Геннадий Эсса - Огненный шар
Наконец, начав осознавать степень критичности своего положения, министры решили обратиться за моральной поддержкой в Государственную думу и начали искать с помощью телефона какую-либо физическую подмогу.
Вскоре в Зимнем стали предпринимать какие-то реальные шаги к собственной защите, чтобы продержаться до прихода войск с фронта, ожидавшихся к утру. Все силы были стянуты непосредственно к дворцу, штаб был оставлен большевикам.
Жан стоял, прижавшись к сырой холодной стене одного из домов на углу Малой Морской и Невского проспекта.
Он ждал своих товарищей.
Мимо проходили отряды солдат и матросов. Немногие гражданские мелькали среди серых шинелей и бушлатов. С грохотом проехало несколько машин с военными на борту. Они свистели и орали разные призывы по поводу Временного правительства.
Сейчас Жан был воодушевлен как никогда происходящей ситуацией в городе, а особенно здесь, недалеко от Дворцовой площади.
Подошли Ник и Лиза. Они встали рядом, провожая взглядом толпы военных, движущихся к Зимнему. Жан спросил, где Ин. Ник объяснил, что она успокаивает Клавдию Петровну, которая находится в истерике, предчувствуя непонятные события.
Старушка очень была против того, чтобы ребята вообще выходили на улицу, а тем более шли к Зимнему.
Лиза не выдержала. Она уже устала ее убеждать в правильности их решения и ушла с Ником.
Клавдия Петровна, вся в слезах, не могла успокоиться, что молодые люди идут непонятно куда и бросают ее одну в такой час. Ин вынуждена была задержаться, чтобы успокоить старушку, и обещала скоро с ней встретиться.
– А ты не смогла убедить бабку? – спросил Жан. – Старики все такие упрямые. Им тяжело расставаться со всем старым.
Лиза пожала плечами.
– Жанчик, я сама так боюсь. Смотри, что творится. Эти толпы просто бесконтрольные, – сказала взволнованная Лиза. – Если мы попадем им под горячую руку, они нас просто растопчут.
– Ты с ним ничего не бойся, – сказал Ник. – Этот парень что надо.
– Да не говори мне, я и сама знаю, – ответила Лиза. – А ты что молчишь?
Жан пристально следил за передвигающимися по Невскому проспекту толпами людей.
– Что? – спросил он, приходя в себя.
– Ничего. Тебя твоя девчонка спрашивает, а ты как лом проглотил. – Ник тоже прижался к стене, пропуская очередную толпу вояк, движущихся вдоль дома. – Перегаром от них несет, как из бочки, – вдохнул он воздух.
Лиза взяла Жана за руку.
– Я прошу, не лезь под пули, – сказала она. – И ты тоже, Ник. – Я не переживу, если что случится. Может, вернемся домой, Клавдия Петровна будет спокойна? Вы же знаете исход этих событий.
– Знать – это одно, а участвовать – это совсем другое, – сказал решительно Жан. – Представляешь, в наше время кому это расскажешь…
– За идиота примут, – добавил Ник.
– Это их дело. Главное, ты знаешь, что сам был именно там, где вершились исторические дела. – Жан посмотрел на Лизу, потом на Ника и поправил кепку на голове. – Надо не потерять. Все же историческая реликвия. Заберу с собой как память.
– Я давно хотела вас спросить об этой революции, – Лиза сильно сжала руку Жана и посмотрела ему в глаза. – Она вообще дала что-нибудь народу?
– Дала сначала голод в двадцатых годах, одну войну, потом вторую, и, в конечном счете, сами же они и развалили страну, – объяснил Ник.
– Так зачем же ее делали, эту революцию? Смотрите, сколько людей! Они же не знают, за что воевать идут?
– Эти знали, а нашим все по барабану.
– И в таком времени вы живете? – удивилась Лиза.
– Время хорошее, верхушка гнилая, – сделал вывод Жан.
– Неужели эти люди, уставшие от такой жизни, смогут еще и воевать?
– Воевать они будут потом, в гражданскую, – пояснил Жан. – Сейчас они свергают правительство, на место которого поставят свое…
– И…
– И все. Будет вся власть Советам, так сказать.
– А кто советовать будет? – не поняла Лиза.
– Советчиков много – дела делать некому.
– Ничего не поняла, – вздохнула Лиза.
– А ничего и не надо понимать. Это очередной бзик русских людей, – сказал Ник. – Убрали царя Николая, который сделал для народа очень многое, теперь свергнут правительство…
– А дальше?
– А дальше…
– Вон Ин бежит, – вдруг заметил Жан.
