Николай Побережник - Эрта. Время сирот

— Ты ведь не из Майнга? — Нэн приобняла Кинта, провела рукой по затылку и попыталась снять с него шляпу.

— Не нужно, — остановил ее Кинт.

— Ну и правильно, а то еще другие девочки разглядят твои глаза и налетят как сороки. Так откуда ты?

— Издалека… с юга.

— Хм, что–то ты не слишком загорелый, я бы даже сказала что слишком бледный.

— А ты слишком разумная для…

— Потаскухи? Да… я даже школу закончила, а потом… потом закрутилось все, завертелось… о, вот и ужин несут.

Баранина действительно оказалась очень даже неплохой, впрочем, и пиво было свежим. Заказав еще по кружке темного, Кинт откинулся на мягкую спинку стула и достал трубку. У одного из соседних столиков завязалась потасовка, но ее быстро пресекли двое громил, вышвырнув участников драки на улицу, где собственно драка и продолжилась.

— Зря вы… теперь придется на улицу идти, чтобы посмотреть, как эти олухи дерутся, мы же с парнями на деньги забиться успели! — прокричал один из четверых, что сидели недалеко от стойки.

— Вот и иди на улицу, — огрызнулся один из громил, но как–то не смело, — нам хозяин за порядок в заведении платит.

— Мне показалось, или тот здоровяк боится тех ребят?

— Еще бы, это же мальчики Макта!

— И что это значит? Я же не местный, помнишь?

— Долго объяснять, но просто запомни их, и не связывайся с ними… Сейчас вот какой–нибудь торгаш напьется, и они его «проводят».

— Так обобрать пьяного много ума и смелости не надо.

— Могут и не пьяного… и не смотри ты так на них! — Нэн толкнула в бок Кинта, но было поздно…

— Эй, ты! Да ты, чего уставился? — сказал один из парней Макта, изобразив гримасу, от которой Кинт должен был «испугаться и намочить штаны».

— Вы слишком много привлекаете к себе внимания, вот и решил посмотреть.

Загромыхала мебель и все четверо, не сговариваясь, встали из–за стола.

— Не здесь, — двое громил перегородили дорогу.

— Зачем? — Нэн схватила Кинта за руку, — бежим!

— Ты беги, — ответил Кинт, освободившись от цепкой руки Нэн, тут сейчас будет жарко.

— Ты что? — Нэн выпучила глаза.

— Беги я сказал!

Четверка разразилась хохотом, глядя как Нэн грохоча каблуками и придерживая платье, выскочила из ресторана.

— А ты чего? Беги! — повернулся к Кинту один из здоровяков.

— Зачем? — спросил Кинт, и заметил, что и другие посетители потянулись к выходу.

— Ты идиот? Смерти ищешь?

— Ребят, вы бы расступились, дайте нам поговорить, — обратился Кинт к здоровякам.

— Да Грэ, отойди, — сказал самый длинный из четверки, — парень не из наших мест, и жаждет с нами познакомиться. И сходи, позови хромую Сани, тут скоро нужно будет прибрать.

Здоровяки насупившись подчинились и отошли в сторону.

— Вам мебель мешать не будет? — спросил Кинт, а потом резко и сильно пнул в торец столешницы одного из столов перед собой, тот проскользив по полу сильно ударил одного из четверых в пах и он со стоном повалился на пол. Длинный потянулся к кобуре, но в тот же миг грохнул выстрел, и оставшись без задней части черепа рухнул на пол.

— Оружие! Медленно, на пол! — заорал Кинт, переводя пистолет то на одного, то на другого.

Но один не послушался и тоже кинул руку к кобуре. Опять грохнуло словно из пушки и парней Макта осталось всего двое, тот что получил столом в пах оказался самым умным и продолжая кряхтеть просто поднял обе руки вверх, а тот что остался стоять, расстегнул пряжку и пояс свалился на пол.

— Ты кто? Тебя кто–то нанял?

— Я принес вам повестку… вас уже заждались в аду, — сказал Кинт и еще два раза нажал на спуск.

В справа что–то звякнуло и Кинт увидел здоровяка, который сунул руки под стойку.

— К тебе у меня нет вопросов, но знай, я все равно выстрелю быстрей.

Здоровяк выставил вперед раскрытые ладони.

— У меня тогда тоже… нет никаких вопросов.

— И хорошо, — ответил Кинт и бросив на стол несколько монет быстро вышел.

Пробежав несколько кварталов Кинт отдышался, немного постоял в арке, прислонившись к стене, а потом вышел на свет широкой улицы, по которой еще прохаживались припозднившиеся горожане и проезжали повозки, поймал одну из них, и усевшись сказал:

— В старый город…

Глубокая ночь, в мастерской Бара, на втором этаже тускло светится окно, а из печной трубы струится серый дымок, устремляясь в летнее звёздное небо. Стоя у умывальника, Кинт старательно добривал свою бороду, оставив лишь усы. Когда все было закончено, он с удовлетворением посмотрел в зеркало.

— Вот, сам себя не узнаю, совсем другой человек, — сказал он, подошел к очагу и поправил кочергой нетронутые пламенем остатки одежды, на которой кое–где запеклась кровь… Все должно сгореть. Допив из фляги остатки крепкой настойки, Кинт задул лампу, лег на диван, укрывшись одеялом и тяжело вдохнув, уснул.

— Кинт? Кинт ты дома? — Бар громыхая по ступенькам, поднялся наверх, — вот даешь! Дрыхнешь… Просыпайся, будем завтракать, я отличную грудинку купил у фермеров, когда с полигона возвращались… Да, и что там за парень внизу стоит?

— Пришел значит?

— О! А что это ты?

— Местным шлюхам не нравятся бородатые мужчины.

— Да? — Бар задумчиво поскрёб свою бороду, — что–то не замечал… Так что за парень–то?

— Слушай, я тебя очень прошу, пристрой его на завод, или где ты там подрабатываешь?

— Хм… Нет, сейчас не получится. Ренэ перестраховывается, и никого чужого не возьмут, пока не закончим проект.

— Жаль…

— Он тебе кто?

— Какая разница?

— Ну… в принципе я уже давно задумываюсь себе взять помощника… не успеваю же ничего.

— Тогда что, я его позову?

— Да я сам позову, — Бар поставил на стол плетеную корзину, от которой очень вкусно пахло копченостями и спустится.

Завтракали втроем, Парэ уже перестав стесняться и пройдя своего рода собеседование у Бара, уплетал за обе щеки завтрак.

— Здесь поблизости, есть, где комнату снять? — спросил Кинт

— Кому?

— Ему, — Кинт кивнул на Парэ.

— У мемя нет денеф, — жуя, ответил Парэ.

— Тут через дом, где кожевенная мастерская, мой приятель вроде сдавал комнату, — сказал Бар, не обратив внимания на ответ парня.

— Вот, это тебе на первое время, — Кинт выложил на стол стопку серебряных, и одну золотую монеты, — а там уж, если не будешь лениться и работать головой то думаю, заработаешь.

— Присмотрюсь к нему месяц, другой, а потом, может, позволю в мастерской жить.

Парэ, слушая как решается его дальнейшая судьба молча жевал, и переводил взгляд то на Кинта, то на Бара.

— Цепляйся за шанс парень, — подмигнул ему Бар.