Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
— До назначения командиром ещё строившегося "Владыки морей" я был командиром пятой дивизии крейсеров. Тогда они на Архипелаге базировались. Народ в основном молодой, отчаянный, мирренский демон нам не брат. А местные жители — прирожденные китобои. Ну вот, и решил я с ними на китов сходить. Когда флотилия уходит в море- очень похоже как флот идёт в боевой поход. Собственно, база или, как её иногда зовут, корабль-матка, с десяток китобойцев, два-три судна для буксировки туш, одно или несколько судов — рефрижераторов, иногда ещё танкер. На одной из баз, из тех, что в Южные моря ходят, даже стандартную катапульту поставили. Как тебе профессия пилот-китобой? Катапульты хотели поставить и на базах, что в северные моря ходят — там в первую очередь ледовую обстановку разведывать надо.
Кто-то из министерства рыбного хозяйства узнал, что недавно флот принял на вооружение разборный автожир для крейсерских подводных лодок. Приезжали они, просили показать его в деле — понравилось, заказали партию — хотят испытать в северных китобойных флотилиях.
— А гарпунную пушку к автожиру тому приделать нельзя? И с воздуха китов бить?
— Вечно ты что-нибудь, Марина, придумаешь. Автожир-то лёгкий, одного человека только поднимает.
С местными сдружился, и, в общем, решили мы кита — кашалота добыть как в старину — с гребного вельбота. Из экипажа китобойца почти все согласились. Они молоды, а такой поход — это же настоящее Дело. И пусть их ждут на берегу — но жизнь пресна, и они все не прочь подёргать опасность за хвост. Гарпунеру с ручным гарпуном не столько меткость, сколько сила нужна. Почти трехметровый гарпун. На носу вельбота специальный ящик для двух гарпунов. Сам вельбот метров десять с командой шесть-семь человек. К одному гарпуну привязан линь. На носу проделан клюз или "вырубка", через него проходит линь, когда кит загарпунен. Перед клюзом — треугольная площадка- ящик, где находится уложенный витками линь. Сторона ящика, основание треугольника называется "бросательной скобой", там выемка, в неё гарпунер упирается коленом, когда целится перед броском. Линь двумя бухтами, метров по двести каждая, уложен в круглые бадьи, находящиеся между банками.
Примерно в миле от кита вельбот отцепился от китобойца. Вельбот идёт на кита либо с хвоста, либо в лоб. Мы шли в лоб. В последний момент лодку поворачивают, обходя голову. Затем лодка развернулась под прямым углом к киту. Попасть стараются в сопряжение головы с телом. Как потом говорили, всадил я хорошо. Гарпун раскрылся и застрял между ребер. Хороший гарпунер успевает вытащить из ящика и метнуть второй гарпун, — адмирал усмехнулся. — Видимо, у меня есть задатки к этому делу, ибо второй гарпун я всадил не хуже первого. Привязанный к гарпуну линь разматывается со страшной скоростью. Этот кит устал быстро. На вельботе ещё такое копье есть для добивания загарпуненного зверя. Я ударил прямо за плавник, в лёгкое. Выдернул и ударил снова.
На базе гарпунные пушки больше по традиции стоят.
Но в тот раз стадо было столь громадным, что даже с базы стреляли. На конце гарпуна — взрывчатка, взрыватель обычно ставят на три секунды.
Добыть серых китов и другие крупные виды стало значительно проще после изобретения гарпунной пушки. Во второй половине прошлого века один китобой с Архипелага изобрел её. Пушка стреляла гарпуном его разработки. Тяжелый гарпун с длинными лапами на петлях. Лапы раскрываются, как зонтик, уже в теле кита. На конце гарпуна- жестянка с порохом. Лапы, раскрываясь, основаниями разбивали стеклянный сосуд с серной кислотой, служившей взрывателем.
Но огромных китов, живых или мертвых, самые прочные снасти не держали. Этот китобой придумал пропускать гарпунный линь через блок, прикрепленный к амортизатору на фок-мачте. Амортизатор из нескольких рядов пружин, растягивающихся при очень сильных рывках кита, ослабляя натяжение линя. Амортизатор смягчает рывки кита, и облегчает ход судна, тащащего за собой тушу.
Сейчас амортизаторы состоят из спиральных пружин, увеличивающих длину кильсона между таранной переборкой и переборкой в котельном отделении. Шкентели проходят через шкив на топе мачты и держат другой шкив — для китобойного линя. Сам линь укладывается в желобе под дулом пушки.
