, что балахон и сапоги, перчатки и штаны покрыты плотным меховым плащом с широким капюшоном, от которого совсем никого тепла. Над головой плывёт плотный слой облаков — серые, тяжёлые и предвещающие скорый снегопад. Выдох и с полных нешироких губ срывается облачко густого пара, тут же скользнувшего от меня — ветер погнал дальше на запад и моментально оно растворилось. Я чувствую песок и мелкие камни у себя под ногами, которых множество на берегу — этот участок земли освобождён от снега, которого тут много. И я пришёл сюда за запасами, и чтобы проверить почту, которая приходит с птицами на короткий деревянный столб с утеплённым деревянным коробом, где ютится пернатый курьер. Но пока его нет, и я вынужден идти к небольшой «двери» — это несколько сколоченных деревяшек, закрывающих вход в небольшое подземное углубление. Ладонью я чувствую, что кольцо, прикреплённое к древу, изъедено ржавчиной, которая крошится о мою грубую кожу. Одним движением руки я поднимаю кусок дерева и спускаюсь по кускам досок, вбитых в землю, которые поставлены за место ступеней.