Андрей Валерьев - Родина

— Выходите!

Знакомый 'лектор', одетый в тёплый камуфляж, выскочил из темноты.

— Вещи не берите. Их доставят следом. Да не толкайтесь вы! Мест точно на всех хватит!

Этот гад не соврал. Влезли все. Но получилось даже хуже чем в накопителе. Люди стояли, держась друг за друга, так плотно, что невозможно было пошевелиться.

'Лектор' и конвоиры пересчитали людей и заперли двери. В большие окна было отлично видно, как из ЗиЛа вылез водитель и, не торопясь, пошёл к стоящей на отшибе белой БМВ. Сашка, из последних сил держа на руках дочку, лишь апатичным взглядом проводил эту сволочь.

'Сволочь' стояла в сотне метров от них, курила и о чём-то беседовала с пассажирами бумера. Десять минут ожидания в давке неожиданно принесли положительный результат — кругом стояли люди и Саша, зажатый со всех сторон, к своему удивлению согрелся и начал клевать носом.

— Смотри. Идут!

Володька поддал под зад коленкой и Дубинин разлепил веки. К ЗиЛку шёл водила — огромный мужчина в спортивном костюме и ещё три человека. Двое из них были обычными конвоирами в чёрном, а третьим, вернее, третьей, оказалась весьма примечательная особа. Безумно тощая женщина едва переставляла ноги и если бы не конвоиры, почтительно несущие её под руки, она бы точно не прошла бы и шага. Когда её понесли мимо окон, в которые пялились пассажиры, один из поводырей натянул женщине на голову капюшон, но Сашка успел рассмотреть скелетообразное лицо, обтянутое тонкой, желтоватой кожей и безумные белые глаза.

'Брррр! ВИП наркоша какая-то'

Женщину посадили рядом с водителем. Визгливо крутнулся стартер и грузовик глухо заурчал.

Саша поцеловал в лоб до предела измученную жену и ободряюще улыбнулся.

— Поехали.

Коробка дёрнулась, народ тоже. В висках у Дубинина сумасшедшее забился пульс, а затылок оттянуло назад.

Лена, глядя на него расширившимися глазами, открыла рот, собираясь что-то сказать, но не успела.

'Что это? АААААА! НЕ ХОЧУ!'

А потом затылок с грохотом встал на своё место и Александр Дубинин потерял сознание.

Глава 5

Открытие

Алматинская область.

Ноябрь 2009 г.

Лейла в десятый раз перебрала сумку. Максим обещал заехать за ней в три и нужно быть готовой. Или нет? Не нужно?

Молодая женщина растеряно села на неприбранной кровати. Мозги были нараскоряку. Однажды, давно-давно, два года тому назад она уже была замужем и те времена она всякий раз вспоминала с содроганием. С огромным трудом избавившись от кольца, Лейла закуклилась в своём защитном коконе, не пуская в своё сердце никого. А потом в её жизни появилось это грязное и мерзкое жЫвотное и вся её защита полетела в тар-тарары. Умный, добрый, эрудированный. Блестящий рассказчик и слушатель. Щёголь. Франт. Красавчик и душка. Максим.

Поначалу она сомневалась, глядя на его маникюр и стильную, безупречно подобранную одежду и обувь. А ежедневная укладка на голове! Ну не мог нормальный мужик быть таким! Время шло. У них появились общие знакомые, а она, как следует, узнала его друзей. Все в один голос подтвердили — нормальный пацан. Без вариантов. Ну и что, что ростом не вышел? Ерунда это всё!

Ухаживал он за ней красиво. С курьером из цветочного магазина охранник фирмы, где она работала, уже здоровался, как со старым знакомым.

Это было всегда по-разному. То кино и поп-корн с кока-колой, то балет и шампанское с икрой. И она дрогнула. Ту проклятую поездку на форелевое хозяйство, на самом деле организовала она сама, подбив лучшую подругу, чтобы та напрягла мужа.

А потом набралась духу и позвонила.

А потом он исчез. Телефон его не отвечал и на рыбалку он не приехал. Она сходила с ума. Она подняла на уши всех его и своих друзей и знакомых. Десять джипов до темна мотались по долине и просёлку в горах, но никого так и не нашли.

На ночь Пашка отвёз её домой, а утром позвонила Маринка и сообщила, что Паша Макса всё-таки нашёл. Прямо на дороге. Вместе с машиной. В двух километрах от рыбного хозяйства. В стельку пьяного и облёванного.

Голос лучшей подруги стал немного извиняющимся и она добавила, что Паша не может понять, каким образом они его вчера не нашли.

Лейле было уже всё равно. Радость от того что он жив сменилась равнодушием и холодом.

Поблагодарив подругу, она положила трубку и, прямо с утра, напилась.

