Андрей Чернецов - Слепящая пустота
— Где это место?
— Станция метро Проспект Гагарина, форт номер три, расположенный в здании железнодорожного вокзала Левады.
— Что требуется от моих людей?
— Помочь мне попасть внутрь.
— Это невозможно. Третий форт хорошо укреплен, а миром они нас не пустят.
— А кто сказал, что мы придем с миром? — усмехнулся апологет. — Не беспокойся, майор, я знаю, как туда проникнуть. Ты вместе с бойцами будешь прикрывать меня. Это единственное, что от тебя потребуется.
— Сделаем!
— Тогда не будем терять времени…
* * *Проспект Гагарина.
Та самая станция, с которой все началось. Много лет назад. Именно здесь взяла свое начало история апологетов.
Низкие рифленые своды. Бежевые квадратные колонны. Уродливая разноцветная мозаика, изображающая летящего среди звездных систем космонавта в красно-белом скафандре. Радиационная и биологическая угрозы. Заброшенное неприветливое место, кишащее мутантами. Как раз то, что надо.
«Символично, — думал Харон, плетясь в середине маленького боевого отряда. — История апологетов началась с этой станции, и здесь, возможно, она закончится».
После уничтожения главы апологетов в городе настанет неизбежный хаос. Пока члены Круга сумеют собраться и договориться о выборе нового лидера, «Лимб» возьмет город в свои руки. Шмелев, всегда просчитывающий все шаги наперед, обязательно воспользуется таким удобным случаем взять власть в свои руки. Диктатуре Круга настанет конец. Следующий шаг — истребление большей части апологетов. Это неизбежно. Иначе все повторится опять. Змея вновь проглотит свой хвост. Круг должен получить такой сокрушительный удар, чтобы он не скоро сумел оправиться. Или, быть может, не сумел никогда. Тирании избранных настанет конец. А что будет с городом? С остальными людьми, лишенными защиты от наводнивших руины тварей? Военные потери? Плата за будущее? Да и каково оно, это будущее? Неужели оно сокрыто в этом странном мальчике, которого Харон еще ни разу в своей жизни не видел во плоти. Слишком мало информации. Недосказанность, цена которой слишком высока…
Бойцы помогли подняться тяжело дышащему апологету на платформу. Облокотившись о ближайшую колонну, Харон утер выступивший на лбу пот.
— Станьте вокруг меня так, чтобы простреливалось все окружающее пространство…
— Глеб, что происходит? — Жданов нервно облизнул сухие губы. — Нам готовиться к нападению? Но ведь ты говорил…
— Не спорь со мной, майор… — Харон глубоко вдохнул, морщась от очередного приступа боли. Он не разрешил вколоть себе обезболивающее, побоявшись, что это ослабит его и не позволит сделать то, что задумал. Потом вколоть можно. Но не сейчас.
— Я на некоторое время могу потерять сознание… Если это вдруг случится, не пытайся привести меня в чувство. СЛЫШИШЬ?! Ни в коем случае не делай этого, потому что последствия могут быть непредсказуемыми. Сейчас здесь будет много мутантов. Они придут прямо из туннелей. Я погоню их на поверхность, к Третьему форту. Ваша задача — прикрыть меня во время гона. Стреляйте по всем тварям, которые попытаются приблизиться к вам больше чем на полтора метра. Остальных не трогайте.
Жданов решительно повернулся к застывшим у него за спиной бойцам:
— Вы все слышали, ребята?!
* * *Апологет снова вошел в транс. Как тогда, в «аномальной зоне». Рядом не было Локи, но его присутствие и не понадобилось. Все прошло идеально.
Сначала Харон увидел метро. Увидел целиком, понимая, что перед ним не просто набор темных холодных туннелей, а огромное живое существо, обитающее под землей. Метро напоминало звезду. Если дать волю разыгравшемуся воображению, то эта звезда, состоящая из расходящихся веток многочисленных станций, вполне могла быть перевернутой. Неожиданно вспомнилась странная татуировка на выбритом затылке мертвого сталкера, «поделившегося» с апологетом своим противогазом. Что означает этот знак? Истинную сущность харьковской подземки? Обитель Сатаны. И впрямь, где же ей быть, если не под землей? А как же сердца людей? Ведь Дьявол испокон веков обитает именно там. Или после Катастрофы он переселился под землю? Слишком мало сердец. Слишком много в них зла. Врагу человеческому нужны чистые незапятнанные души, а их все меньше и меньше. Их почти нет.
