Неудержимый. Книга XL - Андрей Боярский
– Остолопы! – прохрипел мимик, позади меня, – Кого вы собрались останавливать? Губернатора Иркутской Области? – отряхнувшись, спросил он их.
– Губернатор? – оба гвардейца переглянулись и, только смерив меня взглядом, до них дошло, кто стоял напротив. – Господин губернатор! – выпалил один из них, упав на колено, – Просим прощения!
Второй подорвался, через пару секунд, припав на колено рядом.
– Прощаю, – отмахнулся от них я, – Передай хозяйке, что я скоро к ней загляну.
– Как будет угодно, – мимик поклонился, а когда поднял голову, я уже исчез.
Да… Глупо получилось, но мне всё равно не по нраву, что мимики гуляют здесь без присмотра.
– Пётр, Кузьма – заскочив обратно в шатёр, я обратился к Пожарскому, – После праздника жду вас с отчётом о проделанной работе. – приказал я, – Хочу понять, некоторые моменты, а то ходят тут всякие…
– Будем, – кивнули в унисон оба.
– А по остальным вопросам в рабочем порядке, – добавил я.
– Господин губернатор, пора! – Жанна прервала наше небольшое совещание, – Император уже направился на сцену.
– Тогда чего же мы ждём? – я поднялся с места, – Поспешим, мы должны оказаться там первыми…
Глава 22
Когда мы прибыли к трибуне, площадь уже гудела, словно огромный улей. Большая часть гостей заняла свои места. В воздухе чувствовалось оживлённое напряжение, многие жители, чтобы увидеть императора в живую, стояли в оцеплении не один час. Понятное дело, что они устали и начали возмущаться.
Для знатных и военных устроили отдельную, тщательно огороженную зону – каменные скамьи с высокими спинками тянулись полукругом, создавая подобие амфитеатра. Места располагались уступами, чтобы каждый видел сцену, где стояла высокая трибуна, украшенная флагами Российской и Китайской империй. Над ней развевались гербы, переливаясь на солнце золотом и алым шёлком.
– Господин губернатор, вам сюда… – вежливо напомнила помощница, указывая на первый ряд.
Я проследил за её рукой и невольно замер. На первом ряду я увидел Настю, рядом с которой сидела Сюэ Хэ. Девушки спокойно беседовали, почти по-дружески, хотя обе явно понимали, что быть рядом – это уже своего рода вызов.
Настя, как всегда, выглядела безупречно: лёгкое платье кремового оттенка, строгая причёска, собранная в гладкий серебристый пучок, и внимательный взгляд, который контролировал всё, что происходило на сцене.
Сюэ Хэ, напротив, сияла утончённой восточной грацией: тонкий шёлк розового цвета, узоры драконов, вышитые золотом, и лёгкая беззаботная улыбка. Вместе они выглядели как символ того самого мира, ради которого сегодня собралась вся эта толпа.
– Да неужели… – пробормотал я, чувствуя, как по губам скользит невольная улыбка. Их спокойствие казалось почти показным, и я уже предвкушал, как позже это обернётся любопытным разговором.
Во втором ряду, чуть сбоку, сидели жрица и её сёстры. Их чёрные перепончатые крылья были аккуратно сложены, но даже в таком виде они занимали половину прохода. Девушки старались держаться тихо, не мешая никому, хотя многие только на них и глазели – слишком уж непривычное зрелище среди офицеров и чиновников.
Чуть дальше я заметил Арктидия и вождей кромов. Их усадили подальше к самому краю, за исключением Белмора, который удостоился места в первом ряду. Что-то мне подсказывало, что он даже медаль из рук императора может получить за самоотверженности и вклад в общее дело. А вот трезубец ему пронести с собой всё же не дали и правильно сделали, безопасность превыше всего.
Вожди кромов переговаривались тихо, то и дело бросая взгляды на трибуну. За их спинами стояли Лана и Анж вместе с отрядом гигантов. Четырёхрукие бугаи, облачённые в стальную броню, выглядели весьма сурово, даже несмотря на то, что не имели глаз. Все они вели себя сдержанно и постоянно вертели головами, готовые вмешаться при малейшем подозрении на угрозу.
Проходя мимо, я случайно зацепил «радаром» знакомый энергетический силуэт. Вернее, меня привлёк крайне редкий дар «лечения». Это была Сайна, я сразу же узнал монгольскую принцессу. Я не сразу поверил своим ощущениям, но, оглянувшись, действительно увидел её в одном из дальних рядов. Девушка сидела спокойно, чуть склонив голову, как будто пришла просто посмотреть.
Её дар «лечения», сильно выделялся на фоне остальных, ведь я так и не встретил никого, кто бы обладал похожим. Не считая Соловьёва, который тщательно скрывал свои дары под глушилкой. Впрочем, все высшие офицерские чины по умолчанию получали защиту. Даже я… Я потёр пуговицу с глушилкой на воротнике. У меня и до этого были такие, но теперь всё официально.
День сюрпризов на этом не закончился. Я заметил Анну, в окружении своих родственников, которая мило беседовала с Николь. А рядом с ними, в окружении офицеров сидел генерал-губернатор Красноярска. Вот уж кого не думал здесь увидеть. Владимир Александрович заметил мой взгляд и коротко кивнул в знак приветствия, после чего продолжил разговор с сидящим рядом генералом.
Я хмыкнул. А ведь и правда, он никогда не пропускал войны, творящиеся в «Восточном», правда прибывал на них с явным опозданием. А может, это такая стратегия? Я задумался, ведь каждый раз прибывать к развязке надо уметь.
– Дамы, – я улыбнулся своей фирменной улыбкой, когда добрался до своего места.
– Что-то ты долго, – Настя прищурилась, – С Анной уже виделся?
– Виделся, – кивнул я.
– Тогда понятно, – она улыбнулась, шепча, что-то на ушко Сюэ.
Я решил девушек не отвлекать и скромно присел на приготовленное для меня место. По-хорошему я бы и вовсе предпочёл нацепить на себя дар «невидимости» или же хотя бы «маскировки», чтобы поменьше привлекать внимания. У меня сложилось такое впечатление, что абсолютно все, кто находился позади, смотрели сейчас прямо на меня. Даже затылок зачесался, и уши начали наливаться краской.
Я занял место, и почти сразу раздался сигнал трубы. Толпа, словно единое существо, затихла, наблюдая, как на трибуну поднялся император.
Романов выглядел безупречно. Парадный китель сидел идеально, подчёркивая широкие плечи и прямую осанку человека, привыкшего стоять под прицелом сотен взглядов. Ткань плотная, тёмно-синего цвета, с лёгким сатиновым блеском, переливалась при каждом движении. На солнце китель будто оживал, меняя оттенок от стального до почти чёрного.
Через грудь шла широкая лента ордена, глубокого малинового цвета, с золотым кантом, – символ верховной власти, видимый издалека. На груди сверкали ряды наград: кресты, медали, звёзды – каждая со своей историей, каждая заслуженная не парадами, а решениями, от которых зависели судьбы миллионов людей и даже стран. Центральное место занимала Звезда Империи – массивная, с сияющими лучами, отливавшая белым и голубым.
Когда он поднялся на трибуну, толпа будто сама собой выпрямилась. Люди не просто смотрели на императора, они чувствовали его силу. В нём не
