Дмитрий Казаков - Кровь ангелов

Ссадина на лбу, еще одна, кровь течет обильно, но обе вроде бы не очень опасные. Куда хуже то, что одна нога девушки неестественно вывернута, и это означает перелом колена.

– Вы живы? – это декурион, он рядом и вроде бы не пострадал. – Что произошло?

– Я тоже хотела бы это знать, – бормочет Валерия. – Запроси своих командиров, у вас же должна быть собственная связь, вдруг центурион или трибун что-нибудь знают!

Она почти кричит, впервые за много лет Домина Каос на грани того, чтобы потерять самообладание.

Даже для нее все, что происходит здесь и сейчас, слишком.

– И давай аптечку, у вас она должна быть, – продолжает сивилла уже тише. – Девушке еще можно помочь.

– Да, конечно, – пока декурион возится, можно глянуть, как там дела у Эльтирии.

В платье, приготовленное Валерией для бывшей фемины, вшиты несколько камер, и они передают изображение на ипсе-транслятор, напоминающий древний монокль. Нужно только извлечь его из кармана, убедиться, что прибор не пострадал, и вставить в глаз.

Сивилла приглядывается, и в мгновение забывает о раненой послушнице, о том, что происходит вокруг.

Эльтирия недвижно стоит у подножия широкой лестницы, а вокруг нее бушует схватка. Два полуобнаженных карлика голыми руками рвут на куски облаченных в лорика сквамата преторианцев, опытных и умелых, отлично вооруженных и обученных воинов, и те выглядят беспомощными, как новорожденные.

На пол шмякается вырванная с корнем рука, катится голова с выдавленными глазами, один из большеголовых недомерков разражается жутким лающим смехом, блестят его желтые глаза.

Валерию тошнит, желудок подскакивает к горлу.

Во время сеансов ирунаре она видела всякое, наблюдала громадные сражения, но такого не встречала никогда, и встречать не могла – впервые на ее глазах людей убивали не другие люди, пусть даже необычные, выращенные или трансформированные для войны, а «птенцы» Орлиного Гнезда.

«Сколько же их?» – эта мысль отдает паникой, и сивилла злится на себя.

Ничего, один раз люди сумели одолеть подобную напасть, смогут и во второй.

– Госпожа, что делать-то, а? – напоминает о себе декурион.

– Сейчас, погоди… – отмахивается Валерия: она должна досмотреть, увидеть, чем все закончится.

Один из карликов попадает под выстрел из лучевого ружья, но только морщится, когда синее пламя вспарывает его плоть. Не обращая внимания на рану в боку, он прыгает вперед и одним движением ломает шею последнему остававшемуся в живых преторианцу.

«Вот и все, фемина, дурина-калдулина, – говорит другой «птенец». – Умри!»

Валерия не слышит звуков, но может прочитать по губам.

Последнее, что она видит в ипсе-трансляторе, – искаженные лица двух карликов. Затем изображение мутнеет, распадается на несколько частей, и сивилла поспешно вынимает «монокль» из глаза.

Эльтирия, супруга Божественной Плоти Нервейга Девятого, умерла.

Но она выполнила свою задачу, отвлекла внимание Вальгорна и его жутких союзников и дала Валерии ту паузу, которой та просто обязана воспользоваться, иначе все окажется зря!

– Ты займись ей, – приказывает сивилла. – А я попробую…

Она хочет сказать, что постарается найти в эмпориуме какой-нибудь уцелевший карпентум, чтобы убраться отсюда побыстрее, долететь до миссии в Монтисполисе, но вновь не доводит фразы до конца.

В левом, уцелевшем коридоре грохочет, правда, куда слабее, чем в первый раз, и в повалившем дыму двигаются человеческие фигуры. Декурион разворачивается в ту сторону, вскидывая лучевое ружье, но нажать спуск не успевает, Валерия быстрым коротким ударом в висок лишает его сознания.

Кто бы ни врывается сейчас во дворец, они, скорее всего, не друзья Вальгорну, а значит, ее потенциальные союзники, и начать общение с ними с выстрела было бы большой глупостью.

– Мир вам! – восклицает сивилла, раскидывая руки.

Они должны услышать ее голос, увидеть алые одежды, понять, с кем имеют дело.

– Да ладно, какой тут мир! – рявкает шагавший первым могучий мужик в черном полимерном доспехе.

Варвар, но на телохранителей Божественной Плоти не похож… откуда? Неужели?..

Дальше топают такие же, как и первый, мелькают серые комбинезоны корабельных офицеров, и среди них затесался невысокий смуглый юноша со светлыми волосами и ястребиным носом. Рядом держится неприметная женщина, при виде которой Валерия испытывает настоящий ужас, сродни тому, что она испытала сегодня в таблинии Вальгорна.

