Александр Афанасьев - Час героев
В Пакистане до восьмидесятых годов совершенно не было практики исламского экстремизма. Страна с религиозной точки зрения была примерно однородна, подавляющее большинство населения исповедовало ислам суннитского толка, шиитов почти не было, второй по численности религией была христианская, но никаких войн и столкновений на религиозной почве в стране не было. Ислам не был инструментом решения геополитических проблем, не был до восьмидесятых годов. Потом все изменилось...
Причиной этому стали русские. Русские, афганцы, американцы, китайцы – все приложили руку, но две последних страны сделали максимально много усилий для того, чтобы радикализовать Пакистан.
Подлинным ночным кошмаром пакистанского генерального штаба, основу которого составляли офицеры, учившиеся в Сандхерсте, была война на два фронта. От Британской империи Пакистан унаследовал кучу геополитических проблем на двух границах. В тысяча восемьсот девяносто четвертом году сэр Мортимер Дюранд заключил с афганским монархом от имени Британской Индии кабальное соглашение, согласно которому часть так называемой «Зоны племен» – зоны расселения пуштунов – отдавалась в аренду Великобритании на сто лет. Сто лет – то есть до одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года. После развала Британской империи наследником этой проблемы и этой территории стал Пакистан, при этом в Афганистане, которым всегда правили пуштуны, не было ни одного правительства, которое бы согласилось признать факт разделения пуштунских племенных территорий надвое: факт такого признания неминуемо бы привел к смерти такого правительства, причем не в политическом, а в самом что ни на есть физическом смысле. Так Пакистан получил постоянно тлеющий очаг напряженности на своих западных границах.
На южной границе – до сих пор не была урегулирована проблема территориального разделения с Индией. Штат Джамму и Кашмир, где большинство составляли мусульмане – принадлежал Индии, там свирепствовал направляемый и поддерживаемый из Исламабада терроризм.Три войны между Индией и Пакистаном завершились победами Индии и потерей Пакистаном части территорий. В любой момент просоветская Индия могла решить, что решить проблему терроризма можно только одним путем – уничтожить его источник. Это было бы смертью для Пакистана как государства.
Когда русские вошли в Афганистан и Афганистан тоже стал однозначно просоветским – для Пакистана возникла, наверное, самая серьезная угроза за все время его существования. Он оказался между молотом – Советской армией и наковальней – просоветски настроенной Индией. Если СССР решался на дальнейшее наступление – Пакистан был бы повержен в течение недели, а Советский Союз получал прямой выход в Индийский океан и прямой путь к своей союзнице – Индии. Это понимали американцы – такая геополитическая конфигурация автоматически усиливала СССР, позволяла советскому флоту, базирующемуся в Индии, создавать угрозу шестому и седьмому американским флотам, раскалывала дугу нестабильности, которую США упорно строили вокруг СССР в течение десятилетия. Для Китая это означало, что как возможный сухопутный, так и морской пути доставки ресурсов из Персидского залива в Китай теперь оказывались под прямым военным контролем СССР. Кроме того – СССР теперь смог бы угрожать Китаю не только с севера, но и с запада.
В итоге – Пакистану было критически важно выжить, США было критически важно не допустить дальнейшего продвижения Советской армии – причем из Афганистана можно было ударить как в направлении Пакистана, так и в направлении Ирана, наступать крупными танковыми группировками по пустынной местности, выходя на берег Персидского залива. Китаю было важно ослабить СССР, потому что Китай стал злейшим врагом СССР, возможно, более непримиримым, чем западный мир. Имели свои планы и нефтяные шейхи Залива. Могущество финансовое обязательно рано или поздно конвертируется в могущество военное, а то, в свою очередь, – в могущество геополитическое. Шейхи понимали – у них нет сил, чтобы в открытую пойти на противостояние ни с западным, ни с восточным блоком: то, что они имеют возможность закупать самые современные системы вооружений, ничего не значит: нет воинов, готовых все это применять. Но война может быть и совсем другой – война идеологий, война смыслов, тайная, партизанская война, изматывающая война, война, методично подгрызающая основы. Такую войну они могли вести, основой такой войны становилась идеология, идеология агрессивного ислама, смесь коммунизма и пещерного безумия, жертвенность и жесточайшее насилие. Когда люди живут как скоты – для них не составит труда умереть во имя Аллаха, дабы получить желанную награду в той, загробной жизни: райские сады с фруктами для тех, кто ни разу не ел досыта, и семьдесят две девственницы для тех, кто в жизни не познал ни одной.