'Ему тоже нельзя доверять'

О том, что он видел и что пережил, Максим старался не вспоминать. Целый месяц он замаливал грехи перед любимой и просил прощения. Он даже сочинил простую, как мычание, историю о случайно встреченном в горах под Алма-Атой земляке-карагандинце и поклялся страшными словами, что никогда в жизни больше капли в рот не возьмёт.

Эта женщина ему была нужна. Как воздух. Как жизнь. Он разменял четвёртый десяток лет и другой такой у него уже никогда не будет.

Макс виртуозно объехал пробку по тротуару, наддал газу и рванул за Лялькой.

'Сегодня она ко мне переезжает!'

Чёрный ельник стоял сплошной стеной, притягивая к себе взгляд Максима. Над головой снова висели низкие серые облака, и снова моросил холодный дождь. Пахло травой и хвоей. В ельнике затрещала сорока и Макс проснулся. Сердце бешено стучало, а в глазах не было ни капли сна.

'Я там был. Я ЭТО видел! Видел! Видел!'

Спящая Ляля подкатилась к нему под бок и закинула на него свою стройную ножку.

Макс лежал, пялился во тьму, гладил подругу по голове и размышлял. Сны об этой… галлюцинации снились ему регулярно. Он терял покой и сон. Это было так интересно. Так захватывающе!

Жизнь у Макса всегда была весёлой и насыщенной, но она была… как бы это сказать… обычной. Бизнес-клиенты-переговоры-дом и так далее. А здесь была ТАЙНА!

Макс зажмурился и попытался припомнить подробности. О! А медведь то, медведь один чего стоил! Может снова попробовать? От этой мысли мужчина обмер. По телу пробежал табун мурашек. Он скосил взгляд на любимую. Врать и обманывать её он не хотел, но…

'Я только попробую, ладно? Всего один разок'

Лейла в ответ сладко причмокнула опухшими от поцелуев губами.

'Спасибо'

'Всего один разок' не получилось. Эта история его так увлекла, что он не мог себе самому окончательно заявить: — Ничего не было! Это был сон. Всё!

Макс перепробовал всё. Он приезжал утром, приезжал вечером и днём. Даже ночью, отговорившись тем, что надо встретить клиента в аэропорту. Он громоздил горы лжи между собой и своей женщиной. Но он ничего не мог с собой поделать. Этот чёртов просёлок тянул его к себе, как магнит.

Мужчина исколесил эту дорогу вдоль и поперёк. Он заехал на все обочины и вылез на своём паркетнике на дикий склон — всё без толку.

— Сегодня в последний раз.

Макс припомнил её недоверчивый взгляд и поёжился.

— В последний раз.

'А что тогда было? Ну выпивший с утра был. Могло это как-то… мда… могло. Быстро ехал, песни пел. Настр был отличным, она же мне позвонила тогда. Стоп. Настр. Так-так-так. Тепло-тепло-тепло… Я ехал, настроение — замечательное, я выпил — расслабился, я пел — эээ… напрягся? Или просто в какую то нирвану выпал?'

Максим напрягся и постарался припомнить свои ощущения.

'Ну да. Точно. Нирвана, блин, а сейчас то я весь в заботах… я ж ищу, я вру, я работаю!'

— Да! Есть!

Макс чувствовал — это то. Это оно. Вот так и нужно! Справа мелькнули домишки рыбхозяйства и руки сами собой крутанули руль к последнему на дороге магазинчику.

— Пива!

'Тааааак, где там диск с 'ЧайФами?'

— Ииииии… С неба каплет дождик, в подворотнях ветер…

— Поплачь о нём, пока он живой…

— …голосами друзей-мальчишек, голоса их всё тише — время не ждёт…

Макс не заметил, как он по-настоящему увлёкся. Два банки дрянного тёплого 'Дербеса' улетели незаметно. Тачка неслась по мокрому асфальту, повизгивая покрышками, но водителю было всё пофиг, ему было хорошо.

— А я похож на новый Икарус…

— Какая боль, какая боль, Аргентина — Ямайка…

КАКАЯ БОЛЬ! Голова снова оказалась проткнута раскалённым прутом от виска до виска. Затылок исчез.

Макс нажал на тормоз и страшно закричал.

'Кина не будет. Занавес!'

— Ой, мама, снимите с меня коньки! Тьфу ты! Шахрин, что ж ты так орёшь то?

Макс выключил магнитолу. Голова трещала по швам, а из носа ручьём текла кровь.

— Ё! Это же 'Пол Смит'! Первый раз надел. Ёлки зелёные.

Максим полез в бардачок за салфетками и не сразу обратил внимание на то, что, собственно происходит снаружи.

Снаружи были ёлки. Причём со всех сторон и впритык! Ветки плотной массой свисали даже с крыши. По всему выходило, что заехал он прямиком в молодой ельник.

'Краска!'