Александр Радин - Стрингер. Летописец отчуждения
— Иди, я тут пока посижу, — предложил стрингер.
Алексей сообразил, что что-то держит в руке. Он провел пальцами по предмету. Дробовик. Все-таки Зона изменила его, немного, но изменила. Теперь Алексей даже в туалет без оружия идти не решался. Ведь за это время могло случиться все что угодно. А дробовик-то, вот он — под рукой. И патрон всегда в стволе. Не то что в первый день.
Смертин с тоской вспомнил первый день в Зоне.
В поселке, где он снимал квартиру, ее часто называли не просто Зоной, а Зоной отчуждения. Смачное словцо. От него веяло одиночеством, пустотой, заброшенностью, тленом. Этакий приговор, дескать, остальным оно не надо. Не зря Верховная рада отказалась от этой территории. Наверное, неспокойно гражданам страны осознавать, что они живут рядом с такой раковой опухолью. Слушок пошел о Зоне нехороший, и Киев утонул в акциях протеста. Говорили, что отсюда в соседние села заносило чуму и другие болезни. Украинцы требовали полностью изолировать их от любой угрозы. Неизвестно чего хотели — не колпаком же ее, в самом деле, накрывать.
Саян все-таки отошел вглубь трубы, пропуская Смертина вперед.
— Ссы прямо отсюда, — сказал он, пряча сигарету у Алексея за спиной.
— Вонять будет.
— Ссы, все вниз стечет, тут наклон есть.
— Не могу, — соврал, немного постояв, Алексей.
Он зачем-то ждал, когда командир отойдет.
Стрингер смотрел в темноту. Она не казалось такой уж страшной. Было тихо, ветер успокоился, и внизу никто не шуршал. Обычная ночь, без выстрелов, всполохов ракет и криков боли. Воздуха по-прежнему не хватало, и Алексей подался вперед. Он, так же как и Саян, сел на край и свесил ноги вниз.
Смертину захотелось оттолкнуться и спрыгнуть. Там воздух был намного чище. Алексей не сомневался, что если он залезет на гору мусора, то голову сразу отпустит и боль пройдет. Все было из-за трубы. В ней невозможно находиться, не то что спать.
Саян уловил настроение стрингера. Он сделал несколько шагов, намереваясь схватить его за воротник. Алексей ткнул в темноту прикладом ружья. Послышался вскрик, а потом на голову Смертину что-то обрушилось. Ему показалось, что ее раскололи пополам. Журналист упал на железо, и Саян грубо оттащил его от края.
— Сука, — выругался командир.
«Монолитовец» потянул за ремень дробовика. Он думал, что Смертин отключился, но ошибался. Алексей дернул на себя, сбивая Саяна с ног. Тот повалился на живот, успев выставить перед собой руки. Смертин резко встал на колени, окончательно завладел ружьем и вновь вогнал его прикладом теперь в спину Саяна.
— Ах ты сука! — взвыл тот.
Что-то мелькнуло в темноте прямо перед самым носом стрингера. Скорее всего, локоть.
«Чуть не попал, а попади — разбил бы все зубы».
Алексей перехватил дробовик за приклад, размахнулся, словно держал в руках дубинку, и обрушил на то место, где должна была находиться голова Саяна.
— Тварь такая! — вскрикнул командир.
Не промахнулся.
— Тварь!
За спиной Алексея кто-то зашевелился. Он почувствовал, что ружье выхватывают из рук, и дернулся вперед, разжимая пальцы. Смертин ухватился за край трубы, подтягиваясь вперед.
— Стой, сука!
Саян схватил за ногу. Алексей взбрыкнул, чувствуя, как ботинок попал в мягкое.
— Держи его!
Было уже поздно.
Пахнуло свежим воздухом. Смертин грохнулся на гору мусора, ощутив болезненный укол в бок, попытался сгруппироваться, врезался спиной в арматуру и скатился вниз. Он сразу отполз в сторону, боясь, что Саян врежет напоследок очередью. Впереди огромным свинцовым пятном виднелась гладь озера.
— Стой!
Алексей интуитивно выставил перед собой руки и начал пробираться к воде. Он сам не понимал, зачем полез драться с Саяном.
— Стой, дурак!
Ладонь уперлась в твердое и холодное. Впереди черным пятном дорогу перегородил силуэт машины.
«Зачем?» — спрашивал сам себя Смертин и не находил ответ.
Машину оползти по густым зарослям было нелегко, но у него получилось. За ней высилась следующая, под ноги постоянно попадались железки. Он спотыкался, но настырно шел вперед.
Под сапогами зачавкало, по коленям заскользили сухие стебли камышей и осоки. Кто-то ломанулся наперерез с небольшого островка чакона, вырисовывающегося в темноте неестественной глыбой. Потом все успокоилось, и стрингер побрел дальше.
«Где же гнус? — удивлялся Смертин. — Ночью у воды всегда полно насекомых».
