Александр Михайловский - В бою обретёшь ты право своё...
Дослушав девушку до конца, лейтенант Лобанов провёл рукой по её коротко остриженным чёрным волосам, — Спасибо, Фламион, ты нам очень помогла! А теперь послушай, что я тебе скажу! Своего хозяина, или там управляющего, ты, сестрёнка, не бойся… Давай, отдыхай, выздоравливай, набирайся сил! А мы, тем временем, зароем его так глубоко, что потом ни один археолог не откопает! Верно, волки?
— Так точно, сэр! Вздрючим так, что мать родная не узнает! — добавил кто-то из егерей стоявших в задних рядах, — Ты, сестрёнка, не сомневайся, у нашего лейтенанта слово твёрже стали!
Егеря одобрительно загудели, и тут кто-то вспомнил, — Там же этот сидит, чудак на букву «му» без штанов! Он то почему живой до сих пор?
— Правильно! — поддержал товарища ещё один егерь, — Танталь, козочка, кончай строгать ветку, давай лучше этого урода помельче нашинкуем!
— Я т-тебе дам «козочку», остряк недоделанный! — резко прервал шутника Лобанов, — В стройбат переведу, до конца жизни сортиры будешь строить!
— Прошу прощения, господин лейтенант!? — стушевался молодой боец, — Не хотел я ничего такого… Накладочка вышла, нечаянно…
— Ладно, замяли! — Лобанов задумался, — А действительно, на хрена этот придурок нам теперь? Только головная боль от него!
— Так мы его, козла поганого, сейчас быстренько оформим! — командир первого отделения вытащил из засапожных ножен десантный клинок, — У тысячника Хераи мы с такими не церемонились… Вот и подполковник Басманов, командующий наш, подтвердить может… ходил он с нами тогда! Ты, Танталь, лучше с девахой посиди, поговори, обнадёжь… а грязное дело мы и сами сделаем! Нам-то не впервой! Верно, парни?!
— Это ты хорошо придумал, Эльрад! — кивнул головой Лобанов, — Можешь его забирать, он твой!
Пленник, поняв, что разговор идёт о нём, задергался, пытаясь вырваться из цепких пут.
— Смотри-ка, господин лейтенант, как этот шакал жить хочет? — Эльрад кончиком десантного ножа приподнял подбородок пленника, — А, деваха эта, сестрёнка наша новая, она жить не хотела, когда ты её насиловал и ножом ширял?! Про отрезанную голову я вообще молчу! Отвечай ублюдок перед бойцами Федерации!
— Но она же всего лишь рабыня! — недоумённо взвыл пленный.
— Про это ты теперь забудь! — сержант надавил ножом сильнее, по коже побежала тоненькая струйка крови, — Это ты сейчас никто, ничто и звать никак!
— Господин офицер! Пощадите! — в глазах пленника был панический ужас, — Врёт она всё! Я всё, всё сделаю, что прикажете! Всё расскажу! Только пощадите!
— Готов! — шепнул Лобанов на ухо Танталь, — Сломался гад!
— Как я тебе и обещала! — улыбнулась в ответ девушка, — С этими, шакалами, только так и надо!
— Умница! — Сергей полу обнял Танталь за плечи и, под восторженный свист егерей, поцеловал в висок, — От лица службы объявляю тебе благодарность в приказе!
— Мой дорогой! — девушка серьёзно посмотрела Лобанову в глаза, — Я была мягкой глиной в твоих руках, все, что ты из меня вылепил — всё на твоей совести!
— Нехай так воно и будэт, как выражается господин Кривоносов! — прошептал Сергей и, повернувшись к своему первому сержанту, добавил, — Сержант, отставить шинковку! Возьмёшь этого типа, вытрясешь из него всё об этом объекте, особенно численность охраны, расположение постов, режим службы и так далее, по теме. Потом твоё отделение проводит доразведку цели… тщательную доразведку! На всё — пра всё, тебе времени до завтрашнего полудня!
— А ты! — посмотрел он на пленного, — Если будет хоть слово лжи, подыхать будешь медленно и разнообразно! Это Я тебе обещаю! — лейтенант положил руку на плечо Танталь, — Ты, милая, посиди пока с девушкой, последи за её здоровьем, а мы тут с товарищами сержантами тихонько посовещаемся!
Тихонько посовещаться командиры отошли к центру поляны, и по пути лейтенант Лобанов продолжал давать сержантам указания, — Второе отделение охраняет лагерь и обеспечит уничтожение поисковой группы в случае, — обернувшись, он показал на пленного, — если этого придурка будут искать! Тебе всё ясно, господин барон?
— Так точно, мой лейтенант! — ответил сержант и бросил на пленника взгляд полный кристально-чистой, ледяной ненависти.