Собственно, эта пушка навсегда изменила китобойный промысел. Сначала пушки были дульнозарядными, но уже лет двадцать используются казнозарядные. Бьет метров на тридцать. Сталь для штока гарпуна очень упруга. Так что даже при самых сильных рывках кита гарпун гнется и скручивается, но не ломается.
Стрелял. Бить надо, когда кит ныряет после вдоха. Надо попасть примерно в среднюю часть спины, перед плавником. Они мне говорили "Иди к нам гарпунёром".
Потом в тушу вводят трубку и надувают сжатым воздухом, чтобы кит держался на поверхности.
Я-то бил с базы, а с китобойца втыкают шест с флажком, концы хвостовых плавников обрубают, на шкуре вырезают порядковый номер. Туша остается дрейфовать, а китобоец идёт за следующим китом. Недавно на китобойцах стали делать специальный трап от ходового мостика к гарпунной пушке на носу — чтобы гарпунер мог быстрее добежать, когда заметят кита.
Суда-буксировщики подтаскивают тушу к базе, через кормовой слип её затаскивают хвостом вперед.
Когда тушу на борт вытягивают — разделка занятие для сильных, во всех смыслах слова, людей. Жировой покров расчленяют на три части в направлении от головы к хвосту: по разрезу с каждого бока почти на уровне палубы, третий разрез — по спине. В начале разреза раздельщик проделывает отверстия и вводит в них коленчатый рычаг с металлическим стропом, соединенным с тросом лебёдки. Лебёдку включают, и жировой слой сдирается с кита огромными полосами. Потом отделяется нижняя челюсть — открывается доступ к верхней с двумя рядами пластин уса. Пластины эти вырубаются, раньше ус весь шел в дело, а сейчас его часто выбрасывают. Затем двумя лебёдками тушу переворачивают и сдирают жировой слой с нижней части, раздельщики подрезают жир острейшими фленширными ножами. Потом хвост кита освобождают, и грейфер снова перемещается к слипу, чтобы вытащить следующего кита, а туша перетаскивается с разделочной палубы на "мясную". Боковые и спинные части жирового слоя режутся на меньшие полосы, и по желобу идут на нижнюю палубу, где попадают в мясорубку, а оттуда — в котлы для производства ворвани.
Потом от туши отделяется голова, с неё срезают мясо, а череп идёт на паровую дисковую пилу. Мясо, прилегающее к спинному хребту, отрезают огромными пластами до четырёх тонн весом.
Грудную клетку отрубают от позвоночника, и обе половины поднимают над площадкой, чтобы резчики могли снизу отделить мясо от ребер. Затем попарно отрубают ребра и отправляют их на распиловку. Потом распиливают сам хребет. Все кости тут же идут в котлы — кости кита пористы и содержат большое количество жира. После вытапливания жира из высушенных костей делают муку — она идёт на удобрение. Миррены муку из мяса делают и животных ею кормят в смеси с костной мукой.
Внутренние органы тоже идут в дело — жир из печени содержит много витаминов. А печень у крупного кита — под четыреста килограмм. Из поджелудочной железы тоже какое-то лекарство делают. Даже из гипофиза — а эта железа у многотонного гиганта всего грамм сорок весит, лекарство выделить можно.
Кстати, знаешь разницу между нами и мирренами в области китобойного промысла?
Мы бьем китов в первую очередь ради мяса, ворвань для нас не столь важный продукт, у мирренов — наоборот. В старину они, срезав жир, отрубив киту голову и вырубив ус, тушу оставляли акулам. До первой войны наши китобои, бывало, скупали у них мясо по-дешевке — миррены искренне не понимали, зачем нам эти отходы. А у нас время от времени китобои возвращались, не добыв ни одного кита, но зато с полными трюмами мяса.
Недавно, правда, миррены наловчились мясной экстракт из китового мяса делать, но по мне, так это расточительство — экстракта получается что-то около трёх процентов от количества затраченного мяса.
— Что с них взять, дикари, — сказала Марина с таким видом, что не поймешь — всерьёз она или шутит.
— Ещё из ворвани раньше делали глицерин, а из него — нитроглицерин, а из него…
— Динамит. Это я и так знала, только не знала, что и тут без китов не обошлось.
— Киты много для чего годятся… В одном из кашалотов нашли огромный кусок амбры под двести кг.
— Амбра… Что-то знакомое. Не помню, для чего её используют.
— У Софи спроси. Она продуктами, содержащими амбру, регулярно пользуется.
Марина хмурится, морща нос.
— Мне дела нет до того, что эта обжора трескает — разнесёт, как хрюшку — все дружки разбегутся.
Адмиралу почему-то становится весело.
— Хм. Амбру вообще-то не едят. Её при производстве духов используют.