Так Пакистан буквально за несколько лет преобразился, став рассадником жесточайшего насилия, самых агрессивных форм ислама. Все свелось в одну точку: огромные лагеря беженцев, которым нечего есть и некуда идти, собственный забитый и оскотинившийся народ, заинтересованность арабского Востока, Китая, США, гарантии безопасности, поставки современного вооружения стране, находящейся на переднем фронте борьбы с коммунизмом, возможность раз и навсегда дестабилизировать Афганистан и изгнать оттуда главную опасность последних лет – Советскую армию. Все смешалось – и в итоге за считаное десятилетие многие районы Пакистана по степени опасности и насыщенности различными экстремистами превратились в средневосточный аналог сектора Газа.
Потом, когда Советская армия ушла, а коммунистический Афганистан пал – все должно было закончиться. Но ничего не закончилось. Те, кто проходил обучение в террористических лагерях, готовясь воевать против Советской армии – полетели по всему миру, как голуби с тлеющими фитилями под хвостом. Их выпускают, они залетают под застрехи в городе – и разом все занимается огнем. В самом Пакистане спецслужба Пакистана ИСИ, заключившая тайный союз со спецслужбами Саудовской Аравии, создала Аль-Каиду аль-Сульбах во главе с новым мусульманским святым – сыном миллиардера из Аравии Осамой бен Ладеном. В Алжире появились «афганцы» – те, кто прошел специальную подготовку в пакистанских горах, они выделялись какой-то особенной отрешенностью и тем, что говорили между собой на непонятном алжирцам пушту. Вскоре в стране полыхнет гражданская война, война жестокая, с вырезанными и сожженными дотла деревнями и с тазами, наполненными детскими головами. В Северном Йемене голуби с тлеющими фитилями, прилетевшие с гор Пакистана, начали обучать военному делу северные, непокорные властям горные племена. В Сомали, во время печально знаменитой операции рейнджеров и «Дельты», как минимум один из двух вертолетов «Черный ястреб» сбил из гранатомета человек, который прошел подготовку в Пакистане, которого американцы учили сбивать советские вертолеты – и теперь от его рук потеряли свой[81]. Сам Афганистан превратился из, в общем-то, нормального государства, где была промышленность, наука, государство – в территорию террора и насилия, контролируемую в основном движением Талибан – еще одним порождением лагерей беженцев в Пакистане.
Потом, когда на землю Афганистана пришли американцы – свои интересы осознал Китай. Китай, мировая фабрика – критически зависел от поставок полезных ископаемых и, прежде всего – от поставок нефти. Американцы имели двенадцать авианосцев, Китай – только ввел один и с грехом пополам достраивал еще два. Шестой и седьмой флоты могли отрезать поставки нефти... господи, да какие там флоты – бандитскими действиями в узком Маллакском проливе Китай, великая держава, и то ставился под угрозу энергетического голода! Как и любая сухопутная держава[82], Китай искал способы защиты от морской блокады, он был намного более уязвим, чем бывший Советский Союз, и без решения этой проблемы не мог претендовать на статус сверхдержавы. Гораздо более простым решением проблемы, чем наращивание флота, было вот что – проложить нефтепроводы по земле, создать коридор к нефтяным ресурсам. Что стоит между Китаем и нефтью? Для начала – вопрос, где можно взять нефть. Первый регион – это Иран, где полно нефти, но от варварской добычи средневековыми методами объем ее запасов падает. Изгой Запада, Иран, с радостью продаст и нефть, и газ Китаю в обмен на вооружение и гарантии безопасности. Если пробить коридор до Ирана – то тут же встает и Ирак. Огромные запасы нефти, больше десятилетия там была искусственно снижена добыча, там полно шиитов, которые к американцам испытывают недобрые чувства – да и весь иракский народ, по понятным причинам, не является фанатом Америки. У Китая есть деньги, есть два с половиной триллиона долларов в золото-валютных резервах – иракцы с радостью продадут свою нефть Китаю. Третий регион – это Каспий, мини-Персидский залив. Четвертый регион – это Туркмения, Узбекистан – а там и Казахстан, там немного нефти – но огромные запасы природного газа, тоже нужного и ценного элемента энергетической безопасности Китая.
