Михаил Медведев - Контрольное вторжение
— Разводят?
— Выращивают, как сексуальный и биологический материал. Ну и на мясо, само собой. Никогда не пробовал человечину? Довольно вкусно. Вначале из нее готовили дорогую собачью еду, а потом стали делать и обычное жаркое.
— И ты служил людоедам? — спросил я почти спокойно.
— Да. Служил. Служил и был счастлив, потому что страшнее смерти ничего нет, — печально ответил он, и мне показалось, что я услышал свой собственный голос, записанный на магнитофонную ленту.
— Как тебе удалось продержаться столько лет в одном и том же теле?
— Я кое-что значу в этом мире, — с непонятным высокомерием изрек он.
— Но как ты прожил столько? — Мне захотелось взять его за горло и хорошенько встряхнуть. — Никакая медицина неспособна столько времени поддерживать полноценное существование человеческого организма. Ты должен был разложиться лет сто назад.
— Почему же? — В его взгляде на секунду появилось и сразу же исчезло горделивое превосходство. — Наши врачи очень хорошо умеют пересаживать органы. Главное, чтобы донор был качественный.
— Донор? Качественный? То есть для пересадки вы клонируете людей, а не органы?
— Почему клонируем? Натуральные лучше и дешевле. Если тебе понадобится, то рекомендую косовский товар. Могу устроить. У меня там друг лесником работает…
Он осекся, потому что я зарычал. Кровь закипела на моем заледеневшем сердце. Мне стало страшно. Страшно за свой мир, который столкнулся с чем-то непостижимо чудовищным. Реальность, где даже я сам, не копия, не клон, а именно я продался дьяволу ради сохранения своей никчемной жизни, не должна была существовать. Моя рука дрогнула, и лезвие слегка изменило положение, готовясь вонзиться в беззащитную глотку старика. Одно движение, и этот мир исчезнет.
— Моя смерть уже ничего не изменит. Пожалуйста, не надо, — старик умоляюще сложил руки на груди.
Ну почему он не умер тогда, в доме Перцова?
— Помоги мне выбраться, — потребовал я.
— Ты можешь идти. Я гарантирую тебе жизнь.
— Мы пойдем вместе.
— Это невозможно, — он застонал. — Я слишком важен. Меня не выпустят.
— Тогда мы умрем вместе.
Из его глаз брызнули не по возрасту обильные слезы.
— Тут есть телепорт… — всхлипнул он, плаксиво растягивая слова. — Я планировал отправить тебя через межпространственный телепорт. Тебя бы высадили на плато Большой Сирт.
— Там нет городов!
— Тебя нашли бы по твоему мобильнику. — Он жалобно всхлипнул.
Я, наверное, пожалел бы старика, будь он не имеющим ко мне отношения посторонним человеком, но он был мною, а жалость к себе не в моих правилах.
— Веди!!
— Только не убивай!
Бартони дрожал. На его шее выступили крупные капли желтоватого пота. Мысленно я называл это существо Бартони. Он, конечно, я, и зовут его, как и меня — Петр Васнецов. И все-таки он — Бартони. Потому что его тело состоит из органов убитых людей и он ел человечину.
Я тоже ел человечину. И не раз. Жизнь длинна, и нельзя зарекаться ни от чего. Иногда приходится питаться чем попало. Однажды мы с моим напарником съели свои ноги, когда застряли на Ганимеде, а спасательный рейдер разбился в Поясе Астероидов, но мне никогда бы не пришло бы в голову жрать человеческое мясо ради развлечения. Хотя почему бы не пришло? Пришло. И именно в мою голову. Я с ненавистью пнул Бартони.
— Придется переодеться, — прохрипел он. — В скафандры…
— Где скафандры?!
Бартони неопределенно махнул рукой. Я слегка двинул его кулаком по скуле. Из его рта послушно брызнула слюна, а с уголка губы поползла бледная струйка розовой пузырящейся крови.
— Я покажу, — почти беззвучно всхлипнул он.
Мы двинулись к выходу. Бартони показывал дорогу.
Он опасно покачивался из стороны в сторону, приседал и изредка опирался на костяшки пальцев, как обезьяна.
Я шел за ним, борясь с искушением раскромсать ему затылок лазерным лезвием. Меня удерживало только то, что как только он умрет, этот мир исчезнет, а вместе с ним исчезну и я. Умирать не хотелось. Да и зачем умирать, если есть шанс выполнить миссию и остаться в живых? Я всегда стараюсь выжить, когда имеется такая возможность. Мы прошли несколько десятков метров по коридору, свернули под арку и оказались в широком холле с высоким потолком и мягким половым покрытием. Справа у стенки, рядом с разлапистой декоративной пальмой, уютно расположился круглый постамент поста охраны. На постаменте скучал солдат. Услышав шаги, он напрягся и вытянулся в струнку, но, заметив нас, снова уныло ссутулился, согнул ногу в колене и недружелюбно выпятил вперед нижнюю челюсть.
— Я попробую договориться с ним, чтобы нас пропустили, — пролепетал Бартони. — Но я не уверен, что меня послушают.
Если бы у этого старика был хвост, то сейчас он бы непременно им завилял.
— Давай. Договаривайся, — кивнул я и ткнул лезвием лазерного резака в сторону охранника.
Тот держал в руках великолепный двуручный лучемет с толстым стволом, безразмерным аккумулятором, системой автонаведения и двойной силовой подводкой.
Мне безумно захотелось завладеть этим волшебным инструментом.
— У вас какие-то проблемы, господин Бартони? — по-английски спросил охранник.
У него самого были серьезные проблемы с мозгами, если он после первого взгляда на нашу сладкую парочку не сообразил, что происходит. Нужно быть поосторожнее. Такой обалдуй и бабахнуть может сдуру.
— Не будь таким глупым, Джерри, — окрысился Бартони. — Слушай мой приказ и беспрекословно его выполняй, и тогда никто не пострадает. Положи оружие на пол и пропусти нас. Немедленно.
— Я не имею права. — Охранник неуверенно приподнял ствол своей большой красивой игрушки. — Мне нужен приказ командира.
— Твоему командиру приказываю я, — с грозной надменностью заявил Бартони. — Выполняй.
— Перед тем как положишь оружие на пол, не забудь отключить систему распознавания, — вежливо попросил я.
— Что выполнять? Что отключить? — Туповатый Джерри был не в силах осознать и проанализировать сразу две вводные.
— Я приказываю тебе, — медленно, почти по буквам, произнес Бартони, — опустить красный флажок на правой стороне приклада, положить оружие и отойти на два Шага назад.
— Вы не имеете права мне приказывать, — с просветленной улыбкой воскликнул солдат. — Я не имею права выпускать из рук оружие, но могу не задерживать вас, так как ваше имя есть в списке наивысшего приоритета Вы можете идти туда, куда вы хотите.
— Дегенерат, — простонал Бартони и с надеждой покосился на меня.
Может быть, я соглашусь просто пройти мимо часового и получить выстрел в затылок? Я не согласился и кровожадно взмахнул лезвием над головой Бартони, уповая на то, что его скальп хоть немного ценится в этом мире.
Оказалось, что ценится. Охранник немедленно получил необходимую инструкцию. Оружие безоговорочно легло ему под ноги.
— Лицом в пол! — я слегка охрип от напряжения, но мой крик прозвучал достаточно убедительно.
Джерри безропотно подчинился. Мои пальцы немедленно вцепились в вожделенный лучемет, и я сразу же испытал его, расстреляв ни в чем не повинный потолочный плафон. Оружие работало великолепно и по параметрам превосходило мои самые смелые ожидания. Окрыленный легким успехом, я с удвоенной прытью погнал вперед несчастного Бартони. Мы почти бегом миновали еще один коридор, повернули направо и остановились. Новых противников было трое. Они стояли в ряд, надежно перегораживая проход своими закованными в силовую броню телами. Меня без лишних разговоров взяли на мушку. Хорошо подготовленные ребята. Очень спокойные и рассудительные, прекрасно умеют обращаться с тем оружием, которое держат в руках.
Я понял, что через долю секунды они отстрелят мне голову, а я не успею даже поцарапать заложника. О применении трофейного лучемета думать не стоило. Мне из него не дали бы даже застрелиться. Честно говоря, в тот момент я приготовился к смерти. Именно так, наверное, и умирают многие воины. За мгновение до нулевой точки осознают ее неотвратимую неизбежность. Однако трагичная торжественность момента была нарушена Бартони, который внезапно заверещал:
— Назад, кретины! Не стрелять! Оружие на землю! «Это должны были быть мои слова», — с недовольством подумал я.
Бойцы беспрекословно послушались и очень аккуратно сложили лучеметы на пол, после чего, повинуясь моему жесту, повернулись носами к стене. