Путь Хранителя. Том 4 - Роман Саваровский
И так массивную тушу боярина разнесло куда больше, чем способен расширяться человек. Если раньше Михаил Вельяминов, пусть и отдаленно, но напоминал человеческое существо, то сейчас это был гигантский покрытый зелеными язвами кожаный шар.
В отвратительном силуэте лидера боярского совета с трудом угадывались конечности, а единственное что еще хоть как-то выделялось, это голова с приоткрытым глазом и широким звериным оскалом.
Смерть всех членов совета очевидно катастрофически отражается на лидере совета. Через десятикратно разбухшие энергоканалы Вельяминова сейчас проходило невероятное количество чуждой ему зеленой энергии. Насыщенность и сила зеленого потока была куда большее, чем способно выдержать тело любого одаренного.
Это и послужило источником его деформации.
Будь это обычный одаренный, он бы уже давно погиб, но первый боярский контракт не позволял телу Вельяминова умереть. По контракту он обязан оставаться вместилищем дарованной ему энергии вечно.
Надо поторопиться, такими темпами идеальный, как часы, план Коня по направлению Мишеньки на путь истинный с треском провалится.
Я уже сейчас плохо представляю, как вести разговор с этим позеленевшим куском мяса, и не только потому, что я не вижу у него ушей. А потому, что плотность разъедающей энергии вокруг тела Вельяминова постоянно растет.
Убедившись, что после смерти Морозова лужа истинного хаоса не представляет опасности, я шагнул в безопасную область. Именно сюда мечтали попасть подохшие члены совета, чьи тела расщепили тиски массивных стен, сжавшиеся за моей спиной.
Только вот, они надеялись, что к этому моменту Вельяминов прекратит испускать свою смертоносную ауру. Я же такой привилегии лишен. Стоило мне окунуться в плотный боевой поток-тень Вельяминова, как мое тело парализовало.
Весь мой защитный конструкт вспыхнул, оказавшись под беспрецедентным давлением. Меня бросила в жар, потом в холод. Тело зачесалось и начало болеть одновременно. Я не слышал ничего кроме нарастающего стука тысяч молотков. Я не мог пошевелить даже пальцем, отбивая одну атаку за одной.
Переливаясь сотнями оттенков зеленого, аура производила одну атаку за одной. Физический удар. Техника плавления. Охлаждение, электричество, яд, гниение, расщепление, вновь физический удар, взрывная волна, вновь расщепление…
Атаки лились на мое тело непрекращающимися волнами, но пока единственная техника ауры, которая на меня подействовала это паралич. Точнее это не совсем паралич…
Я мог шевелить кончиками, пальцев, глазами, укрепленные потоком мышцы отзывались на зов и пытались привести тело в движение, но ничего не происходило. В итоге я застрял в вязкой зеленой ауре словно в куске желе.
Желе, которое каждое мгновение пытается меня убить. Выйти назад я не мог, да и было уже некуда. Стены сомкнулись по всему периметру, оставив лишь маленькую область со деревянным столом по центру, в которой я оказался заперт один на один с Вельяминовым и его кровожадной аурой.
Лидер совета был в трех шагах от меня, но это расстояние казалось мне непроходимой пропастью. Ни о каких бесконтактных техниках не могло быть и речи. Враждебная жаждущая моей смерти аура ни на миг не прекращала попытки преодолеть мой специально разработанный защитный конструкт, поэтому все внимание было сосредоточено на ней.
Секундная потеря концентрации обернется мгновенной смертью.
Меня спасало только то, что скорость сотворения новых техник и типов атак была такой же низкой, как и скорость перемещения самой ауры. Мой родовой взор успевал читать тип атаки и мне удавалось подпитывать защитный конструкт вовремя.
Однако Конь был прав. Эта тварь будто живая и способна учиться. За неполную минуту моего заточения, аура Вельяминова перешла из простого перебора вариантов атак, к использованию многоуровневых комбинаций, предугадывать которые становится все сложнее.
Но моя главная проблема в том, что я до сих пор не могу пошевелиться, а мой и так чрезмерно истощенный боем с Морозовым источник стремительно иссякает, и я не имею ни малейшего понятия что делать.
Расклад хуже не придумаешь, но я должен найти выход. Просто обязан. Я ни за что не сдамся, оказавшись так близко к цели.
— Умри, — неожиданно раздался скрипящий словно тысяча костей низкий голос.
Давление ауры многократно возросло по всему телу и мой защитный покров впервые дал трещину.
Глава 37
Эмоции — это слабость, так учил меня старый садист. Но относилось это только к тому, что ты был не в состоянии контролировать.
Любой порыв эмоций, будь они позитивные или негативные несет в себе энергию. Волнообразную концентрацию потоковых частиц, от которых обычному одаренному куда больше вреда чем пользы.
Суть применения техник и использования боевого потока в том, что ты определяешь задачу, например создание потокового щита. На эту задачу ты мобилизуешь из своего энергетического запаса определенное количество частиц, группируешь их и прописываешь каждой из них четкую «цель».
Энергетические частицы объединенные одной «целью» и являются ядром любой потоковой техники. Но стоит среди них появиться частицам с другой «целью», как целостность всей группы нарушается. В лучшем случае, сила техники ослабевает, в худшем, развеивается полностью.
Базовый принцип контроля потоков состоит в том, чтобы сохранять общую «цель» внутри каждой группы потоковых пучков. И чем сильнее одаренный, тем большее количество многоуровневых групп он способен поддерживать одновременно.
Следующим уровнем в контроле идет адаптивность одаренного. Это способность идеально синхронно изменять «цель» для всей группы частиц разом.
Недостаточно просто применить технику и больше ничего не делать. Контроль собственного потока одаренного это постоянная работа на пределе концентрации.
В свою очередь, эмоции являются энергетическим резервом организма, поскольку обладают уникальным свойством самостоятельно генерировать потоковые частицы, не используя общий энергетический источник.
И количество создаваемых таким образом потоковых частиц порой десятикратно больше, чем обычный источник одаренного.
Так, в порыве ярости, одаренный способен стать сильнее на короткое время и применять техники рангом выше, чем его собственный.
Но это единичные случаи. Потому что даже поддавшись эмоциональному порыву, необходимо уметь его правильно использовать.
Сложность заключается в том, что генерируемые сильной эмоцией энергетические частицы сразу
