Эвис: Неоднозначный выбор - Василий Горъ

В его благородстве ни я, ни мои женщины нисколько не сомневались, а вот к эмоциям инеевых кобылиц прислушивались с большим интересом. Поэтому по-настоящему обрадовались, почувствовав, что с безумными — и не только по меркам Ламма — суммами денег они расставались без тени сожаления.

Не менее достойно девушки вели себя и в конце златокузнецов. Скажем, в лавке ювелира рассматривали дорогие ожерелья, браслеты, серьги и кольца, можно сказать, равнодушно, то есть, видели красоту и изящество тех украшений, которые заслуживали внимания, но при этом ими просто любовались. От подарков Магнуса пытались отказаться, так как даже в глубине души искренне считали их слишком дорогими. А когда он настоял на своем решении, попросили купить что-нибудь и для старшей жены.

Покупать и перешивать платья для вечернего бала в королевском дворце тоже не захотели — сказали, что блистать в высшем свете Торрена не собираются, поэтому наденут туда те же наряды, что и вчера. Зато с большим удовольствием умяли по медовому прянику, с радостью приняли в подарок по комплекту авад, которые я им подарил от имени всех Эвисов, и совершенно по-детски веселились, глядя на выступление уличных акробатов.

Так же приятно кобылицы реагировали и на то, что покупалось Стеше с Найтой или членам моей семьи, оставшимся в Лайвене. Скажем, принимали активнейшее участие в выборе самых красивых сережек с турмалином для моей Тени, стараясь, чтобы оттенок камней совпадал с цветом ее глаз. И по-настоящему обрадовались, когда смогли найти именно такие. Подбирали кулон для моего тактика, примеряя чуть ли не каждый более-менее симпатичный к ложбинке между полушариями ее груди. Что интересно, не завидуя воистину выдающимся формам этой девушки. А когда пришли к выводу, что в лавке нет ничего достойного «этого великолепия», так же искренне расстроились. Но через какие-то полчаса чуть не умерли от счастья, обнаружив в одной из соседних лавок красивые женские сапожки, которые подошли Стеше. Кроме того, эта парочка получала безумное удовольствие от самых обыкновенных прогулок, вкуса дешевых леденцов и восхищенных взглядов мужа. А еще одинаково весело смеялась над шутками и в свой, и в чужой адрес.

И такое их поведение настолько обрадовало Магнуса, что в какой-то момент он подошел ко мне и еле слышно пробормотал:

— Судя по всему, с выбором я не ошибся!

— Однозначно! — согласился я.

— И, кажется, они понравились и твоим девочкам…

— Можешь не сомневаться!

— Знаешь, мне бы очень хотелось, чтобы их приняла вся твоя семья… — без тени улыбки сказал он. — И чтобы им было с кем дружить и с кого брать пример.

Ар Койрен говорил именно то, что думал, поэтому я сжал его запястье и пошутил:

— Алька как-то ляпнула, что женщина у меня одна-единственная, просто с одной душой и несколькими телами. Поэтому можешь не волноваться: если твои супруги понравились хотя бы одной ар Эвис, они понравятся всем.

Магнус подергал себя за ус и грустно отшутился:

— Везет тебе! А у меня пока три души на трех супруг. И это пугает…

…К моему удивлению и радости Магнуса, его инеевые кобылицы начали брать пример с Найты и Стеши сразу после возвращения домой: во время обеда старались подражать их манерам, после его окончания старались держаться рядом и касаться подруги хотя бы локтем и так далее. Когда Тень собралась в баню и пригласила девушек с собой, с радостью согласились. А после возвращения обратно сияли так, как будто пытались затмить собой Ати.

За процессом их подготовки к балу я, естественно, не следил. Но комментарии супруг, периодически подключавшихся к личному каналу, слышал, поэтому неслабо веселился. Кобылицы Магнуса не только позволяли творить с собой все, что приходило в головы «мучительницам», но и старательно учились правильно двигаться, правильно держаться и правильно смотреть. А еще принимали душой ВСЕ советы, поэтому перешагнув порог нашей гостиной за полчаса до выезда, поразили мужа отсутствием всякого стеснения! Скажем, та же Власта не только не краснела, когда в «крайне развратном» разрезе платья мелькала голень, но и с явным удовольствием ловила взгляды супруга. А Рина не напрягалась, когда короткий и узкий жилет, распахиваясь, демонстрировал ее грудь, обтянутую белой рубашкой.

Их поведение не изменилось и тогда, когда я встал и двинулся к двери — девушки прошли мимо плащей, вышли в коридор и совершенно спокойно двинулись вниз по лестнице, в упор не замечая взглядов сотрудников посольства! Дальше — больше: всю дорогу до дворца Рина ехала стремя в стремя с Найтой, а Власта — со Стешей. И большую часть пути так старательно копировали поведение моих женщин, что моментами казались их младшими сестрами! Когда мы спешились у парадного крыльца и двинулись вверх по лестнице, эта парочка видела только своего мужа. А переступив порог бального зала, оглянулась по сторонам с таким холодным безразличием, что вызвала недовольный ропот у некоторых гостей короля.

Забавно, но к середине обязательного круга по огромному и очень богато украшенному бальному залу в их эмоциях пропали последние остатки напряжения, и девушки начали получать удовольствие по-настоящему. Тем более, что возможностей было предостаточно. Ведь мои дамы не изменяли своим привычкам и комментировали каждый взгляд в наш адрес. В обычной манере. Скажем, когда какая-то ар Реннеж лет эдак сорока пяти презрительно поморщилась при виде глубоких вырезов на платьях Стеши и Власты, Найта понимающе вздохнула:

— А что ей остается делать? Груди не было, нет и уже никогда не будет, ноги и задница надежно спрятаны под кринолином, а одними щеками и тройным подбородком нормальных мужчин не заинтересуешь. Вот и приходится сгорать от зависти или шипеть…

Когда какой-то уж очень рыхлый ар Кугвер лет эдак тридцати при виде нас расправил плечи, грозно нахмурился и положил руку на рукоять меча, подала голос Стеша:

— А этому кажется, что раздувающиеся ноздри, выдвинутый вперед подбородок и гордый взгляд могут заменить навыки, вбитые в ноги, и разом передвинуть невероятно грозно пыхтящий кусок сала сразу на второе место в списке лучших мечников Торрена…

Естественно, они комментировали и знакомых. Например, увидев улыбающегося ар Галуара, Тень довольно ухмыльнулась:

— А вот и арр Велмер, один из достойнейших благородных Торрена, мужчина, который не боится высказывать