Барон Хоорбер, один из немногих королевских рыцарей выживших в Аеристальской битве. Был тяжело ранен, попал в плен в бессознательном состоянии. Выжил, оклемался! Проданный в рабство, два раза пытался бежать. Оба раза его травили собаками, после второго случая надсмотрщики избили его плетьми до полусмерти и заковали в кандалы. Однажды ночью он задушил охранника цепью, которой были скованы его руки, освободился от привязи и бежал в третий раз! Тут ему повезло, первыми на него наткнулись не охотники за беглыми рабами, а рейдирующий взвод Армии Вундерланда, проводящий регонсценировку местности, которым тогда командовал Артур Валдис, в то время ещё новоиспечённый лейтенант. По настоятельной просьбе барона, взвод нанёс его бывшему хозяину незапланированный визит с музыкой и фейверком… Поместье горело так весело, что видно было километров за двадцать, двадцать пять! Было это ещё до Авалангской операции. После короткой адаптационной проверки барон Хоорбер был зачислен в Армию Вундерланда и прошёл ускоренный курс подготовки. Во взвод пришёл одновременно с лейтенантом Лобановым, когда взвод на переформировке развёртывался из отделения. Вместе с лейтенантом, в звании рядового, высаживался на Авалангском побережье. При штурме столицы королевства, спасая заложников, которых Орден выставил перед собой живым щитом, был ранен в рукопашной, попал в госпиталь. За героизм был награждён золотой медалью «За храбрость» и произведён в сержанты. После госпиталя вернулся в свой взвод. После возвращения был назначен на вакантную должность командира второго отделения, которую и занимает в настоящий момент. Лично уничтожил не меньше сотни орденских солдат и рыцарей, причём первая их дюжина, как он говорит, приходится ещё на Аеристальскую битву. Во время оккупации его родины Орденом потерял молодую, нежно любимую, жену, проданную Орденом в рабство, которую он и ищет до сих пор. Согласно общепринятой практике, во все Вундерландские адаптационные пункты, фильтрующие освобождённых рабов, разосланы её ориентировки. Их двухлетнего сына-первенца, спрятали от орденских ищеек местные крестьяне. После Авалангской операции барон нашёл его и забрал у этих добрых людей. Сейчас мальчику пять лет и он, пока не найдена его мать, воспитывается женой капитана Лаврухина, Ай-Филлой ор Бранн, вместе с их двумя детьми. Молчалив, честен, железно держит своё слово и исправно платит по долгам. Особенно, Ордену в частности, и всем рабовладельцам вообще! Находится на хорошем счету у командования и стоит в очереди по зачислению на офицерские курсы.
Сейчас он только молча кивал лейтенанту в ответ на указания и бросал на пленника взгляды полный такой ненависти, что у всех присутствующих просто мороз по коже прошёл. Перехватив этот взгляд, Лобанов только пожал плечами, очень трудно чем-то ещё помочь этому человеку, когда и так, вся государственная машина Федерации работает, в том числе и над этой задачей. Остаётся только ждать и надеяться. Надеяться на лучшее и готовиться мстить!
Лейтенант Лобанов повернулся к молодому сержанту, командующему третьим отделением, — Твои люди, Вигис, должны найти и разметить подходящую площадку, такую, что бы, если что, и «Джамбо» мог бы спокойно сесть! Посмотри карту, снимки с космоса, побродите вокруг, да около… заодно и окрестности разведаешь. В общем, ты в нашей компании — старый кадр, ещё Басмановский, больше двух лет служишь, и в этом я на тебя очень надеюсь!
— Будет сделано, господин лейтенант! — сержант расстегнул верхнюю пуговицу на камуфляже, — Только вот жарковато сегодня?
— Ничего!? — усмехнулся Лобанов, — Работай, сержант, работай! Ты же привычный! И вообще, жара не холод, костей не ломит!
***— Эх, Фламион, Фламион… — Лобанов опустился на траву рядом с дремлющей девушкой, с облегчением вытянув гудящие от усталости ноги, — Что же они с тобой сделали, мерзавцы!?
Очнувшись, девушка взглянула на усыпанный звёздами купол ночного неба и тяжело вздохнула, — Наша судьба в руках богов, господин офицер…
— Ну, я бы так не сказал! — Сергей весело усмехнулся, — Знаешь! Вообще-то, как сказал поэт: — «Землю вращают, куда захотят, наши сменные роты на марше!» — ему вдруг захотелось выговориться перед этой незнакомой, спасённой ими, девушкой, — Историю сейчас, знаешь, обычно делают простые парни в камуфляже, рядовые Её Величества, Царицы Полей и Лесов, пехоты-матушки… Именно они решают судьбы мира и свои собственные…
— Хорошие у Вас солдаты, господин офицер, добрые… — повернув голову, Фламион посмотрела на, освещённые неровными отблесками небольшого костра, пятнистые силуэты, — Мне никогда не было так хорошо, как сейчас.
