Лес - Константин Владимирович Денисов

— Герман, я вот что думаю, — начал он, — мы уже давно не видели свежих следов обров. Они, как будто, все куда-то ушли. Может, мы зря бросили погоню? Хоть узнали бы, куда они все направлялись.

— Может, узнали бы, а может, и нет. Ты думаешь, они все двинулись в одно место? Что-то я сомневаюсь, — сказал Герман.

— Ну, через перевал-то они дружно прорвались, — пожал плечами патрульный.

— А потом разбрелись кто куда. Не думаю, что нашлось что-то, что смогло собрать их вместе. Может их к морю потянуло, как знать? Пусть учёные думают. Нам главное, чтобы они к городу не приближались, — сказал Герман.

— Так и я об этом, мы теперь не знаем где они, — вздохнул патрульный и отошёл.

Эрик по большей части шёл в одиночестве, но всегда старался выбрать такое место, чтобы видеть Мину. Он очень старался, чтобы этого никто не заметил, но ничего не мог с собой поделать.

А она шла всё время со своим мужем и они мило болтали. И как им не надоедало всё время разговаривать друг с другом, поражался Эрик. Потом он тяжело вздыхал, отворачивался, но через некоторое время опять его взгляд притягивался к ней.

Когда появился заметный уклон вверх, который чем дальше, тем становился больше, патрульные заметно оживились. Они чувствовали близость дома и хотели побыстрее оказаться там. Многие непроизвольно ускоряли шаг. Наконец, они вышли из Леса на край воронки кратера.

Лес закончился довольно резко. Прямо перед ними был довольно крутой обрыв. Но вид впечатлял. Мирная долина, раскинувшаяся перед ними, навевала ощущение покоя и сытой жизни. Даже отсюда сразу складывалось впечатление, что жизнь там идёт тихо и размеренно. Аккуратные квадратики полей намекали на деревенский уклад. Хотя все уже знали, что люди тут жили не простые. Возможно, это была самая высокотехнологичная община на планете.

Они пошли по краю обрыва и вскоре Герман указал им на небольшой распад, заросший кустарником. По нему шла тропа, которая петляя по склону, привела их в самый низ кратера. Вскоре они вышли на дорогу, огибающую весь кратер по окружности, по ней дошли до радиальной дороги, ведущей в центр, к городу. Свернув на неё, они увидели впереди небольшую колонну, движущуюся прямо к ним.

— Это нас встречают, — улыбнувшись, сказал Герман, — чтобы мы зря ноги не сбивали. И так давно идём. Они заметили нас, ещё когда мы были наверху.

Это было пять повозок, запряжённых небольшими животными, со слоистым панцирем на спине и тупыми мордами. Увидев заинтересованные взгляды, Герман объяснил:

— Это тоже обры, или твари, как вы их называете. Только одомашненный вид. У них ещё рога есть при рождении, но мы их спиливаем, от греха подальше. Животные удивительно выносливые и сильные. Но, даже несмотря на то, что эти ручные, лучше их не дразнить. Если такого разозлить, что вообще-то непросто, то мало не покажется. У них есть более крупные сородичи, но тех, если увидели, обходите стороной. Убить таких чрезвычайно сложно, а мощь у них просто чудовищная. Крушат всё на своём пути. Этих мы называем «тяги», или «тягуны», когда как.

Те, кто сидел на козлах повозок, с любопытством поглядывали на незнакомцев, но вопросов не задавали. Вообще в разговоры не вступали. Наверное, по местной иерархии им было не положено.

Повозки привезли их на большую площадь, на самом берегу озера, которое находилось в центре города. Там все прошли в большое здание, оказавшееся полым внутри. Это было одно огромное помещение, предназначавшееся, по всей видимости, для собраний. Пётр и те, кто был с ним, облюбовали себе угол и устроились там, притащив скамейки и стулья.

— Вы уж извините, — сказал Герман, — у нас тут гостей не бывает, поэтому никаких условий для приёма целых групп нет. Одного-двух ещё можно куда-то разместить, но чтобы сразу четырнадцать человек… а разделяться, я полагаю, вы не захотите.

— Всё просто отлично! — сказал Пётр, — нас устраивает. Мы немного отдохнём с дороги, а потом, я думаю, с нами захотят встретиться ваши руководители.

— Да. Я сейчас пойду, расскажу про вас и про нашу встречу, а пока распоряжусь, чтобы вас накормили, как следует. А то, наверняка, соскучились по нормальной пище! — сказал Герман.

— Что есть, то есть! — ответил Пётр, — и воды бы тоже не помешало, а то, все фляжки пустые.

— Устроим! — сказал Герман и вышел, а за ним все остальные патрульные.

— Думаешь, не ловушка? — спросила вдруг у Петра Марго.

— А ты думаешь что ловушка? — удивился Пётр.

— Я, на всякий случай, всегда так думаю, — улыбнулась Марго.

— Ну, если ты серьёзно спросила, то я думаю, что нет, — сказал Пётр, — мы много успели с ними пообщаться, я вполне им доверяю. Мне уже приходилось вступать в контакт с теми, кто оторван от мира и живёт в изоляции. Интуиция и опыт мне подсказывают, что тут всё чисто. Но вы держите ухо востро. Это никогда никому не вредило.

— Вот те раз! — сказал Ваня, возвращаясь от входа, — меня не выпустили. Нас охраняют и говорят, что выходить нельзя.

— Не выпустили? Тебя? — усмехнулся Марк.

— Ну, я не стал настаивать, — Ваня улыбнулся ему в ответ, — это же может повредить переговорам.

— И это правильно! — сказал Пётр, — в общем, их можно понять. Пришла группа чужаков, на вид не очень безопасных, — на этих словах он взглянул на Ваню, а тот опять улыбнулся, — кто знает, что от них ожидать? Я бы тоже не разрешил на их месте незнакомцам разбредаться по городу. По крайней мере, до выяснения всех обстоятельств.

— Ладно, отдыхаем тогда, — сказал Ваня, и лёг на пол, прямо там, где и стоял.

Он заложил руки за голову, закрыл глаза, и не прошло десяти секунд, как захрапел.

— Железные нервы! — восхищённо сказал Марк.

Через час пришли люди, взяли несколько столов, из тех, что были составлены вдоль стены, и начали их накрывать. Потом принесли кастрюли, из которых шёл ароматный запах.

Ваня тут же перестал храпеть и сел. Он единственный, кто сумел поспать в этой ситуации.

Пришёл Герман.

— Ситуация для всех неожиданная, — сказал он, — поэтому начальство оказалось не готово к быстрому реагированию, — он