Значит, пентаграмма? Пусть так. Ветки отличались по цвету. Алексеевская светилась зеленым, Холодногорско-Заводская — красным, Салтовская — фиолетовым светом. Сумрачная инфернальная иллюминация.
Апологет «позвал» тварей, и они откликнулись, излившись потоком смрадного гноя по венам исполинского подземного мертвеца. Харон указал цель, поставив на гигантской карте маленький белый маркер. Твари подчинились. Их ненависть по мере приближения к проспекту Гагарина только росла.
Сквозь транс апологет услышал глухое рявканье автоматов: бойцы «Лимба» отсекали слишком любопытных ублюдков. Но их не будет много, потому что всеобщая ненависть, направленная против небольшого строения на поверхности, уже почти превысила свой апогей. Опьяненные непонятным наркотиком, слепые бледные выродки исторгались из недр станции, штурмуя хорошо укрепленный форт. Мутантов было слишком много, Харон хорошо это «видел». Поселению не выстоять. На этот раз нет.
Там внутри затаился противник. Но там же были женщины, дети, старики. Противник прикрывался ими, как щитом. Противник понимал, его силы слишком малы, чтобы сдержать такую невероятную орду мутантов. Потому что подобных прорывов из недр метро не случалось еще ни разу за всю историю харьковской подземки.
Прежний Харон умирал. Корчился в страшной агонии, безуспешно сопротивляясь тому, что поднималось изнутри. Чтобы победить своих врагов, нужно стать одним из них. Нужно сделаться сильнее, нужно сотворить еще большее зло. Превратиться в чудовище, пожирающее других чудовищ.
Стать изгоем.
Быть проклятым.
Чтобы люди, произнося твое имя, плевали на обагренную кровью землю.
Все ради будущего, которое вполне может оказаться страшнее настоящего. Дьявольская, непредсказуемая игра. Но отступать уже некуда.
* * *Плотный поток визжащих тварей заполонил проезд улицы Вернадского. Дозорные в сторожевых башнях форта сразу же открыли по мутантам шквальный пулеметный огонь, пытаясь не подпустить их близко к железнодорожной станции. Но с каждой секундой опасных мишеней становилось все больше.
— Ильенко, к коменданту, живо!
Через минуту комендант форта, немолодой бородатый старик в синей форме со споротыми знаками различия, был уже на защитной стене.
— Нужно эвакуировать апологета, — крикнул один из дозорных, меняя ленту в дымящемся пулемете.
— Думаешь, наш не справится? — старик прищурился, пытаясь на глаз определить численность тварей, упрямо приближающихся к форту сквозь град пуль.
— С таким-то количеством?
— А вдруг сможет!
— А если нет?
Сохраняя абсолютное хладнокровие, комендант поднес к глазам старый армейский бинокль:
— Они идут из метро, Илюша. Шарахнуть бы прямо отсюда из РПГ, чтобы завалить выход станции Проспект Гагарина!
— А воду нам как будут подвозить, Григорий Викторович? Это же чистое самоубийство!
— Да, действительно… — старик опустил бинокль. — Поджечь мазут! Немедленно!
Через хитрую систему ржавых трубопроводов в узкий ров, окружающий форт, потекла черная вязкая жидкость. Один из бойцов бросил вниз факел. Пламя быстро побежало по рву, опоясывая человеческое поселение ярким огненным кольцом.
— Пустить сигнальную ракету? — прекратив на минуту стрелять, дозорный вопрошающе уставился на коменданта.
— Зачем? — удивился старик.
— Чтобы вызвать из Тринадцатого форта вертолет для эвакуации начальства.
— Поздно, Илья, они не успеют.
Твари подобрались уже совсем близко. Безглазые тупые морды, ощерившиеся пасти, утыканные несколькими рядами острых зубов. Казалось, эти существа были созданы только для того, чтобы бездумно рвать на куски все живое.
— Огнеметы!!!
Струи клубящегося пламени отшвырнули от стен первую волну атакующих. Белесые уродливые тела корчились в агонии. Безволосая бледная кожа кипела, обнажая хрупкие кости.
— Слишком много… — прошептал старик, поправляя респиратор.
Запах горелой плоти проникал даже сквозь защитные фильтры.
«Что же могло заставить их выйти из метро? — думал комендант, понимая, что форт обречен. — Может быть, их что-то напугало? Тогда почему атакуют именно людское поселение. Почему не разбежались по руинам? Хотя куда им бежать — в руинах свои хозяева. Обитатели подземелий — легкая добыча для тех хищников, которые живут при дневном свете».
Будто подтверждая его мысли, со стороны Красношкольной набережной в небе появились несколько черных точек.