Сначала восстают из небытия «птенцы» Орлиного Гнезда!

А теперь еще и супремус!

Интересно, эти люди знают, что за тварь находится среди них?

– Отставить, Фракий, – командует смуглый юноша, и Валерия понимает, что ее догадка верна.

Перед ней тот, чьего явления на Монтисе ждут уже больше месяца, «самозванец» с Аллювии по имени Ларс. Вот только странно, если он отпрыск Антея Основателя, то почему в нем не видно и следа крови ангелов?

От взгляда сивиллы такое не спрячешь, ее наличие не подделаешь – она словно огонь, прячущийся под кожей, быстрый и жидкий, оранжево-багровый и непереносимо горячий.

Он есть в Вальгорне, но его нет в этом парне.

Как могла Альенда так ошибиться?..

Или она не ошиблась, пошла на ложь осознанно?

– Мир вам, мой государь, – говорит Валерия, кланяясь: кем бы ни был Ларс, сейчас этот мальчишка, похоже, единственная сила, что может встать между ней и окружившими Мерцающий трон «птенцами».

И не такой уж мальчишка, если учесть, что он сумел прорваться во дворец, несмотря на преторианские когорты в пространстве, Девятый легион в инсуле и все линии обороны Монтиса.

– Ты знаешь, кто я? – На лице юноши поднимаются светлые брови. – Хотя да, сивилла. Что у вас происходит?

– Мой государь, творится страшное, – начинает она. – В это трудно поверить…

Услышав о «птенцах», Ларс удивленно хмыкает, но не переспрашивает – похоже, знает, кто это такие и насколько опасны. Лицо стоявшей рядом женщины не изменяется, только глаза ее становятся светлыми, почти белыми, а когда Валерия замолкает, супремус задумчиво произносит:

– Похоже, она не придумывает.

– И что? – Ларс поворачивает голову к ней. – Враг более опасен, чем мы думали?

– Намного, – говорит супремус, – но это и в самом деле мало что меняет.

– Мой государь, позвольте мне пройти в эмпориум, – вмешивается Валерия. – Необходимо как можно быстрее доставить информацию о том, что творится, на Арканус!

«И о том, что ты и вправду самозванец – тоже», – добавляет она про себя.

Интересно, этот парень и в самом деле считает себя настоящим отпрыском Антея Основателя?

Или он знает правду и все равно идет напролом?

Или он сам ничего не значит, а его ведут кукловоды-люцифериты, из числа которых была и Альенда? Хотя нет, непохоже – приказы здесь отдает он, это видно и по глазам, и по голосу, и по манере держаться.

– Никто не покинет дворец в ближайшее время, – качает головой Ларс, и Валерия понимает: не уговорить, не переубедить. – До момента, пока не решится судьба Империума. Предлагаю вам пойти с нами, подозреваю, что рядом со мной для тебя сейчас наиболее безопасно.

Сивилла колеблется несколько мгновений – на самом деле выбора нет, она в той же ситуации, в какой попавший на стремнину гребец, ей надо держаться событий и не дать себе уйти под воду…

– Хорошо, – говорит она. – Но сначала мне нужен врач… моя послушница истекает кровью.

Глава 15

Смерть завершает все.

Выносит окончательный приговор.

Уничтожает любые обязательства.

Истребляет Кровь и Плоть.

Но она же и начинает.

Лежавшее на полу таблиния женское тело выглядело так, словно его жевали огромными тупыми зубами – одежда подрана в клочья, на торсе и бедрах вмятины, куски мяса вырваны так, что остались кровоточащие ямки.

Уцелело только лицо, чистое и красивое, и копна золотых волос.

– Хм, очень похожа, – сказал Вальгорн, борясь с желанием плюнуть на труп. – Точно это она, а не гомункул?

Ему ли не знать, на что способны искусники Фонса?

– Она, мой государь, ухарь-бунтарь-пекарь, – ответил один из полуголых карликов. – Мы узнали ее запах, ошибки быть не может!

Двоих большеголовых уродов Вальгорн впервые увидел пять минут назад, когда они приволокли тело. Вспомнил, что подобных тварей вроде бы держали во внутреннем дворе при Нервейге, но тут же забыл об этой мысли, поскольку сообразил, что они тоже из «своих», из причастных к великой тайне, как и Карелус.

А значит – они ни за что не будут его обманывать.

Хозяин Империума отчего-то плохо запомнил то, что произошло после того, как дворцовый управитель вытащил из-под туники пульсирующее «яйцо». Вальгорну вроде бы стало интересно, он протянул руки и взял эту штуковину, оказавшуюся успокаивающе теплой.

Ощутил к ней нечто вроде родственного чувства… словно держал своего ребенка.