Уильям Форсчен - Реванш императора
Он повернулся к «Веллингтону»: — Невероятно!
— Полностью с вами согласен, — сухо промолвила машина. — Итак, джентльмены, вы одобряете мой выбор?
— Ты хочешь сказать, что мы заново разыграем битву при Ватерлоо? — воскликнул Наполеон.
— С точностью до мельчайших подробностей, — подтвердил «Веллингтон». — Мушкеты типа «чернобровая Бесс» на вооружении обеих сторон. Эффективны на расстоянии до восьмидесяти метров, но пуля сохраняет убойную силу вплоть до трехсот. Мундиры, расположение войск, калибр и количество пушек — все как было.
— Но зачем? — спросил Ярослав.
— Затем! — отрезал «Веллингтон».
— Все как было, — повторил мечтательно Наполеон и обвел взглядом позицию. За его спиной возникла полевая батарея девятифунтовых орудий: сначала появились пушки, через несколько секунд расчеты, потом зарядные ящики и, наконец, лошади с султанами на головах. Султаны колыхались на ветру, но вот с лошадьми что-то было не так. Они выглядели какими-то вытянутыми, худосочными, без намека на играющие под кожей мускулы. И лица людей тоже казались расплывчатыми, нечеткими, словно профиль на стершейся от долгого обращения монете.
Чуть поодаль материализовался эскадрой гусар. Тут же рядом с ним появился второй, затем третий. Полк лёгкой кавалерии. Вокруг него начали собираться штабные офицеры. Лида одних были знакомы и четко обрисованы в каждой детали, другие напоминали грубо слепленные гипсовые маски. Соткался из воздуха походный столик с разложенными на нём картами, журналами для донесений, списками личного состава и чистыми бланками для приказов. Там же лежала сложенная подзорная труба и пара перчаток. Под столом стоял раскрытый походный ранец из добротной, но изрядно потершейся кожи, из которого выглядывали горлышки дюжины винных бутылок. Внезапно вокруг распространился запах свежевыпеченного хлеба. Наполеон догадался, что где-то рядом материализовалась полевая пекарня.
— Ну ладно, вы как хотите, а я пойду поищу безопасное местечко где-нибудь в тылу, — заявил Ярослав, поглядывая на невысокую холмистую гряду на заднем плане.
— Я назначаю вас начальником штаба, — объявил Наполеон.
— Большое спасибо, но я вынужден отказаться.
— Ничего не выйдет. Вы будете начальником штаба, потому что вы мне нужны. В прошлый раз я сделал роковую ошибку, назначив на это место Сульта. Он был хорош во главе дивизии, даже корпуса, но при Ватерлоо он подвел меня. Вам лучше всех известны исторические подробности, поэтому я желаю вас видеть рядом со мной.
— Еще раз спасибо, но мне это не подходит. До скорого свидания, ваше величество.
Натянуто улыбнувшись, Ярослав развернулся и зашагал вниз по склону. Наполеон оглянулся на «Веллингтона» и коротко кивнул. Историк внезапно подпрыгнул и опрометью бросился назад. Лицо его было перекошено болезненной гримасой, одной рукой он держался за ягодицу. За спиной у него расплывалось в воздухе небольшое облачко порохового дыма.
— Теперь я понимаю, что означает выражение «заноза в заднице», — прошипел он, морщась от боли.
Наполеон не смог удержаться от смеха. Старый ученый выглядел так комично. Слава Богу, у него хватило ума сообразить, что увильнуть не удастся.
— Скажите спасибо, что за попытку дезертирства вас не поставили к стенке, — пошутил он.
— Я так понимаю, что пальба и все прочее будет настоящим? — сказал Ярослав, опасливо косясь на «Веллингтона».
— Разумеется.
— Здорово, черт побери!
Он перевел взгляд на Наполеона, но сочувствия не встретил — глаза императора сияли в предвкушении битвы.
— Опять, — шептал он, нервно расхаживая взад-вперед. — Я смогу опять сделать это!
— Да здравствует победа! — провозгласил «Веллингтон», наклонившись вперед, будто бы отдавая воинские почести сопернику.
— Победитель получает все, — негромко, но твердо произнес Наполеон.
Машина ничего не ответила.
— В этой игре победит только один из нас, — настойчиво продолжал Наполеон. — Если выиграю я, какой будет цена победы? Франция и императорский трон?
— Как вам будет угодно, — безразлично ответила машина. — Игра — это все!
— Значит, если мы победим, вы готовы соблюдать законы войны? — оживился вдруг Ярослав.
