Уильям Форсчен - Смертельный гамбит
— Что ж, надеюсь, наши действия в какой-то степени спутали им карты, — произнес Элдин с мрачным удовлетворением. — Независимо от того, что скажет Ульсак, многие представители белого клана Шиги будут думать, что некоторые из желтых, несмотря на последнюю договоренность, не прочь при удобном случае прихватить в качестве трофея несколько голов.
Пока они разговаривали, Такаси забрался на вершину высокого дерева, чтобы осмотреть окрестности. Через несколько минут он спустился вниз.
— Что ты увидел? — спросил Оиси.
— Они по-прежнему сжимают кольцо окружения, протянувшееся непрерывной линией меж пятью горо дами, и приближаются к центру медленным, равномерным шагом.
Элдин нарисовал на земле круг.
— До заката еще добрых пять часов, — задумчиво произнес он. — Скорее всего, к тому времени они преодолеют половину расстояния до столицы. Мы должны по-прежнему вносить в их действия сумятицу и надеяться на лучшее. Если нам удастся пробить брешь в кольце окружения или, что еще лучше, обратить их друг против друга, мы сможем прожить оставшиеся три дня, после чего Букха вытащит нас отсюда.
Элдин посмотрел на Габлону, который сидел, храня молчание, и когда взгляд Элдина остановился на нем, кох в ответ слабо улыбнулся.
— Ну разумеется, — прошептал Габлона, и сидевший рядом Хасан согласно закивал.
— Я предлагаю покинуть сектор белых и нанести удар по синим, — сказал Элдин, и самураи встретили его слова возгласами энтузиазма, поскольку давно горели желанием встретиться в бою с синими.
Когда солнце перевалило через зенит, отряд устроил засаду на болотистом берегу небольшой реки. Они слышали шум трещоток загонщиков, становившийся все громче, как и возбужденные крики воинов Шига, которые пробирались сквозь лесные заросли, постепенно сжимая кольцо окружения.
Внезапно, не далее чем в двадцати метрах от Элдина, среди густой растительности появилось человеческое лицо.
Элдин осторожно поднял руку, просигнализировав тем, кто расположился на противоположном берегу, о появлении врага.
Все новые и новые фигуры в синем появлялись на берегу и замирали в нерешительности перед водным потоком.
Наконец тот, кто, по всей видимости, являлся уллой, выступил вперед и с громкими проклятиями полез в реку. Через несколько секунд он оказался в воде по шею и, делая неуверенные гребки, начал преодолевать слабое течение. Вдоль всего берега фигуры в синем следом за ним полезли в воду. Улла наконец переплыл реку и, стряхивая с себя грязь, начал выбираться на сушу. Протянув руку, он схватился за корень нависшего над водой кустарника и приготовился поставить ногу на твердую землю.
— Ульсак, Има Аль-Шига! — воскликнул Оиси, внезапно появившись из кучи сухой листвы.
Голова уллы отделилась от туловища, и Оиси успел поймать ее за волосы, прежде чем она упала в реку.
На несколько мгновений синие застыли в полном оцепенении, их взгляды были прикованы к воину в желтом балахоне. Его голову охватывала красная лента мукбы. С диким криком Оиси повернулся и полез вверх по склону, и около десятка самураев в желтом последовали за ним. Некоторые из них успели сразить нескольких синих, подобравшихся близко к берегу, и теперь размахивали в воздухе окровавленными трофеями. Другие просто отступали, осыпая противника язвительными насмешками.
Вскоре все они скрылись за гребнем холма.
Придя в ярость от такого бессовестного предательства, синие бросились в погоню, горя желанием отомстить. Выбравшись на противоположный берег, они побежали вверх по склону холма и внезапно один за другим начали исчезать в высокой траве. Скрытые травой ловушки были вырыты на глубину всего лишь полметра, но этого было достаточно, чтобы заостренные колья прошли сквозь ступни жертв.
Когда Элдин со своими спутниками скрылся на тропе, удаляясь от сжимающегося круга погони, он отчетливо слышал несущиеся им вслед разгневанные крики синих — имя Ульсака упоминалось с особым чувством.
— Я готов поклясться в том, что мои подчиненные не имеют к этому никакого отношения! — проревел Ульсак.
— Спорить бессмысленно, — бросил Орфет, предводитель клана белых. — Мои люди убеждены в том, что твои последователи имеют прямое отношение к произошедшим в лесу событиям; в том, что твои желтые не спрятали в ножны ритуальный кинжал и пользуются каждым удобным случаем, чтобы набрать побольше голов. И все это является частью твоего плана.
