Хрустальная колыбельная - Мидзуна Кувабара
Под вечер они отправились проводить ментальную разведку. Первым разрушенным зданием оказался Бизнес Отель в Мия. Несчастье случилось в полдень, никто из гостей не пострадал, но служащие порядочно перепугались.
— Жуть… — невольно пробормотал Такая.
Здание — его, вернее, его остатки окружала теперь по периметру лента — превратилось буквально в груду щебенки. Остальные постройки были невредимы; и зрелище отеля, бесформенного, покореженного, создавало впечатление ужасающей неестественности.
— Но оно не тронуто… две недели уже прошло, да? Расследование еще не закончили?
— Думаю, нет.
— Нет?
Аяко с убийственно серьезным видом кивнула:
— Я слышала, у каждого, кто пытается подойти ближе, начинает ужасно болеть голова — люди в обморок падают. Похоже, — она подергала ленту, — кто-то установил здесь барьер. Странное чувство, да?
— …
Такая заглянул через ленту.
И правда, остатки здания выглядели до странности зловеще. Возможно, ночная тьма, накрывшая город, была виновата, но пепельные тени руин становились все более мрачными.
Звенели цикады.
Вдруг Аяко вскинула голову:
— Кагетора!
Она смотрела на развалины. Над темной массой бетона парил бледный огонь.
«Блуждающий огонек…»
Стоило им обоим обратить внимание на пламя, как то вдруг начало увеличиваться и делиться. Некоторые огоньки поплыли к обозначенной лентой границе, увлекая за собой лучи призрачного света.
А затем появилось ощущение множества взглядов.
Между Такаей и Аяко мягко скользнул теплый ветер. Нет, не ветер — ауры людей. Такая, чувствуя бегущий по спине холодок, повернулся и судорожно сглотнул.
К отелю стекались бесчисленные призраки.
Они собирались здесь подобно мотылькам, что спешат на пламя.
Люди, промокшие насквозь; люди, которые едва тянули по земле свои искрошившиеся тела; обезглавленные люди… Дети, самураи, крестьяне, безликие и почти бестелесные скелеты… Их были сотни, тех, кого, казалось, притягивало само сердце этих руин.
— Ч…
Такая окаменел, Аяко подобралась.
Лица призраков исказила ненависть.
— Проклятье! Они сейчас нападут!
— Что?!
Призраки атаковали немедленно, с неприкрытой злобой. Аяко соединила ладони.
— Ари нари тонари анаро наби кунаби! БАЙ!
Пространство разомкнулось и втянуло призраков в себя.
Остальные одновременно оборачивались, пронзая Такаю и Аяко пристальными взглядами.
— О, дерьмо! Леди, осторожно!
— Заткнись и помоги!
— Блин, сзади!
Аяко крутнулась на месте:
— БАЙ!
Призрак, подбирающийся к ней со спины, исчез.
— Да уж, ты слабее, чем я думала.
— Не время для оскорблений! Ай!
Очередной призрак и еще, еще. Помахивая мотыгами, бывшие крестьяне надвигались на Такаю.
— Кагетора, тебуку!
— Не могу я! Ай!
Мотыгой ему задело бок. Онре подступали к парню, выглядели они до того озлобленными, что Такая и думать про тебуку забыл. Аяко разочарованно прищелкнула языком:
— Какой же ты никчемный! БАЙ!
Призраки, окружившие Такаю, незамедлительно испарились.
Однако онре не сдавались. Расценив людей, как врагов, они собрались в колоссальную сферическую массу душ и полагались на свою численность, что помогало пускать в ход потрясающую энергию даже тем из онре, кто не был силен сам по себе.
Такая и Аяко явно попали в переделку.
— Мы же до полусмерти замотаемся, если драться с ними будем!
Аяко кривилась от напряжения.
— БАЙ!
Призраки разлетелись во все стороны, как искры от фейерверка.
«Они отступают?»