— Законы войны? Я джентльмен и готов, разумеется, соблюдать конвенции, — ответил «Веллингтон» таким надменным тоном, словно его оскорбили до глубины души слова историка.
Ярослав кивнул и довольно ухмыльнулся.
Посчитав, видимо, обсуждение законченным, машина повернулась и на высокой скорости понеслась вниз по склону. В считанные секунды она миновала замок и приземлилась на гребне холма, там, где должен был располагаться центр союзных войск. В «ночном» сумраке, усугублявшемся надвигающейся грозой, ее почти не было заметно. Правда, искусственное солнце уже начало потихоньку прибавлять яркость, и вскоре должен был наступить новый «день», при свете которого и разыграются основные события.
— Элдин, проснись! Происходит что-то странное! Он с трудом разлепил глаза, бормоча под нос ругательства и не желая расставаться со сном. Его разбудила Тия, но спросонок ему показалось, что это Мари, у которой была скверная привычка поднимать его посреди ночи, пожаловаться на головную боль и попросить принести пилюли с ее туалетного столика.
На ходу натягивая рубашку, Элдин выскочил из каюты, мысленно проклиная племянницу, Вуша, саднивший крысиный укус и вообще все на свете. Оиси уже сидел за пультом управления в рубке. Глаза у него тоже были заспанные.
— Тия первой заметила это явление, — сообщил самурай и сладко зевнул.
— Какое еще явление?
— Приборы зафиксировали в окрестностях гиперпрокол, в который уходит колоссальное количество энергии, — пояснила молодая женщина. — Нечто похожее происходит в гипертуннелях, когда энергетический луч устремляется по каналу, очищая его от мельчайших частиц материи и освобождая путь совершающему гиперпрыжок кораблю. Тот же самый принцип, только напряженность засеченного канала в тысячи раз выше.
— Ты хочешь сказать, что кто-то балуется гиперпрыжками внутри Сферы?! — воскликнул Элдин, с которого мигом слетели последние остатки сна.
— А что еще тут можно предположить? — мрачно поинтересовался Оиси. — Чует мое сердце, что скоро придется принимать целую кучу гостей.
Элдин впился глазами в дисплей компьютера, на который подавался непрерывный поток информации.
— Ни одна раса не имеет такой системы гиперперехода, — сообщила Тия. — Этот канал способен перебрасывать одновременно сотни людей.
— Но ведь кто-то же делает это, — возразил Элдин. — Мне кажется, друзья, нам лучше быть наготове, чтобы успеть смотаться при первых признаках опасности.
— Они исчезли. Растаяли в воздухе!
Элдин оглянулся и узрел багровую рожу Хоббса. Батареи его кресла порядком истощились, и оно с трудом выдерживало необъятную тушу хозяина. Элдин никогда еще не видел Хоббса таким растерянным.
— Кто исчез?
— Ярослав, Басак и Наполеон. Я задремал, но слышал краем уха, как они обсуждали предложение машины сыграть еще партию. Наполеон заявил, что ему эта игра надоела и он хочет чего-нибудь новенького. В то же мгновение они все пропали вместе с машиной.
— Проклятье! Только этого нам не хватало, — зарычал Оиси.
Хоббс вытянул из жилетного кармана платочек и принялся вытирать с лица обильно струящийся пот.
— Канал по-прежнему фиксируется, — сказал самурай.
Элдин склонился над его плечом и снова принялся считывать с экрана поступающие данные.
— Постойте! — вдруг воскликнул он. — Перемещение массы по колодцу продолжается, но материя поступает не извне, а изнутри!
Он наклонился над пультом, пальцы его лихорадочно забегали по клавишам.
— Смотрите, выходное отверстие находится всего в двух сотнях километров отсюда.
— Думаешь, они могут быть там? — с надеждой спросила Тия.
— Кто его знает, — нехотя откликнулся Элдин- Ноне оставлять же их здесь. Придется подбираться туда незаметно, со всеми предосторожностями.
Спустя несколько секунд корабль поднялся в воздух. Оиси проложил курс к тому месту, где был замечен энергетический всплеск, и повел звездолет на бреющем полете, в нескольких футах от поверхности. Вуша тоже разбудила поднявшаяся суматоха. Он притащился в рубку, вник в ситуацию и предположил, что это заявились его собратья Надзиратели.
— Допустим, но почему тогда они высадились в двух сотнях километров отсюда? — спросил Зергх.
— Возможно, они не совсем уверены, где нас искать.
— По-моему, это ты не совсем уверен, вот и городишь всякую чушь, — проворчал старый гаварнианин. Вуш обиженно замолк, но возражать не посмел: клыки гаварниан с некоторых пор внушали ему немалое почтение.
