Александр Гордиан - У черты
Стриж хихикнула.
— Нет нам пути к Периметру, — объяснил Рамзес, не обращаясь ни к кому особо. — Вообще никуда нет, «Долг» перерезал все известные мне дороги.
— Может, договоримся? — несмело предложил участковый. — Что они, не люди?
— В том-то и дело, что люди, — хмыкнул Рамзес.
— Шагай, — разозлилась и Стриж. — Договоримся… Расскажешь, что стрелял?
— Да я одну только очередь! — взрыднул Скипидар, но пошел, не решаясь отставать от Рамзеса.
Кустарник и густая, до пояса, трава не давали шагу шагнуть, чтобы не оступиться, не зацепиться и не запутаться. Стеной встали перед ходоками. Скорость, и раньше невысокая, упала до неприличной. От тропы ушли всего-то метров на пятьдесят, а Инга уже взмокла. Только Рамзес переставлял ноги как заведенный. Девушка, наконец, обратила внимание на его чудную походку, начала подражать и постепенно вошла в ритм.
Слух почему-то обострился, и девушка теперь слышала затаившуюся жизнь — шипение, урчание голодных желудков и даже писк акустического радара. Сталкер тоже его почуял, сделал молниеносный выпад ножом и отскочил. Метровой длины ящерица конвульсивно выбросилась под ноги. Рамзес отсек ей голову, зато все остальное работало еще несколько минут — и четыре пары лап и хвост с устрашающими шипами. Существо бегало кругами, как обезглавленная курица, и секло вслепую хвостом. Только чудом никого не задело.
Помертвевший Скипидар шевелил губами и опять крестился. Про оружие он забыл, да и Стриж, честно говоря, тоже.
Потом в кустарнике начали попадаться деревца, замысловато кривые, увешанные странной бахромой.
— «Волос» берегитесь, — бросил через плечо Рамзес. — Неприятная штука.
Зато в черную проплешину, в круг, где не осталось ничего живого, он вступил бестрепетно. Детектор завопил дурным ультразвуком — грунт под ногами превратился в спекшуюся ядовитую кашу, и Стриж остановилась. Сталкер, не оборачиваясь, посоветовал:
— Смелее! Это не аномалия, Саян химией игрался. Какие тут теперь аномалии…
На опушке леса нашлись развалины, которые Рамзес обошел десятой дорогой. От запятнанных стен несло разложением, даже Скипидар это почувствовал и заволновался. Развалины остались позади, Инга обернулась, и заметила человеческий силуэт в оконном проеме. Почти человеческий… Она сморгнула, и силуэт пропал, но ощущение чужого взгляда осталось. Голова стремительно налилась тяжестью, Инга решила требовать привала, но сталкер не дал ей рта открыть, схватил за руку и поволок. Без слов. Инга, уже наученная опытом, не сопротивлялась. По правде, она так поразилась страху, который излучал Рамзес, что пикнуть не посмела.
— Кто это? — спросила девушка, когда свинцовый ком в голове немного рассосался. — Контролер?
— Я с ним незнаком, — процедил сталкер. — И не собираюсь.
Начался лес. Редкий, не чета джунглям или тайге, но странный. Десятки метров ничем не примечательных зарослей вдруг сменялись аномальными скоплениями и дымящимися кляксами. Их Рамзес проходил, не задерживаясь. Зато перед старым дубом остановился.
— Видишь?
Инга присмотрелась и ответила тихо:
— Вижу…
Вокруг ствола вихрем крутились в абсолютном безветрии черные точки. Вихрь можно было бы принять за стаю мошкары, если бы насекомые могли двигаться с такой скоростью.
Глеб смотрел на девушку с интересом.
— Что?
— Да так… — пожал плечами сталкер. — Новички эту аномалию не распознают, проверено. Некоторые годами ходят и не замечают.
— То есть меня… как это?.. приняли в клуб?
— Ты рада?
Инга подумала.
— Не знаю, — призналась она.
Лес быстро становился непроходимым. Немного зазнавшаяся Инга быстро вернулась на землю, поняв, что без Рамзеса сгинула бы, не пройдя и десятка метров.
Сталкер подобрался, двигался выверенными до миллиметра шагами и больше всего напоминал леопарда перед прыжком — такой же чуткий и опасный. Он даже говорить перестал, отдавал команды короткими движениями руки, а то и пальца. Иногда Глеб бросал вперед гайку с привязанным клочком бинта. Если гайка летела ровно, подбирал. Над одной долго стоял и, в конце концов, отвел протянутую руку. Показал большим пальцем — назад! — и они попятились.
Скипидар передвигал ноги, сопя и потея от страха не попасть Рамзесу в след. Его рыдающее дыхание раздражало Ингу, и она постаралась собраться, потому что нервы действительно требовались стальные, а эмоции отвлекали. Малейшая невнимательность грозила смертью или чем-то хуже.
