Планета Тивит - Александр Харламов
Так бывает, когда тебе предстоит очень важное и опасно дело. Твой организм мобилизуется для его выполнения, держит себя в тонусе, пока ты его не выполнишь, но стоит прозвенеть победным фанфарам, и ты падаешь на кровать. Мечтая лишь о том, чтобы пару суток тебя никто не трогал, давая нормально выспаться и отдохнуть. За своими мыслями я и не заметил, как мы пересекли почти половину Харькова. Кажется мне удалось даже подремать немного под медленную мелодию засыпающего города, блеска фонарей и шелеста шин. Растолкали меня уже у самого подъезда, по вечернему времени традиционно закрытого.
Мимо прошли несколько собачников из соседней с нашим домом общаги. Вредная баловная такса меня обгавкала и даже попыталась броситься в ноги, за что безжалостно пинком была отброшена в сторону. Не подумайте, я люблю животных. Но такой наглости стерпеть не мог, особенно спросонья, особенно в нехорошем настроении.
В голове настойчиво крутилась надпись на маяке, нанесенном Митусовым в здании бывшего ресторана. Что она означала? «Все можно исправить, кроме смерти. И смерть, как оказалось тоже».
Смерть…Ее, после знакомства с тивитцами, Митусов выяснил, можно избежать. Только стоит ли такая жизнь тех страданий, которые несут в себе граждане мира, придуманного Сатаной? О чем думал в тот момент, когда писал этот текст сумасшедший? Что это текст обозначает? И прав ли я, что каждый маяк указывает путь к следующему?
– Саша…– меня за плечо аккуратно тронула жена. Только сейчас я заметил, что торчу, словно истукан под открытой дверью подъезда, глубоко задумавшись. Нет…необходимо отдохнуть, переключиться на что-то другое…Только, как тут отдохнешь, когда перед глазами маячит грустная Яна, сама на себя непохожая. Она-то точно понимает, что найденные маяки – это лишь временная отсрочка. Корень проблемы в другом…Даже, если нам удастся найти все тринадцать маяков, то, что дальше? Отдать мир на растерзание слугам дьявола? Или дать печати убить свою лучшую подругу?
Совершенно случайно я поймал понимающий взгляд Красовской. Кажется, она думала о том же…Как можно веселей я улыбнулся ей, ободряюще подмигнув.
– Сейчас, ты услышишь большой сольный стендап от нашей любимой Эльвиры Олеговны на тему «Безответственные родители и воспитание детей бабушкой».
Подруга улыбнулась и понимающе кивнула.
– Извините, что так вышло…
– Брось, Ян!– отмахнулась Света.– Мама вспыльчивый, но очень отходчивый человек.
Забегая вперед, скажу…С этой характеристикой тещи моя жена слегка погорячилась. Выслушали мы от Эльвиры Олеговны много, со вкусом и полным разнообразием. Самое главное в наших родительских характеристиках ни разу не повторилась. Вот что значит истинный воспитатель детского сада. Доставалось, конечно. Больше мне. Потому как догадливая жена, как только начались нравоучения мгновенно заскочила к нам в спальню, чтобы посмотреть перед сном на Дашулю, а я остался один под напором тещи. Меня спасла Яна, которая попросила у Эльвиры Олеговны накормить ее ужином. И теща моментально переключилась, потому как вторым любым занятием после скандалов, у нее была именно кормежка.
Я заглянул к Мишке в комнату, поздоровался. Тот сидел в телефоне, скупо освещаемый настольной лампой, совсем уже взрослый, солидный, все больше и больше похожий внешне на своего отца.
– Как дела?– спросил я, чтобы не выглядеть глупо. Сын поднял на меня удивленные глаза, словно я спросил у него что-то неожиданное, кивнул, снова вернувшись к своему прежнему занятию.
Так вот…Наш контакт с ним разладился. И виной был тому переходный возраст, или моя постоянная вечная занятость, не знаю…Но уже не было того единения, как раньше, не было блеска в глазах при виде меня, а все чаще появлялось вот такое отстраненное, молчаливое согласие, смирение с моим существованием в его взрослом, как ему казалось мире.
Я медленно попятился, прикрывая за собой дверь в его комнату. Покачал головой, раздумывая над тем, что за практически постоянным спасением мира от разного рода негодяев, упустил из внимания семью. Заглянул в спальню, где Дарья под боком у жены, не ставшей даже переодеваться, сладко посапывала, обняв своими нежными младенческими ручками шею Светланы. Не упустить бы и ее, подумалось мне. Будить я их не стал, пусть спят. День был долгим, странным, насыщенным событиями…Пусть спят.
Эльвира Олеговна с Яной переместились к теще в спальню. Оттуда слышалось горячее обсуждение каких-то последних сериалов, вышедших на голубом экране, политической обстановки в стране и мире. Им мешать тоже не стоило. Единственное место, где было еще не занято оставалась кухня. Да и там, как оказалось, уже расположились. На кухонном уголке во всю свою длину разлегся кот Кекс, нахально приоткрывший лишь один глаз при моем появление, лениво зевнувший и отвернувшийся к окну. Мол, чего пришел. Свет включил, когда я только уснул. Совести у тебя нет хозяин…Сгонять его было бесполезно, я достал телефон и заварил себе крепкого кофе, закурил, читая пришедшую за это время почту. Елена Эрнестовна – мой персональный редактор негодовала по поводу моего долгого молчания. Магазин Comfy предлагал очередные скидки, а Дворец Культуры в Киеве предлагал провести презентацию переиздания моей книги «Время ведьм». Почему-то читателю зашла, как говорит нынешняя молодежь именно она. Хотя мне самому ближе, конечно, та, с чего вся серия и началась – «Игра Отражений», на мой взгляд вещь посильнее.
Я отложил телефон в сторону. Если удастся выжить во всей этой истории, то я обязательно ее напишу…И это будет настоящим хитом продаж. И Елена Эрнестовна, наконец-то успокоится. И все будет снова хорошо. Оставалось только выжить…
Эта простая, как перпендикуляр, мысль вернула меня к событиям сегодняшнего дня. Как спасти Яну? Нельзя же постоянно открывать маяки, обеспечивая приход дьявола на Землю. Похоже Люцифер поставил нам классическую шахматную «вилку». И не спасать Яну нельзя – потому что она близкая подруга и просто хороший человек, но и рисковать судьбой человечества тоже как-то не особо хочется. По рассказу Красовской Тивит – не самое приятное место в этой Вселенной.
– Тивит никогда не был и не будет Землей…– вспомнилась мне фраза Митусова. Он сделал свой выбор, пожертвовав своим умственным здоровьем для благополучия людей. А смогу ли я так? Рискнуть жизнью подруги, чтобы спасти остальных?
– Тивит…– проговорил задумчиво я, глядя в окно, за котором тускло светились редкие окна в общаге напротив,– Тивит не будет землей…
Мысли о Митусове заставили меня вернуться к той фразе, которую мы обнаружили в «Макдональдсе».
– Все можно исправить, кроме смерти. И смерть, как оказалось тоже…– по памяти вслух продекламировал я. Смерть…Смерть – это конечный итог нашего существования на Земле. Смерть необратима…Ее невозможно исправить, умершего человека
