Кира Иларионова - Код Зверя
Толенька… И не похоронить даже… Постарались унести тело в морг незаметно для остальных, но они и так все уже поняли.
Лене опять стало плохо. Билась в истерике, расцарапала лицо в кровь. Вкололи успокоительного. Остальные вроде бы держатся.
И все‑таки, что это за твари? Издали напоминают белок, но мне что‑то не приходилось слышать о белках с акульими зубами в два ряда. Шерсть бурая, клочьями, будто пробивается сквозь чешую вроде змеиной.
Живут они, видимо, в вентиляционных шахтах. Передвигаются по воздуховодам, опоясывающим базу. Стало понятно, что за шорохи слышали девочки, и куда делись из капсул тела Андрея и Кати. Нужно что‑то придумать, но лезть в шахты, в замкнутое пространство, где они сильнее, — глупо. Пока решили спать все вместе в комнате отдыха персонала. Ночью дежурим посменно я, Кирилл, Лёша и Марина. В одиночку по базе не передвигаемся.
P. S. Главные ворота до сих пор закрыты. Ответы на основные вопросы не найдены.
В твоей капсуле я не видела крови. Может быть… Может, ты все еще жив? Может, эти твари тебя не забрали? Не смейся надо мной. Просто разреши верить. Разреши надеяться.
18 сентября 2028 г.
У нас праздник. Устроили небольшую пирушку, благо, повод более чем значительный. После многочисленных стычек нашли способ избавиться от Псевдобелок! (Так мы прозвали наших соседей из вентиляции.) Как оказалось, все гениальное — просто. Потравили мышьяком. Пришлось продолбить стену к главному воздухозаборнику (там, по нашим расчетам, находилось их гнездо). Замешали мышьяк в мясные консервы и скинули в шахту. Уже неделю не слышим шумов.
Удалось вскрыть оружейную. Находки радуют. Все обмундирование, привычное оружие, мои клинки. С ними мне как‑то уютней, что ли, хотя в коридорах ими особо не помашешь. Старшие возобновили тренировки. Как оказалось, это самый лучший способ скоротать время и избавиться от гнетущих мыслей. Нам никак не удается вскрыть главные ворота.
У Максима носом пошла кровь. Долго не могли остановить. Ребята не понимают, в чем дело, но я, по — моему, догадываюсь. Лишь бы мои догадки были ошибочными. Не хочу думать об этом.
25 сентября 2028 г.
Максим свалился с лихорадкой. Температура под сорок один, бредит. Кровь идет почти постоянно, откуда только можно. Рвет его тоже кровью. Ничего не ест. Не может спать. Сначала поселили его в отдельный бокс, думали — вирус. Позже поняли, в чем дело. Кирилл нашел его меддокументы. Все из‑за той дряни, которой нас ежедневно накачивали эти садисты. Какой‑то вирус, моделирующий ДНК… Экспериментальный. Пока мы спали, все было в порядке, но теперь, когда мы активны, этот препарат выводится из организма, и начинается голодание. Все нарушенные процессы стараются восстановиться, только это невозможно. И организм как бы отвергает сам себя. Это жутко. Еще более жутко от того, что ТАК умрем мы все — дело времени. Если не найти препарат.
ЗАДАЧА № 1!!! Во что бы то ни стало найти препарат. Пока Макса, да и нас всех, еше можно спасти.
P. S. Решение вопроса с воротами откладывается.
27 сентября 2028 г.
Как умирает надежда? Сразу, резко, как последняя вспышка света в перегоревшей лампочке? Нет… От глупой надежды не избавиться быстрым хирургическим вмешательством, не отсечь ее от мыслей, не вскрыть, как скальпелем нарыв. Она мучительно долго теплится внутри тебя, лишь постепенно угасая, как свет жизни в глазах умирающего. Рвет нервы, заставляет метаться загнанным зверем в поисках выхода, мешая просто спокойно принять, что его нет.
Мне так страшно, братик… Так страшно! Максим уходит. Похоже, что он и сам это понимает. Препарата нигде нет. Эти сволочи, трусливо сбегая со станции, забрали его с собой. Мы нашли только пустые холодильники.
Вчера у Кати тоже пошла носом кровь. Ты когда‑нибудь видел глаза ребенка, обреченного на медленную смерть? Без шансов на спасение? Полина делает вид, что все в порядке, но и ей нездоровится. Этого следовало ожидать. Максим, Катя и Ляля — четвертая группа подопытных. Восемь лет на базе. Восемь лет ежедневного Ада, обеспеченного простыми, казалось бы, людьми: медиками, учеными. У них ведь были семьи, были дети. Но как их можно называть Людьми после всего, что они сделали с нами? После того, как они обрекли нас на такое?! Ненавижу!! Попадись мне хоть один из них, я использую все, чему они меня научили, чтобы обеспечить долгую и мучительную смерть…
Нас осталось десять.
2 октября 2028 г.
Ты обещал, что всегда будешь рядом. Ты обещал, что никто из нас больше не умрет. Ты не позволишь. Ты обещал, что когда‑нибудь мы сбежим. Все вместе. Вот и надзирателей нет, и опытов над нами больше не ставят, и мы уже не бьемся друг с другом до крови, до полусмерти им на потеху… Но они уходят один за другим. Утекают сквозь мои пальцы, а ты… Ты сбежал! Бросил меня в одиночестве! Как ты мог?
Ты же обещал…
Нас осталось девять.
4 октября 2028 г.
Не сплю уже третьи сутки. Ляле совсем плохо. Все то же… Третий раз… Не могу. Она похожа на тень: глаза впали, кожа бледная и прозрачная, как пергамент. Малышка почти не встает с койки…
И постоянно улыбается. Смеется над нашими попытками жалеть ее. Говорит, что не боится и к смерти готова. Всего тринадцать лет, а она готова умереть. Только по ночам за стеной я слышу тихие всхлипы… ЗА ЧТО?!
Когда выхода нет, встать на колени, поднять дрожащие лапки и сдаться? Но я не могу просто смотреть, как они уходят!! Надо что‑то делать… Что? Помощи ждать неоткуда.
Я вскрою эти чертовы ворота!! И, может быть, там мы найдем то, чего нас лишили… Шанс.
7 октября 2028 г.
Ворота открыты! Мне удалось восстановить энергоснабжение главного компьютера. Не понимаю, как именно, но удалось. Злость — двигатель прогресса! Когда Полина узнала, что мы освободились, она даже оживилась, в глазах появился привычный блеск. Кирилл на руках вынес ее на улицу. Стояла ночь. Звезды отразились в глазах Ляли. Давно на ее лице не плясала такая счастливая улыбка! Отнесли ее в кровать, даже температура немного спала. Может, вот оно — решение? Девочка спокойно уснула. Надо будет разбудить ее к рассвету, чтобы полюбовалась, как солнце встает над водами Белого моря!
Она больше не проснулась. Так и ушла с улыбкой на губах. Не дождалась рассвета… Не увидела солнце…
Жестокий обратный отсчет. Нас осталось восемь.
9 октября 2028 г.
Наши мысли материальны. Фразы, брошенные бездумно, в горячечном трансе, имеют привычку сбываться. К сожалению, в таком состоянии мы чаще хотим лишь плохого. Моим искренним желанием на протяжении долгих шести лет была смерть. Нет, не моя, это было бы слишком просто. Смерть тех, кто осмелился поднять руку на детей, кто хотел уподобиться Творцу, создавая «нового» че-
31Б
ловека. Эти ученые, медики, военные, люди из правительства. Все, кто знал об их деятельности, кто кормил их, поил, любил. ВСЕ должны были умереть. Мое желание сбылось, и даже больше…
Сегодня мы совершили вылазку в поселок. Пошли втроем: я, Лёша и Кирилл. А Марину оставили с младшими. Из оружия взяли с собой только ножи (управляться с ними мы умеем в совершенстве, и их легко спрятать под одеждой в случае встречи с людьми). Наша база находится прямо под Соловецким Кремлем (как ее смогли построить, под угрозой повредить этот древний памятник, не имею понятия). Уже на выходе из бункера стали заметны многие странности. Сам монастырь, внутренние строения и крепостные стены целы, но будто бы выцвели, оплыли. Оконные проемы смотрели на нас мертвым, бездушным взором. Было очень тихо. Ни птиц, ни животных… Ни людей.
С поселком еще хуже. Его нет вовсе! Пустырь, поросшие чахлой травой руины деревянных домов и ветер, гоняющий пыль. И все та же давящая тишина, только легкий шелест вод бухты. Ощущение, будто находишься на кладбище… Огромном кладбище размером с остров!
Ребята уговорили меня дойти до аэродрома. Надеялись найти самолет, да еще и на ходу? В любом случае надежды не оправдались. Зато стало понятно, что люди пытались покинуть остров. Взлетная полоса из металлических плит еще в более или менее годном состоянии, лишь немного заросла травой. Практически в самом ее начале, зарывшись брюхом и обрубком правого крыла в полотно, мирно покоится «Аннушка». Стойки шасси на разгоне не выдержали веса, не иначе. Вдали — обгоревшие останки другого самолета. Велико же было желание людей сбежать отсюда, чтобы настолько перегрузить птичек! А по полосе раскиданы ветром человеческие кости.
Лёша вдруг начал надрывно кашлять, и мы решили вернуться на базу. До пристани дойдем в следующий раз. На сегодня достаточно впечатлений…
Младшим рассказали лишь, что поселок в запустении. О том, что люди его не покинули, а остались здесь навсегда, умолчали. У них и так хватает неприятных событий: Леночка еще со смерти
Максима находится в отдельном боксе, в состоянии овоща из‑за постоянных уколов успокоительного. Лишь между собой, когда остальные уснули, мы обсудили увиденное. Парни выдвигали версии эпидемий, пожаров, даже нашествия инопланетян! Всего, что могло довести людей до столь сильной паники. Только вот правильной не высказал никто. Ведь они не знали о замеченном мной существе среди деревьев, недалеко от взлетной полосы. Нечто некрупное, коренастое, с даже на вид жесткой шерстью. Его можно было бы принять за корову, если бы не отсутствие копыт и какой‑то хищный, изучающий взгляд. Этот зверек вместе с Псевдобелками и общим состоянием поверхности мог навести лишь на один вывод… Ядерная война. Смерть всего, что не смогло укрыться вовремя, и жуткие мутации после… Совсем как в старых фильмах — катастрофах, что так любил наш отец. Даже смешно. Интересно, насколько они были правдивы? И сколько может сохраняться наведенный фон?
