Сергей Вольнов - Зона Посещения. Калибр памяти
– Я так понимаю, ты привела к нам беспамятного чужака и хочешь, чтобы я разрешила ему остаться? – выдержав долгую, поистине королевскую паузу, вопросила Мать. – А он, случаем, не тот «крестьянин», сыгравший главную роль в видео, которое нынче гуляет по всему Троту?
– Даже если и тот! – произнесла Рута с вызовом. – Что с того?
– Ты посмотри на него. – Мать кивнула в сторону Крайта. – Любой дурак поймёт, что твой друг – чужой.
– МАМА, – Рута интонацией выделила обращение, – не уходи от темы. Ты приютишь его на пару дней? Если нет, то мы сейчас же уйдём.
– Мы? – переспросила Мать. – А как же твоя разлюбезная техногенная контора?
– Да, мы. Я обещала помочь ему.
– Мы все обещаем… – начала Мать, но дочь не дала ей закончить фразу.
– Мам, пожалуйста! – взмолилась она. – Он не враг нам! Под мою ответственность!
– Ты уже не наша. Ты сделала свой выбор и теперь просто гостья, – жёстко отрезала Мать. – Но я выполню твою просьбу. Только не забывай: он – чужак… Вам отведут место, и я прикажу остальным не обращать внимания на твоего друга, но…
– Всё будет в порядке, – заверила её Рута. – Крайт не идиот, он должным образом оценит ситуацию.
– Его зовут Крайт?! – вдруг воскликнула Мать. Кажется, Она удивилась.
– Да, а что? – настороженно спросила Рута.
– Пойдём-ка.
Несмотря на проснувшийся аппетит, Крайт съел не так уж много. Он откуда-то знал, что наедаться не надо. Тем более если перед этим чуть ли не голодал.
Когда Мать и Рута одновременно встали, Крайт расценил это как сигнал к действию, упёрся в столешницу руками и тоже стал вырастать из-за стола.
– Сиди пока, – сказала ему Рута. – Мы отлучимся ненадолго.
«В туалет, что ли?» – чуть не сорвалось с языка у Крайта.
– Вяло кушаете, – обратилась к нему Мать ласково-ласково. – Неужели не вкусно?
– Наоборот, очень вкусно, но… – Договаривать он не стал, потому что Она уже отвернулась и следовала в полутьму дальнего конца помещения.
– Отдыхай пока, – бросила девушка и поторопилась за Матерью.
Там скрипнула дверь, скрывающаяся в сумраке, и Крайт остался в трапезной наедине со своими растерянными мыслями.
…Как только дверная створка закрылась за ними, Рута спросила:
– Что такое? Услышав его имя, ты изменилась в лице…
– Сейчас покажу… – ответила мама, подходя к огромному шкафу, старинному, резному, будто из музейной экспозиции позаимствованному.
– При чём здесь наши реликвии?
– Рута! – строго сказала мама. – Имей терпение!
Порывшись на полке, она достала старый обшарпанный фотоальбом.
– Ты хочешь показать его мне? – удивилась Рута.
– Замолчи! – отрезала мама и начала быстро пролистывать страницы. Найдя нужную, вытащила из-под внешней плёнки фотографию. Выцветшую, с помятыми краями.
Рута неоднократно видела это фото. Впрочем, как и все в альбоме.
– Решила воспитывать меня? – агрессивно спросила она. – Надумала вновь привить мне клановые ценности?
Мама нахмурила свои тонкие брови, повернула фотографию обратной стороной и чуть ли не прислонила к лицу дочери.
– Читай! Подпись! – рявкнула она раздельно.
Не понимая, что происходит, Рута прочла «Малдин и Крайт». Вырвав фотографию из рук мамы, девушка пристально всмотрелась в людей, изображённых на ней. Двое лучезарно улыбающихся молодых мужчин в военной форме без нашивок и опознавательных знаков, грозно увешанные оружием.
– Кра-айт… – ошарашенно протянула Рута. – Как я могла забыть?..
– Он сам тебе представился этим именем? – в свою очередь задала вопрос мама.
– Нет, он не помнил своего имени. – Рута ещё раз посмотрела на фотографию. – У него на запястье татуировка, змея полукольцом, а внутри петли российскими буквами написано… Крайт… – Это слово она произнесла резко севшим голосом и с трудом выдавила: – Мам, иди сюда…
Мать одним широким шагом преодолела разделяющее её и дочь расстояние.
Рута указала на того, что справа.
Женщина всмотрелась в улыбающееся лицо. С фотографии на неё смотрел жизнерадостный молодой человек с глазами, ещё горящими юношеским задором. Крайт мало изменился. Разве что теперь у него во взгляд добавились опыт прожитых лет, грусть да недельная щетина.
– Твой друг попал в Трот не просто из какой-то точки в большом окружающем мире, а из прошлого, – констатировала мама. – Неудивительно, что он чужой. Он вообще из другого времени.