Рамзес присел и дальше пошел на корточках. Инга не поняла зачем, но подчинилась отданной команде. Вскоре под ногами захлюпала вода, почва сделалась податливой.
Рамзес замер, прислушиваясь. Где-то рядом журчал ручей.
— Не могу больше на карачках! — запаниковал Скипидар, непривычный к такому способу передвижения. — Если не встану, упаду.
— Если встанешь, убью, — скучным голосом предупредил Рамзес.
Скипидар беззвучно заплакал, растирая затекшие ноги.
— Обратно, — велел сталкер. — Здесь не пройдем.
Плутали весь день и к ночи, окончательно измотавшись, встали привалом на безопасном пятачке. Глеб сразу лег, не растрачивая попусту силы.
Инга опустилась на землю, не чувствуя ног. Зато остальные мышцы, даже те, о существовании которых она не подозревала, болели от постоянного напряжения. Есть хотелось до спазмов в желудке. «Нужно много жрать», — вспомнила Инга первую заповедь сталкера. Господи, какой легкомысленной дурочкой она была два дня назад!
— Это только начало, — Глеб, казалось, читал ее мысли. — Понимаешь теперь, на что подписалась?
Выглядел он паршиво. Пятна старых гематом и новые кровоподтеки, подаренные «Долгом», пропали под нездоровым серым налетом. Временами сталкер бледнел, покрывался обильным потом. Его глаза тускнели, и чтобы прийти в норму он делал замысловатые упражнения, когда-то удивившие Ингу.
— Глеб, — негромко спросила девушка, — тебе плохо?
Она понимала, что он не признается — из глупой мужской гордости и трезвого расчета, что ничего кроме паники не добьется. Но и не спросить не могла.
— Я в норме.
— Хватит уже! — простонал Скипидар.
Он лежал навзничь, разбросав в стороны короткие руки.
— Хорошо, плохо… Куда мы идем?! Какой «Долг»? Никто нас в этом аду искать не будет.
Прапорщик замолчал. Для истерики сил тоже не хватало.
Глеб достал смарт, усталым движением включил. Карты таинственный помощник сбрасывал ему регулярно. Сталкер двинул колесо прокрутки и хмыкнул.
— Догоняют.
Скипидар всхлипнул.
— По нашим следам они идут быстрее, — Глеб говорил безжизненным голосом. — В Зоне всегда проще догонять, чем убегать.
Замолчали. Скипидар, видимо, заснул, начал бормотать и тревожно всхрапывать.
— Глеб, — Инга запнулась, не зная как сказать. — У меня постоянное ощущение чужого взгляда. Это «Долг»?
— За нами идут, я чувствую, — не сразу отозвался Рамзес. — Безо всяких карт.
— И я чувствую, — призналась с облегчением Инга. — Не понимаю, чего они тянут.
— Нужно поесть, — сменил тему Рамзес, но не двинулся с места. — Силы понадобятся.
— Зачем? — криво усмехнулась Инга.
Слово вырвалось против воли, девушка поняла, как близко подступила к черте, за которой срыв, отчаяние и смерть.
— Не бойся, — мягко сказал Рамзес. — Это вовсе не предел прочности, тебе кажется. Я в Зоне многих повидал — сильных, слабых, подлых, благородных. Могу судить, уж поверь.
— Ты что, мысли читаешь?
— Одинаковые же мысли, — Глеб тихо рассмеялся. — У всех вас, первоходков.
— Ты собираешься воевать с «Долгом»? — помолчав, спросила Инга.
— Воевать с «Долгом» бессмысленно. Это, считай, армия, причем элита из элит. Тебе крупно повезло захватить Капрала врасплох да еще с духами в команде.
— Тогда что?
— Идти до конца, — в голосе сталкера звякнул металл. — Нужно всегда идти до конца. Как в детской песне — слышала? Бороться и искать, найти и не сдаваться. Не сдаваться, Инна!
— Почему ты назвал меня Инной?
— Потому что Порывай зовут Инной. Не Ингой. Она живет в Харькове и ни о каком трансмутаторе знать не знает.
Глеб рывком поднялся.
— Так-то вот…
Сталкер достал из рюкзака три консервные банки, подумал и сунул одну обратно.
— Поделим, — сказал он в пространство. — Участковому — что останется. Ему худеть нужно, иначе, не ровен час, действительно встанет, где не надо.
— Что за чепуха? — Инга тоже поднялась. — Меня зовут Ингой. Какой, к черту, Харьков?
— Ешь, — Глеб протянул тушенку. — Разговоры потом.
Инга приняла ужин и отвлеклась, вскрывая жестянку. Начала медленно есть, бросая на Глеба сердитые взгляды.
— Ты что-то путаешь, Рамзес.
Глеб вздохнул:
