Бесёнок по имени Ларни - Кае де Клиари
– Почему? Ведь ты же сама говорила, что я смогу многого добиться, если…
– Вот именно поэтому. Понимаешь, жить с одним – двумя троллями несложно. Можно даже жить с семью, как это делаю я, но сотню ты не выдержишь! А если пройдёт слух, что ты человек, то их сюда слетится тысячи полторы – две, а это верная смерть! Каждый захочет тебя попробовать, и в результате сотрут в порошок, измылят, как кусок мыла. Поэтому, давай договоримся: ты – эльфийка из равнинного племени, невысоких короткоухих эльфов.
– Повторяю, я никогда на это не пойду! Лучше пусть убьют…
– Это я повторяю – у тебя нет выбора. Дело в том, что ты ещё ничего не знаешь. Вот что! Давай-ка я расскажу тебе всё с самого начала и, как смогу, постараюсь объяснить, что к чему.
Она увлекла Ларни обратно на ложе из шкур, сама села рядом и приобняла её за плечи, как подружку. Странно, но Ларни не оказала никакого сопротивления. Возможно, она ещё не пришла в себя, а может, всё дело было в этих раскосых зелёных глазах…
– Меня зовут Кейни, я дочь Керса, соправителя города, который называется "Двународье". Там действительно проживают два народа, не очень дружных, несмотря на близкое родство.
Мой народ называют лепреконами, а наших соседей – эльфами. Нигде больше нет такого сочетания, как у нас. Во всех других местах лепреконы и эльфы строят свои поселения подальше друг от друга и всё равно, время от времени, сталкиваются и ухитряются передраться. У нас же царит мир и согласие, и хоть все знают, что это баланс на лезвии бритвы, всё равно настоящих конфликтов не случалось уже несколько столетий.
Мой отец и его соправитель, старейшина эльфов Виллоэль, строго следили за тем, чтобы их народы имели, как можно меньше точек соприкосновения. Всё наше добрососедство сводилось к тому, чтобы церемонно поздороваться, друг с другом на улице, купить друг у друга, что-нибудь на рынке и вместе веселиться на празднике, где по одну сторону площади поют и пляшут лепреконы, а по другую – эльфы.
На собраниях в Ратуше наши представители тоже сидели по разные стороны прохода, а потом расходились по разным кабакам, где лепреконы и эльфы проводили время, не мешая друг другу. Понятное дело, что наши дети не играли друг с другом, а юноши и девушки тоже не встречались с представителями другого пола из соседнего народа.
Но ведь никогда не бывает правил без исключения. Мы с Аллеолем, сыном Виллоэля выросли вместе. Почему-то наши отцы, строго следящие за своими народами, закрывали глаза на наши совместные игры и прогулки. Наверное, потому, что и он, и я рано лишились своих матерей и проводили больше времени не дома, а подле отцов, которые постоянно заседали в Городском Совете дома. Пока они там совещались, мы находили себе занятия в помещениях или во дворе той же самой Ратуши.
Прошли годы, незаметно для своих родителей мы выросли и полюбили друг друга. Сначала это выглядело, как игра во взрослую жизнь, но настал момент, когда мы оба поняли, что это не игра, и дальше так продолжаться не может. Мы уже не могли друг без друга жить. Ночь или день, проведённый в разлуке, были настолько в тягость, что это очень трудно стало скрывать.
Но и объявить открыто о наших отношениях мы не могли. Что нам было делать? Некоторое время нам удавалось встречаться в рощах за городом, где только птицы и звери были свидетелями нашей любви. Там мы стали любовниками и там были счастливы. Но если свидетелей способных рассказать об этой запретной связи не было, то наше отсутствие, конечно, не могло быть не замечено.
Это вызвало недоумение и лишние вопросы. Ещё бы немного и нас разоблачили бы, а это означало неминуемую разлуку. И тогда мы решились бежать. У меня есть подруга, с которой мы… но это другая история и к делу отношения не имеет. Может быть, потом я тебе расскажу. В общем, я надеялась на её помощь, но беда была в том, что живёт она далеко отсюда, а послать ей весточку не было никакой возможности. Оставалось только одно – дойти до её личных владений, где нас не могли бы достать не только наши отцы, но даже сами короли эльфов и лепреконов.
В один прекрасный день мы вышли из города в разное время и из разных ворот. Никто не остановил нас, удача нам пока сопутствовала. Сделав два изрядных крюка, мы встретились в условленном месте и направились к Троллиевых горам. Нет, мы вовсе не обезумели. Мы были влюблены, но не до такой степени, чтобы вовсе потерять голову. Нам нужно было только оставить ложные знаки, чтобы сбить со следа возможную погоню.
Иными словами, мы собирались лишь сделать вид, что идём в горы, а сами думали пройти лесами, на юг, где много пустошей, в которых легко затеряться. План был хорош, но кто же знал, что как раз тогда семеро братьев – троллей выйдут за пределы своих владений на незаконную охоту?
Мы едва успели расположиться лагерем в предгорье на живописной поляне и как раз обсуждали, какие бы нам наделать обманки, чтобы они указывали на то, что мы полезли в горы, как вдруг камни, стоящие вокруг поляны стали оживать и мы оказались окружены троллями. Всё произошло так быстро, что мы не только не успели оказать сопротивление, но не смогли даже опомниться!
Аллеоля… моего Аллеоля схватили и обезглавили раньше, чем я смогла понять, что происходит… Они проделали это со смехом и, продолжая смеяться, принялись перекидывать его голову один другому. Не помня себя, я бросилась отнимать у них эту голову, но меня тут же сбили с ног и связали по рукам и ногам. Однако глаза и рот мне оставили свободными. Кажется, им нравились мои крики…
А потому я видела, как они разорвали и сожрали его тело… Мне тоже кажется, совали кусок его плоти в рот, но сейчас я не могу с уверенностью сказать, не было ли это плодом моего воображения.
А потом я оказалась здесь, точнее не совсем здесь, а в темнице, внутри горы. Я была именно в таком положении, как недавно рассказывала тебе – прикована к стене короткой цепью, которая не давала ни лечь, ни встать, а позволяла только сидеть, прислонившись спиной к холодному камню. Кормили меня тоже так, как я тебе уже говорила, только я не упомянула, что хлеб
