Валерий Большаков - Черное солнце
Позади выстроились в линейку четыре турболёта разной степени устарелости. Впереди, на белом катке ледника, блестела голубым и синим огромная овальная полынья. Не доходя до неё, гомонили фридомфайтеры.
«Надо бы им всем одинаковую форму выдать», — подумал Тимофей. А то одни в неприметном белом, а другие в ярко-оранжевых каэшках, хорошо выделявшихся на фоне ледника. Мишени…
Тут Браун вздрогнул — из полыньи всплывала высокая рубка подлодки. Совсем нервы ни к чёрту, выругал он себя и поспешил к галдевшим антарктам, именно в эту минуту удивительно соответствовавшим своему прозвищу — вылитые пингвины, только ростом повыше…
Рейсовая субмарина всплыла, занимая всё разводье. Белые струи ещё скатывались с покатого чёрного корпуса, а квадратные люки грузовых отсеков уже поднимались кверху, напуская парку в морозный воздух.
Океанцы-подводники в утеплённых комбезах вышли на палубу.
Седой, краснолицый капитан скрепил ладони и потряс ими над головой.
— С наступающим! — хрипло прокричал он. — Принимайте подарки от Деда Мороза!
Подводники живо перебросили трапы, и началась разгрузка.
— Лёнька! — окликнул Шалыта Тимофей. — Подгоняй летунов!
— Сик! — было ему ответом.
Длинные пластмассовые ящики с блоками пакетных лазеров были тяжелы, но фридомфайтеры радовались им, как настоящим подаркам.
— Положим под ёлочку! — кричали они, надрываясь.
— Не-е! — орали другие. — Лучше фейерверк устроим!
— Сократим поголовье «интеров», так их и растак! — заключали третьи.
Один из турболётов взвихрил снег, отрываясь от земли, медленно подлетел поближе к импровизированному порту и снова сел, плавно откидывая сходни.
— Заноси! — крикнул летун, сбегая по аппарели.
Капитан сошёл вразвалочку на лёд, зашагал неторопливо, приближаясь к Сихали. Метнул два пальца к мятой фуражке и сказал:
— Почтение вам, генрук, и добрый день! Как вы себя имеете?
Тимофей усмехнулся.
— Пока что нас поимели, — вымолвил он.
— А надо по очереди! — хохотнул капитан.
— Что за груз?
— Энергонакопители, энергозаборники, — стал перечислять командир субмарины, — камуфляжные модули «Тень», пакетники… Игрушечки! Новьё!
— Контрабанда небось?
— А то! Эй, гляди, генрук, летит кто-то.
Сихали дёрнулся к северу, ожидая увидеть эскадрильи флаеров, но нет, подлетали с запада — обычный «батон» с парой остреньких крылышек, больше похожих на стабилизаторы. Покрутившись, турболёт завис и начал плавно опускаться, выпуская стойки лыжного шасси.
— Кого это ещё чёрт принёс? — проворчал Тимофей без особого радушия.
«Батон» выдвинул трап и открыл дверь, гнутую по форме обтекаемого корпуса. На снег сошли молчаливые парни, одинаковые, как бобы в стручке, все в белых каэшках и с лучемётами в крепких руках. Но это были не «оборонцы». А кто тогда?
Долго гадать Брауну не пришлось — по трапу спустился Джунакуаат Помаутук, приветливо улыбаясь Тимофею и делая ему ручкой.
— Приветствую верховного главнокомандующего! — сказал он, подходя ближе.
— Ну, вы мне тут наговорите, — ворчливо ответил Сихали. — Рад вас видеть, пастор. Я гляжу, команду вы собрали не хилую.
— А как же! — залучился Помаутук, быстро облизнув губы. — Сто пятьдесят ребятишек. Ну что? Приказывайте, главковерх!
Подошли Шалыт, Гирин, Гейтсби, Марта Вайсс.
— Забыл упомянуть вот о чём, — осторожно проговорил чаплан. — «Международники» отправили четыре колонны танков высшей защиты к горам Куин-Мод и Куин-Элизабет. Это уже не карательная экспедиция, это «чисто конкретный» захват и закрепление на территории. Похоже, МККР спешит наложить лапу на наши рудники…
Браун сузил глаза.
— И где они сейчас, — спросил он, — эти колонны?
— Они идут своим ходом по леднику Росса.
— Не дойдут, — процедил Сихали.
Достав радиофон, он отдал приказ каперангу Исаеву и спросил:
— Расстались уже с Мзиликази?
— Расстались… Высадил его на берег, где-то в Патагонии.
— Ясно… Ладно, действуйте, капитан.
Браун отключил радиофон и целую минуту молчал, бездумно оглядывая ледяные просторы. Фридомфайтеры тоже сохраняли «режим тишины». Встряхнувшись, Тимофей стал распоряжаться:
— Борт один отправляется в Куин-Мод. Выставляйте боевые точки… Да просто установите пакетники в кузова танков, вот вам и вся точка. Туда же камуфляжные модули, и загоняйте танки повыше в горы, чтобы обзор был получше. Ясно, товарищи генералы?
— Ясно!
— Борт два следует в горы Тил, борт три держит курс на Пенсаколу, а с четвёртым я сам полечу. Пастор, вы со мной?
— Так точно! — молодцевато откликнулся Помаутук. — А куда?
— В горы Элсуорта. Все в турболёт!
«Батоны» снялись почти одновременно, поднялись в воздух и разлетелись. Борт четыре потянул на запад.
Горы Элсуорта высились с краю древнего побережья, оледеневшего при жизни австралопитеков, и прикрывали Землю Эдит Ронне со стороны Антарктического полуострова, причём самый северный хребет этой горной страны будто нарочно назвали Сентинел.[122]
Там же вспучивал земную кору массив Винсон — самые высокие горы Антарктиды, сравнимые с Эльбрусом. Туда и держал курс «батон».
Ледниковый щит, покрывший материк, отбирал у гор высоту, скрадывая их подлинное величие, но и то, что поднималось к небу надо льдами, вызывало невольное почтение. Заснеженные великаны стояли нерушимо, мощно, будучи выше оледенений и прочей суеты.
— Вон, где плоская макушка! — сказал Сихали, склоняясь к Гирину, сменившему пилота.
Максим кивнул, заворачивая турболёт. Неровная вершина напоминала кратер потухшего вулкана со щербатым, полуразвалившимся валом, похожим на зубцы крепостной башни. Гору так и называли — Тауэр-Монт. Снегу у неё на макушке было мало — одни камни да «курчавые скалы», источенные злым ветром.
Турболёт завис, осторожненько коснулся горы лыжами — и осел, пригибая опоры шасси. Покрутившись, отыскал место для посадки и «батон», приведённый Помаутуком.
— На выход! — скомандовал Тимофей, запахивая каэшку и натягивая капюшон.
Фридомфайтеры потащили из турболёта «новогодние подарки». Развернули воронки энергозаборников, аккуратно собрали блоки, из которых складывалось грозное оружие, а под конец установили невысокую решётчатую мачту-опору, оттянули её растяжками, закрепили анкерами, взгромоздили наверх тяжёлый пакетный лазер, похожий на охапку длинных оребренных цилиндриков-колонок. Внутри полой сферы начал своё вращение радар-искатель. Прикреплённые присосками к голому камню, попискивали сканеры.
— Ждём, — обронил Сихали.
Он обернулся к турболёту, в иллюминаторах которого белели дорогие ему лица. Это было опасно — возить с собою Наташу и Марину, а что делать? Где найти для них безопасное место? В АЗО такого не было. Отправить их в ТОЗО? Ага, усмехнулся Браун. Чтобы их сбили по дороге «интеры»! Нет уж, пусть будут поближе…
Внезапно дверь «батона» распахнулась, и наружу просунулся Юта.
— Шеф! — заорал он. — Скорее!
— Что? — крутанулся Тимофей. — Летят?!
— Да не-е! Нас показывают! По ЭсВэ!
Белый с Купри, трудолюбиво копошившиеся над эллипсоидной антенной, рванули к турболёту. Браун поспешил следом.
СВ в салоне был всего один и, чтобы увидеть передачу за плотно сомкнутыми спинами антарктов, генруку пришлось залезть на сиденье. В экране он увидел недавний ужас — налёт на Леверетт.
«Молодец спецкор, — мелькнуло у него, — умелец!» В самом деле, «картинка» не прыгала, не мелькала — Элмер Данн показывал, что было, и делал это мастерски. У зрителя не возникало впечатления, что толпа на экране перепугана или что она озверела. Спецкор передавал главные чувства, владевшие тогда людьми, — отчаяние и ожесточённость. Вот мужик бешено орёт что-то неслышное в рёве и вое плазмы, его глаза устремлены в небо, а руки рвут каэшку, подставляя грудь. И тут же бледно-лиловая струя поражает мужика, располовинивая в мерцающем свете…
Вот бежит простоволосая женщина, она ревёт от страха и обречённости. Вспышка мезонного роботоснаряда словно просвечивает её — мгновенно распадается одежда, разваливается плоть, прахом оседает скелет…
Сихали поймал себя на том, что с силою сжимает кулаки, и мрачно усмехнулся. Пусть поглядят однопланетники на «зловредных антарктов», «на полярных варваров, угрожающих цивилизации»!
Неожиданно трансляция прервалась, экран замерцал сиреневым светом, а красивый женский голос сказал за кадром:
— Прекращаем передачу по техническим причинам. Прекращаем передачу…
— Гошан! — крикнули в толпе. — Переключи на ЭсВэВэ!
Невидимый Гоша подчинился, и в экране снова открылась глубина стереопроекции со значком Сети Всеобщего Вещания в уголку.
