Ночная вахта - Юрий Павлович Валин
Боль в моей башке слегка утихла, мы двинулись вдоль вала. Следовало отыскать мешки попроще — бархат имел излишне броский вид…
Бархат я поменял на мешковину в логове под известной мне мясницкой лавкой. Полагаю, Рэд не будет в претензии — уволакивать добычу на достойное ложе куда приятнее.
Город бурлил. В разных направлениях выдвигались воинские отряды, били барабаны, сигналили трубы, собиралось квартальное ополчение…. В предчувствии надвигающейся войны, резво раскупались продукты. Мы с мешками муки, колбасами, пивом (и серебром) пополнили ряды предусмотрительных горожан. На заставах добровольцы и стража выискивали «мертво-воссставших дарков», я под описание столь страшного существа не слишком подходил, хотя боль в лишенных защиты глазах донимала страшно. Добирались до порта мы долго, поучаствовали в создании портовой патрульной сотни — я сидел на пожитках и пытался бороться с головной болью. Док помогал составлять списки. Хорошо еще день выдался переменной облачности, а то бы точно у меня мозг выгорел…
До «Заглотыша» мы добрались уже под вечер — на борту лодки нас встретил полный новостей и тревог Сэлби.
— Приказано срочно перевести все лодки на западную сторону бухты! Опасаются прорыва дарков в порт, как случилось в войну с Мертвым королем! Давайте поживее, переберемся куда сказано. А как там в банке вышло? Ко мне еще на подходе «хвост» прицепился, пришлось уводить до самой Цитадели, я отвлек на себя шестерых…
Сколько всякой ерунды способен наплести один трусливый вонючка?
Я заполз в носовую каютку и плотно завязал глаза. Послушал сожаления дурака Сэлби по поводу утерянного в бою револьвера, подумал, что эти сутки никогда не кончатся и «загасил топку».
* * *
Проснулся я глубоко за полдень. Мы стояли в гуще кораблей у Западных пирсов, джентльмены-грабители на борту «Заглотыша» допивали пиво. Волнение города постепенно затихало. У припортовых башен стояли усиленные караулы, но, судя по всему, война с худыми дарками откладывалась.
Взяв печенья и кружку пива, я вновь уполз в темное убежище, послушал пьяноватую беседу сообщников, и опять уснул.
Окончательно проснулся я уже следующим поздним вечером: лучи Луны и Сестры с намеком просачивались в рундучную каюту, подсказывая, что снаружи воцарилась тишина и благодать. Я подумал о Рэд и вздохнул — моя человеческая часть настойчиво подсказывала, что такими чудесными приключениями лучше не злоупотреблять — даже болотного здоровья не хватит. Что весьма и весьма грустно.
Только я вознамерился осмыслить новую игровую позицию, решить, сколько выигрышных очков нам принесли последние события и на чьей теперь стороне шар-биток, как с кормы донесся приглушенный спор.
…— Не ходи! — настаивал шкипер. — Вовсе спятил! Нас и так вот-вот загребут.
— Пустое беспокойство, старина, — пьяновато хихикал Сэлби. — Живенько приголублю красотку и назад. Она ж для того и спустилась, игрунья.
— Дурень, а если она крик поднимет? Такая цыпочка не иначе как капитанская красотка, верно говорю…
— Капитанские птички в темноте не бродят. Сама напрашивается, ишь как задком… истинная кошечка. А если орать вздумает, — сэр-солдат презрительно сплюнул за борт. — Да она подавится волной кричать, шлюха тупая.
— Да ты сдурел… — в ужасе начал Магнус, но барка качнулась — наш любвеобильный умник уже перепрыгнул на причал.
Я поспешно выбрался на палубу:
— Сэр, что происходит?
— Эта скотина отправилась за приключениями. Желает прижать девчушку. Останови его, Энди…
— Черт возьми, а откуда взялась девица? — я вспрыгнул на планширь.
Пирс в эту позднюю пору оставался безлюден: чуть слышно поскрипывали снасти, покачивались барки и корабли, лунный свет лениво скользил по настилу. Уходила в тень складов невысокая девушка, спешил за ней покачивающийся от пива решительный герой…
— Она судовая, со шхуны. К воротам пошла, глупышка. Останови дурня, он нас выдаст!
— Вряд ли, — пробормотал я, всматриваясь…
Даже издали было видно что девчушка весьма недурна: светленькая, пышноволосая, с удивительно грациозной походкой. Именно в этакой повадке ступать по настилу и даже не оглядываться на увязавшегося следом увальня, и таилась разгадка. Люди так не ходят.
— Энди, а разве… — пролепетал шкипер, тоже начавший что-то понимать.
— Ты его предупреждал, — я спрыгнул обратно на палубу «Заглотыша». — Так что он выбрал сам.
Мы видели, как Сэлби воровато оглянулся, носорожьей рысью нагнал красотку, облапил за талию и увлек в темноту под навесом склада…
Миг тишины, послышалось странное удивленное «Мрыуу?» затем над пирсом и складами пронесся вой, полный ужаса и боли — человека будто раздирали на части. К счастью, крик тут же оборвался…
— Боже ты мой… — Магнус перекрестился. — Ужасный, ужасный город!
— Да, со здешними девицами лучше оставаться посдержаннее, — пробормотал я. — Это ты еще в «Океанско-Коммерческом» ту оливковую леди не видел…
На двух кораблях перекликнулись обеспокоенные воплем вахтенные, но все уже затихло. Ночной порт — место, где случается всякое.
— Неужели, ему конец? — прошептал шкипер.
Иллюзий мы не питали: пусть крик был краток и искажен болью, узнать гнусавый голос сэра-солдата было несложно.
Донесся едва слышный всплеск — похоже, воды Глорской бухты приняли останки неустрашимого солдата. Что ж, по крайней мере, герой умер веселым, нетрезвым и преисполненным радужных надежд.
— Кстати, а где Док? — спросил я, отходя от борта.
— За добавкой пива пошел, — Магнус поежился. — Думаешь, он… тоже? Болтал же что-то о девках, плешивый пьянчуга.
Мы оглянулись на страшную шхуну с которой спустилась обманчивая девушка-наживка
— судно стояло тихое и безучастное, на его корме красовалось незатейливое название — «Коза».
— Вряд ли все здешние леди сплошь оборотни, козы или кошки. Может, доктору повезет, подцепит нормальную шлюху, — призвал я веровать в лучшее…
Док заявился под утро, потрепанный, но живой и с двумя бутылками джина. Порывался что-то рассказывать, но язык его заплетался, да и так утеря новой куртки, следы помады на шее и распухшая скула служили достаточно ясными вехами нелегкого маршрута ученого алкоголика. Мы поспешно отобрали джин и направили гуляку в рундук.
Док упал и захрапел, а мы решили распрощаться с портом. К выходу из гавани уже тянулись рыбачьи баркасы и лодки, наш «Заглотыш» не слишком отличался от них, и мы надеялись проскочить.
— Не могу сказать, что мне так уж не хватает Сэлби, — признался шкипер, когда мы поднимали парус. — Но еще две-три пары рабочих рук нам бы не помешали.
— Ветер попутный, доберемся живо, — заверил я. — Не волнуйтесь
