Александр Голодный - Ставка больше, чем смерть. Металл Армагеддона
Дальше необходимо смотреть в пошаговом режиме.
Возникает светящийся все тем же жемчугом проход. Шагнув туда, сверхъестественное существо словно притягивает к себе начинку ядерных зарядов. Миг – и оно пропадает. Второй – и серебристые элементы слиплись в единое целое. Последний кадр успевает запечатлеть ослепительное пламя цепной ядерной реакции.
Все. Конец.
Потрясенная тишина осталась висеть в зале. В нее упали внешне спокойные, размеренные и продуманные слова:
– Наши разведчики сумели собрать материал по этим… людям.
На экране фотографии крепких мужчин в форме.
– Это высокопоставленные офицеры спецназа ГРУ.
Ряд новых снимков с более худшим качеством. Но персонажей узнать можно. Идентифицированных двоих и третьего… когда он еще был человеком.
– А это собрано из записей уличных видеокамер Лондона.
Подтверждая общие мысли:
– Записи были выполнены совсем незадолго до памятного всем саммита.
Кажется, что застывший в воздухе ужас можно резать ножом.
– Нам предстоит принять самое важное решение за последние полсотни лет. Перед этим я хочу высказать свое мнение. Мнение простого человека и честного коммуниста.
Помолчав, сделав глоток воды, Генеральный продолжил:
– Даже в самом страшном сне я бы не хотел увидеть, как… ОН… придет на землю Поднебесной. При моей жизни. Или при жизни моих детей и внуков.
* * *Лариса закрыла дверь своей комнаты, и веселая улыбка покинула ее лицо. Сегодняшний день можно было бы назвать счастливым. День ее рождения. Сияя красотой и молодостью, в узком платье по безупречной фигурке, она с утра купалась в мужском внимании и восхищении, выслушивая чистосердечные поздравления, получая многочисленные подарки. Даже человек, занимающий высокий пост в государстве, выкроил время и прибыл из Кремля, чтобы поздравить ее лично. Великолепные служебные перспективы, награда за проделанную работу, уважение коллег, дружеское, отеческое отношение начальника… Не хватало главного. Любви.
В страшном ядерном грибе на той стороне Земли исчез тот, кто наполнял ее жизнь особыми теплом и светом. Пришелец из других миров, спасший ее страну. Тот, кто тихо и нежно любил ее всем сердцем, не замечая недостатков и восхищаясь достоинствами. Тот, кто, став полубогом, до последнего оставался человеком.
Сейчас на кухне мама с дочкой завершают подготовку к праздничному ужину, семейной трапезе, которой завершится необычный день. День, в котором так не хватало…
Упав на кровать, закрыв ладонями лицо, Лара изо всех сил сдерживала рвущееся из сердца горе. И в тот миг, когда душевная боль достигла своего пика…
Что-то мягко упало рядом на подушку, обдав тонким благородным ароматом. Теперь прямо на грудь, коснувшись руки шершавыми листочками.
Замерев, не дыша, присевшая на постели женщина смотрела на наполнивший комнату, переливающийся светящимся жемчугом туман, из которого выпадали невероятной красоты живые белые розы. Цветы другого мира. Без шипов.
– Сашенька!..
Знакомая волна несущей любовь нежности захлестнула душу, навсегда смывая черное горе, заменяя его тихой печалью. На прощание словно коснувшись поцелуем губ, туман растаял. А цветы остались. Можно было не считать – их точно по количеству прожитых лет.
За открытой дверью с огромными от изумления глазами стояла дочка.
* * *Печатавший сводку для начальника штаба, оперативный дежурный на секунду оторвался от клавиатуры, развернул на своем экране приложение, контролирующее автоматическую телефонную станцию. Окликнул помощника:
– Петя, город на третьей линии.
Быстро закончив разговор с товарищем, заступившим на сутки в караул, молодой капитан щелкнул мышкой, переключая абонентов, и ответил в микрофон гарнитуры:
– Снежинск-два, помощник оперативного дежурного.
Переговорив с городом, Петр заулыбался.
– Что там?
– У Чернова, старлея из нашего отдела, жена родила. Прикидываешь: двойня, мальчики.
– Ого! Герой-отец.
– Все, накрывать Володьке «поляну». Сейчас обрадую. Он как раз в расчете Анисина на сооружении.
Привычный перебор цифровых кнопок клавиатуры.
– Дежурный по сооружению лейтенант Васильев.
– Васильев, это помощник оперативного. Когда перерыв у расчета Анисина?
– Сейчас будет, они изделие в хранилище покатили. Вот, уже идут.
– Пригласи к телефону Чернова.
– Есть!
С некоторым волнением раздалось:
– Старший лейтенант Чернов.
