Возрождение Феникса. Том 8 - Григорий Володин
— Лейтенант, не нужно извинений, — я встаю с кровати и накидываю халат. Подхожу к Ханае и щупаю пульс на лебединой шее китаянки. Спит, не притворяется. — Мы оказались на далекой планете в чужеродных телах. Обстоятельства бросили Фениксам вызов, но мы дадим им должное сопротивление и вернем нашу судьбу. Хорошо, что ты рассказала о своем фрактале сенсорики. Я догадывался, что китайский император подстроит нечто подобное.
Одна из гетер оказалась моим Фениксом. В миру офицер Ху Гулань, в реальности же старший командир взвода Нера Норекс. Вот так вот, Фалгор. Находишь своих легионеров там, где не ждешь. Например, в собственной постели.
Жалко лейтенанта. Она хоть и офицер китайских вооруженных сил, но по факту гетера, которую подкладывают в кровать самым сильным союзникам. Реципиент Неры побывала в постели у князя Перуна и императора Владимира. Слепки ментальных сил обоих сохранились у девушки. А это уже хорошая новость для меня. Смогу потом изучить Бесонова. Всё же хочется иметь больше информации о самом могущественном демонике.
— Это малое, что могу сделать, — трепыхается красотка Ху. — Что вы прикажете мне делать, милорд?
— Ничего, — поправляюсь. — Ничего активного. Продолжай свою службу на Пекин. Пока я не могу тебя забрать, но это скоро исправится. Ты вернешься в Легион, лейтенант Норекс. Но пока тебе придется заняться ремеслом Маски.
— Поняла, милорд-командующий, — из прекрасных черных глаз нагой киатянки прекращают литься слезы.
В комнате точно нет прослушки, лейтент Норекс заверила в этом меня.
— Что там со скан-образами? Как ты отправляешь их в командование?
— Есть демоники, другие сенсорики. Им я ментально передаю вашу и свою телесную информацию, а они вбивают блицдоклад в «военный интернет».
— Что за фрактал у приемщиков?
— Чувствопяты, — отвечает китаянка.
Что же, надо раздобыть подобных демоников. Чтобы принимали инфу от Неры.
— Спасибо, будем держать с тобой связь, лейтенант. — Мне пора заняться медитациями. Скоро рассвет, а я уже день не развиваю каналы после скачка в Полковои. Нехорошо. Как раз сейчас самый ответственный момент, пока меридианы гибкие и поддаются стимуляции.
— Милорд, — несмело произносит китаянка. — Ван Ди Ку ждет результата о вашей силе, и если я хотя бы не протружусь всю ночь, то меня точно накажут за безалаберность, — Гулань смущенно опускает лицо, щеки гетеры краснеют. — В наказание меня могут понизить в звании и больше не использовать для сканирования сильных гостей. А значит, не смогу и с вами делиться новыми сведениями.
— Хм, лейтенант, а тебя это вообще не коробит? — я неопределенно веду рукой в воздухе, охватывая мятую постель с подремывающей Ханаей, всю спальню, наполненную запахом только что состоявшегося соития, да и весь Дворец Небесной чистоты. — Может, и пусть понижают, чем таким заниматься?
— Тогда меня отправят подавлять очередное восстание горцев на Тибет, — поясняет китаянка. — И я буду меньше приносить вам пользу, милорд. А, сканируя гостей императора, я смогу определить среди них хаоситов и наших собратьев.
— И правда, место у тебя важное, — со вздохом принимаюсь расшнуровывать только что завязанный пояс халата. — Раз это необходимо для твоей конспирации, давай продолжим…
Конспиративные утехи занимают всё утро. Пришлось с полной отдачей погрузиться в дело. Китайские вуайеристы должны видеть, что я дошел до точки да не раз, иначе заподозрят Гулань в плохой службе. А так решат, что источник фантазмов просто невидим для ментального сканера гетеры, и успокоятся на этом. Надеюсь.
Еще полдня до обеда приходится уделить приготовлениям к балу. А именно требовалась забрать из Москвы свой фрак с лайковыми перчатками. Эту миссию поручил Блику. Он сгонял и за платьями для княгинь с Лизой. София обещала мне щедро оплатить услуги курьера. Еще, кстати, телепорт-демоник принес костюм и Чугуну.
С ночной вылазки вернулась и Акура. Одетой, причем. Ассасинка снова стала моей тенью, перемещаясь за мной по пятам. Предварительно она рассказала о готовящейся подставе Ван Ди Ку.
— Я же просил — не соваться в хорошо охраняемые места, — сокрушенно вздохнул. — Комната императорского совета явно из таких.
— Простите, милорд, — Акура покаянно опустила личико. — Но я сразу не поняла, что в той комнате соберется китайский император с ближайшими сановниками. Охрана никудышная, артефактная защита тоже никакая. А когда я, к своему ужасу, осознала, что нарушила ваш приказ, было уже поздно. И тогда я посчитала, что хотя бы прослушаю заговорщиков до конца. Теперь вы можете наказать меня любым способом.
Эх, хитрая шельма — майор Оро. Но я лишь махнул рукой. Хитрая, но ведь для меня старалась.
Наконец наступает бал. Он проходит в Зале высшей гармонии. Его интерьер выполнен в древнем китайском антураже. В центре возвышается золотой трон, окруженный длинными красными свечами и зеркалами, для отпугивания злых духов. На колоннах написаны высказывания императоров Цин, а над престолом висит табличка, надпись на которой означает честность и открытость.
Присутствует разнообразие развлечений. Танцы, музыка, игры в карты и шахматы, буфет. Музыканты играют на традиционных инструментах Поднебесной: гуцинь, гучжен, пипа. Закуски подаются на серебре и на старинном китайском фарфоре с изображением цветов и птиц.
— Как всё здесь необыкновенно! — восторгается Лиза. — Правда, Сеня?
Мы с княжной и княгинями Бесоновыми стоим у стола с закусками. Чугун поодаль уже клеит сразу трех китайских аристократок. Мелкий чернокожий Префект своим искрометным юмором и обольстительной улыбкой заставляет китаянок весело смеяться и держаться к нему ближе. Вот истинно кто никогда не отчаивается! Чугуна низвергли в тело ребенка, но он не изменяет себе. Пять лет, говорите? Неважно. Бузгает шампанское как воду и смело приобнимает за талию пышногрудую аристократку.
— Ты права, Лиз, — улыбаюсь. — Это даже не шинуазри, а истинная китайская традиционная атутентичность.
— Лизочка, а чего это у тебя мешки под глазами? — хмурится София. — Ты что ночью делала?
— Мама! — вспыхивает лицом молодая девушка, бросив быстрый взгляд на меня. — Какие еще мешки! У меня же регенерация!
— Смотри-ка, Ая, а от «ночи» не отнекалась, — тут же ухмыляется главная княгиня Бесонова. — Эх, молодежь.
Аяно никак не реагирует, Лиза, обидевшись на родную маму, уходит. А я невозмутимо жую мясные шарики в рисовой бумаге, вроде бы они называются димсам. Мне все равно ответить княгине нечего. Уж не знаю, зачем Лиза всю ночь караулила под моей дверью.
О! А вот и японские принц и принцесса. Широкоплечий Гунай в черном фраке служит оттеняющим фоном для Анеко. Такой маленькой и хрупкой, в платье в красно-золотую клетку, с двумя маленькими косами, отброшенными за спину.
— Дамы, извините, — киваю Софии и Ко.
Главная княгиня понимающе улыбается, только на прощание опять хохмит:
— Только не забудь, Сеня, что невест
