Классический Эндшпиль - Владимир Александрович Сухинин

Чернушка нахмурилась, но промолчала.

– Не говори глупости, Ганга, я никуда не собираюсь деваться.

– Ты, может быть, и не собираешься, но опять улетишь, и, возможно, навсегда. Я это чувствую вот тут, – и она ткнула рукой под сердце.

Я крепко обнял ее и прошептал:

– Верь мне, я не брошу тебя. Где бы я ни был, куда бы ни занесла меня судьба, я вернусь. Верь и не сомневайся.

Она вздохнула, и по ее лицу потекли слезы. Но я почувствовал облегчение. Она справилась со своей скорбью и поверила мне.

Чернушка тоже вытерла накатившую слезу.

– Гангочка, ты зря так говоришь, я ничего не чувствую, кроме того, что мой ребенок шевелится. Давай не будем думать о плохом.

– Давай, – произнесла Ганга и высвободилась из объятий. – Теперь куда нам? – спросила она.

– Ждите здесь, мне нужно понять, что происходит на планете.

– А нам можно посмотреть? – нерешительно спросила Чернушка.

Я подумал и понял, что нельзя.

– Нет, – ответил я, – это не для смертных, за это накажут. Сидите тут.

Поцеловав обеих женщин, я вышел на балкон, где стояли три брата и Авангур. Они смотрели вниз и о чем-то рассуждали.

Я подошел ближе и поприветствовал братьев: Велеса, Торна и Бортоломея. Тоже посмотрел вниз и увидел, куда они смотрели. Там был залив, мои баржи. Длинный обоз медленно выдвигался вдоль гряды Старых гор по дороге, отремонтированной имперцами.

– Что ищете? – спросил я.

– Не ищем, хотим посмотреть, как ты будешь перетаскивать корабли в другое место, – ответил Бортоломей.

– Ага, – поддержал его Велес, – и я вот думаю, зачем тебе столько благодати, командор, если ты не знаешь, как ее использовать, и тратишь на всякую ерунду.

– М-м, интересное заявление, – хмыкнул я. – А куда вы хотите потратить свою благодать?

– Известно куда, на укрепление власти, – ответил Торн.

– А власть у меня есть, и я могу потратить благодать как захочу. Вот сейчас хочу потратить на перенос кораблей, но не знаю, как это сделать.

– Я научу, – оживился Бортоломей, – а ты, командор, отдашь мне часть своей благодати.

– Не вопрос, – ответил я, – а ты отдашь мне в два раза больше за аренду моей Горы.

– Как это? – изумился Бортоломей.

– А вот так. Раз ты берешь плату за помощь, то я тоже хочу взять плату за то, что позволил тебе на моей горе строить свою гору.

– Э-э-э, не надо так резко, я пошутил, – ответил Бортоломей.

– Заодно возьму плату и с твоих братьев, – не слушая его извинений, произнес я, и Торн тут же влепил брату кулаком в глаз.

– Скотина, ты нас подставил, – завопил он, и Велес добавил, так что оба глаза Бортоломея опухли и стали темно-лиловыми.

– Я пошутил, прости, командор! – воскликнул он. – Не надо меня бить! Смотри, как это делается, – и Бортоломей быстро передал мне свои знания.

Я внимательно изучил их и понял, что все довольно просто: нужно прикрепить к каждому кораблю нити благодати, затем прочертить прямую до нужной точки, проанализировать энергетические затраты на перемещение и отдать команду. Я так и сделал, благо моих запасов благодати было более чем достаточно – я не тратил ее, поэтому моя Гора росла и ширилась.

Корабли мгновенно переместились в нужное место рядом с остальными баржами, которые я уже переместил ранее.

– Велес, – обратился я к брату, – хочешь подарок?

– Какой? – с опаской спросил он, взглянув на меня.

– Я подарю тебе в два раза больше благодати, если орки, которые толпятся у кораблей, смогут разобрать их, не ломая.

– Это я могу, командор, – ответил он.

– Зачем тратить столько благодати, командор? – в один голос воскликнули Бортоломей и Торн. – Куда надо переместить твои корабли? Это будет дешевле, чем ты расплатишься с Велесом.

– Вон туда, – указал я рукой на пограничную реку возле Бродомира.

Велес злобно взглянул на братьев, но, понимая, что их двое, а он один, не стал спорить.

Я повторил фокус с перемещением кораблей, и они появились на реке.

Затем я поспешил к ним и приказал оркам, охраняющим баржи, продолжать нести свою службу. Сотник с опаской взглянул на меня и спросил:

– А еще куда-то мы будем перемещаться?

– Нет, – ответил я. – Теперь только своим ходом.

Я вернулся на Гору, и Авангур, не глядя в мою сторону, произнес:

– Командор, ты все же слишком много времени и внимания уделяешь смертным.

– Согласен, – ответил я. – Но я вижу вашу слабость.

– И в чем она состоит? – спросил Авангур.

– В том, что вы, призванные Творцом хранить этот мир, используете его для укрепления своей власти, а не для того, к чему призваны. Я думаю, что Творец не был глупцом, когда создавал мир, а затем отправил вас в лабиринт, чтобы испытать вашу зрелость. Он знал, что вы захотите занять его место, и, уверен, приготовил противодействие этому. Если хранителями назначили двух смертных, то двое детей Творца лишились своего служения, а вместе с Рохлей – целых три. Мы, хранители, служим Творцу, а не своим амбициям, поэтому я быстро расту и приобретаю влияние. Для меня смертные – это мое поприще дел, и в нем нет неважных дел или мелочей.

Я видел, как вытягивались лица хранителей, когда они осознали, что Судья заменяет детей Творца на служении смертными.

Бортоломей откашлялся и произнес:

– Вообще-то мы должны творить чудеса, а смертные должны нас славить.

– Ошибаешься, Бортоломей, вы должны славить Творца, а смертные – его славить через вас. Вы посредники между Творцом и смертными.

– Откуда ты это знаешь? – спросил в упор Авангур.

– Догадался. Как видишь, в степи я сын Творца и славлю Творца, а орки славят Творца через меня. Имеющий сына имеет и отца. Вот так.

Бортоломей отвернулся и произнес:

– Да, мы это знали с самого начала, но… – Он не договорил. Все четверо замолчали и задумались.

Я же стал смотреть на побережье империи и был поражен.

– Смотрите! – не выдержав, крикнул я. По побережью шли воины, но это были странные воины. Я таких раньше не видел. Приблизил изображение и ахнул. – Это что еще за солдаты? – невольно воскликнул я.

– Это зомби, – ответил Велес. – Впереди идут рыцари смерти, за ними простые зомби, потом наемники и маги, а за ними – лучники. Смотри, что сейчас начнется.

Я стал смотреть во все глаза. Одна группа воинов привлекла мое внимание. Они были черными.

– Ого! – воскликнул я. – Действительно, Беота участвует в захвате побережья, я вижу там дзирдов.

– Теперь