– Я догадывалась, – соврала Рута. Она-то прекрасно знала о том, что Крайт нездешний. Более того, что он – не просто из прошлого.
Он из прошлого в, так сказать, параллельном мире. Оттуда, где с неба не исчезнет Луна.
Каким образом она сама, Рута, там побывала и оттуда вернулась, сейчас вопрос не самый актуальный. Всё, что произошло с ней, тесно связано с тем, что происходит с ним. Сам того не ведая, он вносит искажения в привычное течение событий. Это факт.
– Где ты нашла его? Как вы встретились? – Судя по тону, Мать ждала честных и немедленных ответов.
– В ходе операции, требовавшей действий по ту сторону «окна». Когда я вернулась, то попала в плен к дикарям, а позже они поймали и его… – поведала Рута почти всю правду. – Ну, потом мы сбежали…
– Сдаётся мне, что он и был твоим заданием, твоим объектом… так это зовут в вашей шпионской конторе?.. И кто бы мог предположить, что по ходу пьесы доведётся побывать в параллельном мире? – Мать пронзительно посмотрела в глаза дочери.
Рута промолчала. Наивная, думала, что от всепроницающей мамы можно хоть что-то утаить…
– Зачем ты привела его сюда?
Естественно, что тревожная информация о Крайте пришлась маме не по душе.
– Он ни при чём. Парень даже не подозревает, куда попал.
– И что с того?
– Если бы я отдала его конторе, Крайта устранили бы как опасного нарушителя. При этом он и не понимает, что нарушил границу, – объяснила Рута. – Он ни в чём не виноват, – упрямо повторила она.
– Да что ты заладила: не виноват, не виноват, – буркнула Мать. – Мы все виноваты. Хотя бы в том, что родились и помирать не желаем.
– Крайт попал сюда не по своей воле. Там на него охотились. И в момент перемещения он вдобавок потерял память…
– За ним охотились уже там? – тихо-тихо спросила мама. – Ты понимаешь, что это значит?..
– Догадываюсь, – произнесла Рута еле слышно.
– Я пока не почуяла, что в нём такого особенного, но раз за ним охотились… Приведя его сюда, ты ставишь под удар семью, – ледяным голосом произнесла старшая женщина. – Получается, что из-за тебя мы нарушаем договорённости о невмешательстве.
– Мама! – отчаянно воскликнула Рута. – Я поклялась хранить равновесие, но чувствую, что сейчас ни в коем случае нельзя ликвидировать нарушителя. Я должна была сдать его, но не могу этого сделать! Мама, я совсем запуталась…
После этих признаний Рута не выдержала и дала волю слезам. Всё, что она пережила за последнее время, душевные терзания и телесные муки выплеснулись в горячих солёных потоках.
– Ну, ну, будет тебе… – неожиданно тепло, по-матерински произнесла мама и порывисто прижала дочь к себе. – Ладно, я что-нибудь придумаю. Но прежде я должна узнать о нём всё то, что знаешь ты. Уверена, что твоя пограничная контора предоставляет агентам немало информации об объектах.
Выслушав выплакавшуюся и поуспокоившуюся Руту, Мать задумалась, анализируя полученные сведения.
– Всё сходится, – наконец вымолвила она.
– Думаешь, всё дело в его родстве со стерегущими постоянного прохода?
– Не только. – Мать отрицательно качнула головой. – Сама помнишь, у меня случаются озарения, когда я не материально, но разумом проникаю в складки мироздания и вылавливаю знания… Так вот, однажды мне попалась история о неких ловчих желаний. Сверхлюди, которые встали на равных со сверхсущностью, которую мы для простоты обзываем Зоной, и сумели наладить прямой двусторонний контакт. И взялись её воспитывать и формировать… Мои озарения – жалкое подобие такого общения. Уж и не ведаю, в каком из миров это происходило, надеюсь, что не в нашем. Потому что, если они уже здесь, никому мало не покажется. Мы-то привыкли влиять на Трот, как кому заблагорассудится, и даже попытки чистильщиков, твоей конторы, правительственных силовиков и так далее, пытающихся как-то упорядочить воздействие, не привели к общему для всех результату.
– Вот как… Но Крайт вообще не в курсе всего этого!
– Ты не можешь гарантировать. Во-первых, он потерял память. Во-вторых, в его истории куча пробелов, он отслужил в армии, а потом о нём упоминается на похоронах его же матери. Чем он занимался в период между окончанием срочной службы и смертью старшей стерегущей?
– Служил вон там, – ответила Рута, показывая на фотографию из альбома.
– Вот именно. И его напарником был твой дражайший прадедушка с премилой кличкой Малдер… А чем занимался мой дед?
– В его мемуарах рассказано о необычных местах, зверях, людях и явлениях, – вспомнила Рута.