Алексей глубоко вздохнул, выпустил облако белесого пара, прикидывая, сколько же сейчас градусов. Неожиданно пришло понимание, что ночью пар видно быть не должно. Смертин это помнил по засидкам на лис. Ничего он тогда не видел зимой, не было никакого пара.
«Надышался уже», — с грустью подумал Смертин.
Сапоги начало заливать водой. Камыши стали реже, а машин все больше. Стрингер полез на гору. Металл пронзительно заскрипел. Алексей забрался на капот наполовину утопленного грузовика, перелез в кузов, прыгнул на крышу легковушки. Чуть не соскользнул в воду, но удержался.
Навстречу кто-то шел. Смертин решил подождать, усевшись на колени. Тем более воздуха теперь хватало, и голова совсем перестала болеть.
— Иди сюда, — остановилось оно на полпути.
Стрингер едва различил человеческую фигуру, окутанную красноватым светом.
— Ты кто?
Смертин понял, что оказался здесь не случайно. Его звали, его вели сюда, а он даже и не сообразил. Попался на удочку, о которой говорили «монолитовцы».
— Не приближайся, — вдруг сказал Алексей, сам не зная почему.
— А то что?
Дробовика у него с собой не было. Вообще ничего не было, кроме ножа на поясе и нескольких патронов в нагрудном кармане. Как же он мог вот так взять и ушлепать без дробовика? Смертин достал нож.
— Ты это серьезно?
Алексей сам понимал, что выглядит полным дураком. Сердце грохало так сильно, что он испугался — а не остановится ли?
— Не приближайся, — повторил стрингер, отступая.
— Глупый, я же тебе желаю только добра, — фигура неожиданно быстро приблизилась на расстояние вытянутой руки.
Это была девушка. Призрак восемнадцатилетней девчонки в белой блузке и юбке ниже колен.
— Я не страшное, — сказала она. — Я же не страшное?
Стрингер боялся смотреть ей в глаза. Если и можно приворожить и лишить рассудка — то только взглядом.
— Отпусти меня, — пробормотал Алексей без особой надежды.
— Да я тебя и не держу… Кто я? — вдруг спросил дух.
— Что?
— Ну как я выгляжу?
— Девушка, — открыл рот Смертин.
— Не удивляйся. Я выгляжу так, как меня хочет видеть конкретный человек, — завис над свинцовой гладью призрак. — У меня нет единого облика. Для кого-то ребенок, для кого-то мать, беззубый дед, а для тебя… Даже не жена. Вас, людей, не поймешь. Вы здесь дрожите, а все равно думаете о своем…
— Неправда…
— Правда-правда, — игриво улыбнулся дух. Смертин все-таки посмотрел девушке в глаза. Он не смог себя удержать.
«Вот и все, теперь точно утопит».
— Сам об этом не знал. Вот и пусти вас к Монолиту, — вздохнула она.
— Мне не нужен Монолит… Отпусти меня, а? — взмолился Алексей, не в силах отвести взгляд.
Он был прав. От ее глаз невозможно было оторваться.
— Пойдешь со мной?
— Куда?
— Там тепло и приятно, там можно поспать. Ты же хочешь спать?
Алексей почувствовал навалившуюся на него тяжесть. Сколько ночей в Зоне он нормально не высыпался? Все больше дремал, вздрагивая от выстрелов или рева мутантов. Даже на базе «Монолита», в безопасности… Хотя нет. По-настоящему в безопасности стрингер чувствовал себя только с Семецким.
— Там тепло, — напомнила она. — Пойдем?
— Нет.
За спиной призрака кто-то перепрыгивал с одной машины на другую. Алексей присмотрелся и узнал Вика.
— Привет, Пресс!
Толстяк шел как всегда вразвалочку, аккуратно переступая через все препятствия. На плече у него висел все тот же перебинтованный изолентой «Калашников».
— Ты как, Вик?
Он остановился, скинул рюкзак и вытащил из него целый ворох банкнот.
— Смотри! Я раньше такого никогда не видел! А потом поперло, и все исполнилось. Ведь тут, бывает, и прет, Пресс. Не все же в «комариных плешах» страдать!
Вик тряс деньгами и поглаживал пузо.
— Пойдем, Пресс. Мы теперь с тобой повязаны Зоной. Напарники теперь. Куда ты, туда и я. И не нужно больше никого убивать. Все как ты говорил…
Сталкер довольно улыбнулся.
— Я столько мест нашел, там поля артефактов. Удача наша, Пресс! Я знаю, что тебе на них по фигу, но потом-то я к Периметру подамся. Ты столько всего наснимаешь!
Вик развел руками, показывая сколько.
— Пойдем?
— Ладно, Вик, — согласился Алексей. — Подарок твой вернуть?
Лицо сталкера пропало. Его больше не было, но призрак тут же загородил собой расплывающийся силуэт, приближаясь.
