Теневик. Конец войны - Денис Старый
Мы с Олей хотели есть, а употреблять на людях столько пищи, сколько нам нужно, это объедать всех присутствующих. Да и вопросов масса возникнет.
— Что это? — спросил я, скорее сам у себя.
На кровати лежала записка.
Ольга, чуть захмелевшая, первой подошла к бумажке.
— Я знаю кто вы, готов помочь сбежать и жить лучшей жизнью. Деньги, уважение, нормальная жизнь, а не в клетке, — все это вам гарантируется. Достаточно открыть штору ровно в 22.15, чем вы подтвердите свои намерения. Эвакуация родных гарантируется, — прочитала Оля, посмотрела на меня, помолчала, после с опаской спросила: — Что это?
— Топорная работа нашего командования, — сказал я.
Хотя, настолько грубая попытка проверки, что я даже не могу сказать однозначно, что это Сенцов придумал. Командир казался адекватным человеком.
— Что будем делать? — спросила Ольга.
— Сейчас, — сказал я, и направился в соседнюю комнату.
Дверь в нее была закрыта, но я знал, что там двое человек, успели зайти, когда мы сидели с соседями и праздновали День Рождения Светки. Кстати, определить «Светку» получилось, только через полчаса, но это не столь важно.
Я просунул под дверь записку. Пусть разбираются сами. Шторы я не открывал. Зачем? Ведь у нас с Олей запланировано, сугубо в обучающих целях, акт соития.
— Иди сюда! — сказал я, притягивая девушку к себе.
Вновь разошлась кругами Сила, вновь я ее сдерживал, но теперь уже и Ольга старалась не убить меня, а подарить себя. Я буду скучать по такому времяпровождению.
Глава 21
Следующие три дня слились в один. Мы отрабатывали разные схемы и тактики, стреляли, немного, но всё же занимались физической подготовкой. Было бессмысленно из нас сейчас делать спортсменов. Во-первых, наша Сила заключалась совершенно в ином. Во-вторых, просто было крайне мало времени. На всю подготовку нам выделялось две недели, а после должно было быть какое-то задание.
Вместе с тем, у нас уже сложилась система работы, при которой вперёд выдвигался Игнат, причём он держал в руках, как правило, пулемёт. Сил у мужика было не занимать, и он зачастую выглядел, как в дешёвых голливудских боевиках, где главного героя никак не могут подстрелить, несмотря на то, что он стоит на открытой местности и с наигранной яростью мочит своих недругов из какой-нибудь ядрёной пушки. Прикрывал в этом деле Игната Дед. Старшина был всегда хладнокровным, умел грамотно выбрать цель, при этом стрелял почти без промаха.
Ольга, как стало понятно, умеет целенаправленно бить своей силой. Она буквально влюбляла в себя любого, кто находится на расстоянии до ста метров. Таким образом, если говорить терминологией компьютерной игры, она дебаффила противника.
Якут мог быть и снайпером, и, если использовать дополнительные артефакты, умел прикрывать других от ментальных атак и даже физического урона. За три дня тренировок так и не определились, что для общего дела лучше. Чтобы прикрывать от ментальных атак Якуту нужно быть как можно ближе к членам группы, а, чтобы оставаться снайпером — находиться на расстоянии. Так что тут по обстоятельствам и в зависимости от тех задач, что перед нами будут ставиться.
Очень удачно вписалась в команду Лида. Девушка не обладала какими-то физическими особенными способностями, но при этом, даже находясь рядом, от неё шёл какой-то прилив бодрости, порой, она даже могла снять тревожность, помочь сконцентрироваться. Ну, а прикосновениями своих рук, как минимум, снимала синяки или моментально излечивала насморк. Были проведены эксперименты на тяжёлых больных с участием девушки, когда она за три сеанса изменила динамику умирающего от рака человека на положительную.
Не обошлось и без жестокости. Уже на второй день на базу привезли с завязанными глазами какого-то бандита, взятого милицией на мародёрстве, и в него начали стрелять. Вначале прострелили мужику руку, Лида её залечила, потом ногу, она залечила и её. Девушка просила поесть, чтобы восполниться, ведь и до эксперимента она и бегала и ретранслировала мои приказы, но Лиду никто не кормил, командование собиралось проверить предел возможности лекарки.
Так что последовал выстрел в грудь обречённого. И вот здесь сил Лиды не хватило, мужик умер, хотя и кровь она остановила и дважды запускала мужику сердце. Во время этого эксперимента тщательно замерялись показатели, определялся уровень Силы и воздействия Лиды. Да, это жестокость. Однако, теперь мы можем точно быть уверенным, что в двух ранениях Лида может нам помочь и не дать умереть.
Кроме того, девочка в веснушках на «отлично» справлялась с другой своей ролью — быть ретранслятором приказов. Эта возможность группы позволяла реагировать на любые изменения ситуации. Так что связь — едва ли не самая главная способность, которая имелась в нашем отряде. Да, можно было бы пробовать её заменить на какие-то радиопереговорные устройства, которые, возможно, только начинали разрабатываться, но я даже не уверен, есть ли уже в каких-либо войсках элементарная рация. Кроме того, наша связь была абсолютно беззвучной, мой голос слышали лишь те, кому был адресован приказ.
— Что чувствуете? — спросил Сенцов, когда привёл нас на места расстрельных ям.
Они находились в полутора-двух километрах от Базы на юг, в лесу. Причем специально, если не знать наверняка, обыватель прошел бы мимо закопанных ям, на поверхности которых, пусть и редко, но росла трава.
— Скверна! — свозь зубы прошипел я. — Вы правы комиссар госбезопасности тут проводились обряды.
Эманации Альфы, прозванной «наци», были столь очевидны, что все члены группы её почувствовали. Но они лишь осознавали, что здесь какая-то вредоносная Сила. А вот мне было крайне тяжело справиться со своими эмоциями и не превратиться в безумца. Хотелось убить всех и каждого, кто был наполнен скверной. Эти мои эмоции и жажда мести были похожими чем-то с теми силами, с которыми уже начинает договариваться Ольга. И ей было тяжело бороться с соблазном и не повторять секс до тех пор, пока тот, с кем она спит не умирал. Нечто похожее и у меня. Скверна, словно, манит, требует смерти. Вопрос только в способе убийств. Однозначно, у Ольги он приятнее.
Да, секс у нас случается и утром и обязательно ночью. Каждый раз, как в последний. И теперь уже кроме удовольствия, невероятно наполненного эмоциями, перерастающими в эйфорию, я ничего не чувствую. Мне не приходится бороться и побеждать. Я лишь наслаждаюсь моментом.
— Туман, тебе плохо? — спросил старший лейтенант Вороной.
—
