Разрушитель судеб - Виктория Авеярд
– Какие планы вы составили? – прямо спросила Корэйн, положив ладони на камень.
Вальнир выпрямил спину, покрытую роскошной мантией. В полутьме он выглядел как статуя из полированного мрамора, а свет фонаря отражался от гладкой кожи его лица.
– Все, которые были необходимы, – ответил он.
Раздраженно скрипнув зубами, Корэйн сжала руку в кулак.
– Вальнир.
Правитель Сиранделя бросил быстрый взгляд на Кастрина, капитана своей стражи, приказывая ему говорить.
– Дракон опаснее всего в полете, поэтому в первую очередь нужно целиться в крылья, – сказал Кастрин. – Если это действительно детеныш, стрел будет достаточно, чтобы пронзить кожу. Придется пробить ее столько раз, чтобы чудовище не смогло взлететь.
Пусть Древние и превосходили смертных в ловкости и зоркости, Чарли с трудом верилось в успешный исход этого плана. По выражению лица Корэйн он понял, что она тоже испытывает сомнения.
– Именно так мы победили три сотни лет назад, – произнес Вальнир. Внезапно в его руке появился меч. Это случилось так быстро, что смертные глаза даже не успели увидеть, как он вынимает из ножен клинок. В изгибах стали отражался тусклый свет фонаря, отчего она казалась текучей, как река. – Последний дракон в Варде умер у меня на глазах. А значит, и следующий должен пасть от моей руки.
«Следующий сейчас парит в небе где-то над Вардом», – хотел сказать Чарли, но вовремя прикусил язык.
Корэйн пришла к тому же мудрому решению.
– Значит, первыми идут стрелки, а за ними мечники, – сказала она.
– Да, – коротко ответил Вальнир. – Дракон совсем недавно пришел в этот мир. Нам остается только надеяться, что он не успел попасть под контроль Таристана.
– Дракон в Джидаштерне обладал своей волей, – уверенно сказала Корэйн. На лице Вальнира отразилась нетипичная для него растерянность. – Он нападал на Таристана так же, как и на нас. Видимо, драконов тяжело подчинить – даже Таристану и его магу.
Чарли закатил глаза.
– Прекрасно, – проговорил он. – Наконец-то хорошие новости.
– А что делать мне? – спросила Корэйн, приподняв подбородок.
Несколько Древних посмотрели на нее желтыми, голубыми и карими глазами. Уставились на смертную девушку так, словно она была рыбой, которая научилась ходить по земле. Или кроликом, изрыгающим из пасти пламя. Она выходила за границы их представления о смертных и сбивала с толку.
Кастрин с явным недоверием вздернул бровь.
– Вы владеете искусством стрельбы из лука, миледи?
Древние внушали Чарли страх. Он понимал, что даже сотня Древних воинов были опаснее целой армии смертных. Но, услышав эти слова, он потерял терпение и бросил на Вальнира раздраженный взгляд.
– Суть ваших действий в том, чтобы Корэйн добралась до Веретена прежде, чем в Вард проникло еще одно чудовище, – выпалил он, указывая пальцем на Корэйн. – Один молодой дракон – уже огромная угроза. Мы не можем позволить, чтобы по Оллварду летал второй взрослый дракон и сжигал все на своем пути.
Несколько Древних зашептались между собой, а остальные уставились на Чарли. Оказаться под их пристальным вниманием все равно что попасть под лавину.
– Кроме того, из Ирридаса в наш мир может попасть что-то еще, – добавила Корэйн. – Один только черный рыцарь чего стоит.
Чарли показалось, что его позвоночник охватывает льдом.
– Черный рыцарь? – переспросил он с отчаянием в голосе. – Что еще за рыцарь?
Озадаченно моргнув, Корэйн посмотрела на него.
– В Джидаштерне мы видели рыцаря в черных доспехах, но не из стали, а из какого-то более прочного материала. Может быть, из самоцветов. Или из невероятно твердого стекла, – начала объяснять она, и с каждым ее словом Чарли становилось все хуже и хуже. – Он скакал на черном коне с красными глазами. Не знаю, кто он такой и на чьей стороне, но он явно охотился за драконом – и убивал всех, кто вставал у него на пути.
Внезапно Чарли снова оказался в своем маленьком храме. Он уверенными движениями перелистывал пыльные страницы древней рукописи. Изящные буквы кровоточили под его пальцами, а черно-красные чернила складывались в фигуру всадника на смертоносном коне. Рыцарь был облачен в черные доспехи и держал меч высоко над головой.
– Драконья Погибель Морван. – От одного имени у Чарли задрожали колени. – Ты правда его видела?
Вальнир стоял на границе света от фонаря и смотрел на них, задрав длинный нос и поджав губы.
– Это имя мне незнакомо.
– Разумеется, нет, – огрызнулся Чарли, по-прежнему глядя на Корэйн. Все мысли о вежливости, хороших манерах и здравом смысле вылетели из головы.
Кастрин ощетинился:
– Следи за языком, смертный.
Чарли не обратил на него внимания.
– Ирридас – не ваш мир. Это мир Тайбера.
– Твоего бога, – отозвалась Корэйн. – Что ты знаешь о черном рыцаре?
– Раньше я целыми днями рисовал драконов. В рукописных книгах о деяниях Тайбера, для архивов нашего храма. – Перед глазами Чарли проплывали далекие воспоминания, а его голос дрожал. – Мне доводилось изображать и Драконью Погибель. Сведения о нем разнятся от манускрипта к манускрипту. Возможно, он – сын Тайбера, дитя бога. Или, быть может, бессмертный Глориана, заблудившийся среди холодных самоцветов Ирридаса. Как бы то ни было, он проводит вечность, охотясь на драконов и сметая все, что оказывается у него на пути.
Глаза Корэйн заблестели, когда к ним подступила новая волна непролитых слез. Но она лишь шмыгнула носом и взяла себя в руки, не позволяя ни одной из них скатиться по щеке.
– Он был в Джидаштерне, – выдавила она. – Дом вернулся, чтобы… чтобы его остановить.
Краем глаза Чарли увидел, как Вальнир склонил голову и зашевелил губами, произнося молитву на языке Древних, которую не смогла бы перевести даже Корэйн.
По крайней мере, их всех объединяла общая боль.
Повисла тишина, которую через некоторое время нарушил Гарион. Он переступил с ног на ногу и положил ладони на камень.
– Мы можем только надеяться, что рыцарь по-прежнему где-то на севере и не собирается возвращаться к своему Веретену, – сказал он.
Не думая, что творит, Чарли ударил кулаком по камню, но тут же пожалел об этом. Его руку пронзила вспышка острой боли.
– Мне до смерти надоело надеяться, – прорычал он.
«Мне до смерти надоели Веретена, драконы и