– Поздравляю, Володя. Двойня у тебя. Мальчишки.
– Петя! Дружище, спасибо!
– С женой порядок, без осложнений. Все, давай, успеха.
Улыбаясь, счастливый старлей шел к КПП по технической территории. Под ногами скрипел снег, небо усеяли звезды, завораживала красота переливающегося северного сияния. Душа пела. Это лучший праздник мужчины – праздник отцовства.
Мысленно он решал главную задачу: как назвать сыновей? И решение уже вызрело и утвердилось:
– Одного Александром, Сашей. А другой пусть будет Константином. Братья – Константин и Александр…
* * *Охнув от резкой боли, Елена оперлась на тяпку. Попробовала шагнуть и, дернувшись, замерла. Кому скажи – еще совсем не старая женщина, а как развалина.
Радикулит в когда-то застуженной спине проявлялся регулярно и всегда не вовремя. Вот и сейчас, после пары часов ставшего любимым занятия… и так больно! Окинув взглядом старательно прополотые грядки, она в душе признала – перетрудилась. Уж очень хорошим было это солнечное майское утро, и так хотелось привести в порядок землю под дружно пошедшей в рост рассадой. С вожделением посмотрев на близкую беседку, сморщившись в ожидании муки, Лена сделала еще попытку. Прострел как будто ждал этого момента, вызвав непроизвольный стон и мелкие капельки пота на лбу.
– Боже мой! Что же делать?
Ральф с Сережей на тренировке в спортивном центре. Катя со Светой отправились по магазинам. Мария дома, но, как всегда, наверняка слушает радио, и ее не дозовешься. Хоть падай и умирай.
Уговаривая себя собраться и потерпеть, закусив губу, глубоко вздохнув, Лена сосредоточилась и…
Словно две крепкие мужские ладони легли на талию, сделав легким тело и прекратив мучения. Она не заметила, как очутилась в беседке, на такой удобной скамейке. Переместившиеся на поясницу ладони лечили, неся нежность и любовь. Одна, покалывая ледяными иголочками, изгоняла и забирала боль, другая огненными язычками прогревала позвоночник, заставляя быстрее бежать кровь и наполняя бодростью и радостью здоровья тело. Блаженство, боже, какое это блаженство!
Такое чувство в ее жизни уже было, очень давно, с единственным и неповторимым человеком. С ее…
Вздрогнув, Елена Росс очнулась. Она действительно сидела на скамеечке в беседке, спина прошла, а ощущения…
– Серж!..
Она еще чувствовала его присутствие, его волшебные руки. Так сделать мог только он. Но ведь…
– Марджи!..
Оторвавшаяся от вязания Мария Росс с удивлением посмотрела на вбежавшую Лену. Сняв очки и быстро выбравшись из глубокого удобного кресла, она подошла к не на шутку взволнованной подруге, взяла за руки:
– Лена, что случилось?! Опять спина?
– Нет. То есть, да, спина… Но она прошла…
Решившись, Елена высказала главное:
– Марджи, этого не может быть, но меня вылечил он! Наш Серж…
Всхлипнув, Лена не выдержала и расплакалась.
Поглаживая по плечам подругу, перетерпев нахлынувшие воспоминания, Мария Росс произнесла:
– Ох, Хелен… Ты всегда была такой выдумщицей…
Красивые голубые глаза поневоле обратились к изученному до последней черточки портрету. Изрядно испортившееся за последние годы зрение сыграло странную шутку – ей показалось, что лицо на картине…
Словно нежные губы по очереди коснулись глаз, неся с собой отзвук ледяного пламени… и полностью прояснившимся взором Марджи увидела, как портрет ожил.
На них глянули любящие, такие дорогие глаза, а губы тронула легкая добрая улыбка.
Продержавшись миг, наваждение исчезло. Могучий интеллект еще говорил «нет», но сердце яростно кричало: «Да!». И уже ничего не значил тот страшный фильм в кабинете полковника Голдмана, в котором, снятый камерами ударных беспилотников, навсегда исчезал за стеной разрывов главный человек ее жизни, ее единственные любовь и счастье. Ничего не значил, потому что окружающие предметы обрели четкость и перестали расплываться… точнее, расплылись от проступивших слез.
* * *Президент России Златов, развязывая на ходу галстук, устало вошел в гостиную. Да, годы – не шутка. И день сегодня выдался на редкость напряженным. Главный вопрос так и остался нерешенным: кого назначить своим преемником?
Присев в мягкое кресло, обратив задумчивый взор на танцующие язычки пламени на дисплее электронного камина, Златов перебирал в уме кандидатуры, отмечая их достоинства и недостатки.
Решение понемногу созревало – он всегда был силен в аналитике. И сейчас, и тогда, в самом начале…