– Ну, Жан, что дальше? – Лиза не отставала от ребят с вопросами, пытаясь выяснить суть происходящего.
– Слушай, давай я тебе потом все расскажу. Ничего интересного не будет все равно. Ты успокоила Клавдию Петровну, Ин?
– Еле уговорила. Сказала, что мы скоро вернемся. Она нас всех благословила.
– И она поверила, что мы скоро вернемся?
– Конечно нет.
– Самое главное, что ты ей хоть кое-что объяснила, – сказал спокойным голосом Жан.
– Пойдемте домой, – снова стала настаивать Лиза. – Эта революция для моего времени очень далека, а для вашего – уже в прошлом. Вы же знаете ее исход.
– Нет, я не могу, – твердо заявил Жан. – Мы здесь для того, чтобы в ней участвовать, тем более где-то там еще и Егор. Нам надо с ним встретиться.
– Он какой-то фанат. Сам не знает, что творит по молодости, – сказала Лиза. – Как можно устоять перед такой толпой?
– Он патриот своего времени. Мне лично таким не быть, – заметил Жан. – В наше время все решают за нас. Где облапошить, а где и ободрать… А он знает, за что воюет.
Лиза не стала больше спорить и замолчала.
Мимо продолжали идти толпы солдат и матросов.
В девять часов вечера Временное правительство обратилось к стране с радиограммой:
«Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов объявил Временное правительство низложенным и потребовал передачи ему власти под угрозой бомбардировок Зимнего дворца из пушек Петропавловской крепости и крейсера “Аврора”, стоящего на Неве. Правительство может передать власть лишь Учредительному Собранию, а потому решило не сдаваться и отдать себя под защиту народа и армии, о чем послана телеграмма в Ставку. Ставка ответила о посылке отряда. Пусть народ и страна ответят на безумную попытку большевиков поднять восстание в тылу борющейся армии»
Глава 17
В толпе солдат, матросов и гражданских ребята просто затерялись.
Жан с Ником рвались на Дворцовую площадь.
Зимний дворец был забаррикадирован мешками с песком и представлял собой осадное здание. Окна в нем были темные, и только кое-где пробивался свет.
– Вы знаете, – обратился Ник к ребятам, – я сочувствую сейчас Керенскому и его Временному правительству. С такой обороной, которую они организовали, им остается только сдаться.
Они подошли к небольшой группе гражданских людей, прилично одетых. Многие мужчины явно представляли собой интеллигенцию.
Люди бурно обсуждали текущие события, выражая свое отношение к революции.
– Вот вы, молодые люди, как представляете будущую жизнь в стране, – вдруг обратился один из мужчин к стоявшим рядом ребятам.
Ин с удивлением взглянула на него, потом перевела взгляд на Ника. Она ждала, что он ответит, как самый старший, на этот вопрос.
– А вы кого представляете? – сразу решил уточнить Ник, чтобы не попасть в неловкое положение.
– Мы? Мы нейтральные люди ко всему происходящему здесь безобразию.
– За Ленина или Керенского? – уточнил Жан, но сразу был одернут Лизой.
– Ни за кого. Нам будет интересно знать, чем все это закончится, – сказал мужчина средних лет.
– Мы как бы тоже здесь проездом, – стал говорить Жан. – Ехали, думаем, дай заглянем в Петроград.
– Интересно? И откуда же вы такие взялись?
– О, это долгая история. Пока мы ее расскажем, наступит утро, – Жан почесал затылок. – И все равно вы нам не поверите.
– В эти времена ничего удивительного нет. Если вы без оружия, значит, не будете штурмовать Зимний, – сделал заключение другой мужчина.
– Принять участие, конечно, можно, но в историю мы все равно не попадем, равно как и вы. Мы, правда, туда совершенно не стремимся, делать нам там нечего.
– А вы стремитесь туда попасть? – спросил Ник.
– В принципе, нет. Нас не особенно это время интересует. Зная исход всего случившегося, стоит подумать, связываться с этим периодом в истории или нет.
Мужчины слушали внимательно и удивлялись.
– Исход этих событий еще пока неизвестен, и никто не может заранее это сказать, – сказал другой.
Жан хотел поспорить, но решил промолчать.
– Вы это так уверенно говорите, будто знаете все наперед. Это просто бред. История государства только пишется, и никто не знает, чем она закончится.
Жан только раскрыл было рот, но Ник его опередил:
– Я слышал, что завтра откроется Второй Всероссийский съезд совета рабочих и солдат депутатов. Большевики будут иметь большинство голосов?