— Какая глупость! Ты веришь, что такое возможно?
— Разумеется, нет, — ответил Орфет ровным голосом, но Ульсак и окружающие его уллы почувствовали, что его слова продиктованы скорее соображениями дипломатии.
— Так вы сомневаетесь в надежности данного мною слова? — воскликнул Ульсак.
— В течение двух тысяч лет мы жили мечтой, — ответил Торес, верховный мастер зеленых, — мечтой о возвращении к звездам, о прекращении ссылки и на чале очищения Облака огнем Единой Веры. Сегодня ты, Ульсак, сказал нам, что готов воплотить мечту в реальность, что башня скоро откроется, что корабли уже ждут и мы сможем достичь звезд. Только скрытый Има может обладать такой властью. Означают ли твои заявления, что ты намерен объявить себя скрытым Имой?
Ульсак обвел долгим взглядом лидеров Аль-Шиги. Не пройдет и трех дней, как они увидят его истинное лицо.
— Да, я претендую на этот титул. Я скрытый Има Аль-Шиги, посланный освободить вас и открыть вам дорогу к звездам.
Его заявление было встречено ошеломленным молчанием.
— Какие знамения свыше позволяют тебе считать себя таковым? Все мы знаем, что Има должен обладать могуществом, достаточным для того, чтобы открыть башню, а своему народу — путь на ее вершину. Корабли Незримого Владыки будут ждать нас, с тем чтобы мы выполнили его волю, уничтожив всех тех, кто противостоит ему, — заявил Наргла, лидер красных гафов. Остальные предводители кланов перевели на него взгляды. Хотя среди мастеров внутреннего круга бытовало мнение, что все их учение является всего лишь легендой, придуманной для того, чтобы удерживать в повиновении население, Наргла не утратил своей веры даже после того, как занял самую высокую ступень иерархической лестницы Аль-Шиги.
— Приведите ко мне тех двоих, на которых мы охотимся, — сказал Ульсак. — Их необходимо схватить не позднее чем накануне Ульмана. Они должны быть принесены в жертву на большой площади, и в тот момент, когда это произойдет, двери на небеса для нас широко распахнутся.
— Двери на небеса и так постоянно открыты, — заметил предводитель клана белых. — Но только те, кто спустился сверху, могут туда вернуться. Если же кто-то из представителей Шиги зайдет в башню, он неминуемо будет низвергнут.
— Но во время Ульмана вы все сможете убедиться в том, что я и есть скрытый пророк, — заявил Ульсак. — Сверху я буду наблюдать за жертвоприношением. Когда же оно завершится, вы станете свидетелями того, как путь наверх откроется для всех нас. Мне обещали это те, кого называют Надзирателями.
— Ты просто сумасшедший, — холодно сказал Наргла. — Ты не скрытый пророк. Если нам и суждено когда-либо зайти в башню, это должно произойти по воле Незримого, Владыки, а не каких-то политиков. Мы обречены пребывать здесь, и такова наша участь. Мы все верим в это, по крайней мере те, кто следует закону.
— Ты сам вскоре всё увидишь. Возможно, тот, кого ты называешь Незримым Владыкой, решил, что это должно произойти благодаря глупости и жадности тех, кого мы должны одолеть, — сказал Ульсак, устремив взгляд куда-то в пространство.
— Но все зависит от тех двоих, — холодно произнес Орфет. — Насколько я понимаю, ты не будешь обладать могуществом Имы до тех пор, пока их тебе не доставят.
— Это необходимое жертвоприношение, — быстро ответил Ульсак. — После того как прольется их кровь, я обещаю показать вам дорогу к звездам.
— Наш народ этого не понимает. Он не понимает, почему ты сжег иностранный квартал, он думает, что ты сошел с ума. Пришло время открыть охоту за головами и начать празднества. Вместо этого ты заставил нас охотиться за двумя чужеземцами. Нас всегда учили, что только с приходом великого Имы шесть племен снова объединятся в одно.
— Вы просто идиоты! — проревел Ульсак. — Все, что мне нужно, это захватить их живыми! Затем вы убедитесь в том, что все мои слова являются истиной. В противном случае я добровольно отдам свою голову на отсечение.
Остальные уллы погрузились в молчание.
— Ты предлагаешь в залог свою голову? — осторожно спросил Орфет.
— Да! Скажи своим людям, что на них напали не мои подчиненные, это просто уловка противника. Прикажи им захватить их живыми и привести ко мне. Я готов отдать в залог свою голову вместе с головами всех членов моего клана, если то, о чем я говорил, не произойдет в действительности.