Призраки спасались от гайбаку Аяко. Ей не хватало сил, чтобы связать всех, и она пыталась захватить хотя бы часть… не велика польза!
Аяко запела:
— Ноумакусаманда боданан байсирамандая соака!
Ладони ее сомкнулись в символическом знаке Бисямонтэна, голос взлетал к небесам:
— Намутобацу Бисямонтэн!
Вокруг кулаков занялся свет.
— Даруй мне силу Твою, дабы истребить зло!
Она с силой развела руки.
— Тебуку!
Из ладоней хлынуло сияние, рванулось к онре и поглотило их. По ушам ударили страшные вопли.
— ! — Такая закрыл глаза руками, спасаясь от ослепительного белого света.
Прежде чем открыть их, он обождал немного.
И воцарилась тишина.
— Как всегда удивительно.
— Да ну? Если это удивительно, тогда что насчет твоего кеккай-тебуку?
Такая опустил голову. Он совсем забыл.
— Эээх, ты мне даже не помог — да их из-за этого половина сбежала. Я все расскажу Наоэ.
— Я не могу помочь, если не помню, как это делается. И вообще, что за фигня тут была?
Аяко смерила взглядом гору обломков.
— Похоже, кто-то сотворил здесь призыв мертвых.
— Призыв мертвых?
— Его используют, чтобы вызывать призраков. Нечто вроде магнетизма. Похоже, кто-то совершил в здании заклинание, и оно начало притягивать призраков. Думаю, если заклинание не развеется, оставшиеся снова сюда придут.
Такая с сомнением нахмурился:
— Так из-за этого оно обвалилось? Кто-то уничтожил отель, чтобы вызвать призраков… или как?
— Нуу, я пока не уверена. Но если это еще где-нибудь случится…
Однако… Кто и зачем?
Такая сощурился, глядя на то, что осталось от отеля:
— Получается, надо проверить?
— Верно, но… — Аяко зло на него посмотрела. — Сначала научись использовать свои силы. А то будет, как только что… нет у меня времени с тобой в няньки играть.
Такая, несколько пристыженный, убрал со лба челку.
На улицах Сэндая ярко горели неоновые огни.
Глава 3: Моховая роза
По-любому, они не могли сделать и шагу, пока не выяснили, что все-таки происходит. Поэтому Аяко начала детальную ментальную разведку в городе на следующий же день.
Такая, в свою очередь, начал тренировку по развитию своих сил под руководством аббата Кокуре.
Тренировку, которая оказалась довольно-таки строгой.
Его заставили подняться безбожно рано и подметать окрестности сада и главных храмовых построек, затем, после поспешного завтрака даже без «пожалуйста», — посетить утренние службы. И только после всего этого, когда Такая замотался настолько, что на смену угрюмости пришло приглушенное изумление, Кокуре, наконец, встретил его серьезно.
Формально усаженный перед алтарем с ладаном, Такая развернулся к Кокуре.
— Видишь ли, твоя нервозность означает, что у тебя нет необходимого спокойствия. Это гнетет твое сердце, и то, что должно изливаться, заперто внутри, — объяснил Кокуре и правой рукой потянулся к Такае — строго хлопнуть того по плечу. — Если ты будешь носить на плечах этакую злобу каждый день, то растратишь большую часть своих драгоценных сил впустую. Сперва ты должен расслабиться. Настройся на то, чтобы принимать вещи легко.
— …
— Все разговоры о силе желания или о сверхъестественной силе очень преувеличены; на самом деле сила возникает из тонкости души. Если ты смог понять суть предметов, если ты смог стать мудрым, ты сможешь обладать ею. Это как беседа, которую, раскрыв сердце, ты ведешь с собственной маленькой вселенной. Упрямство, которое живет в тебе сейчас, никогда не позволит достигнуть мастерства.
Кокуре вздохнул, видя, что Такаю раздражают его непонятные слова. Потом выражение его лица смягчилось.
— Ну ладно, ты скоро поймешь, — проговорил аббат и поднялся на ноги. Когда он вернулся,
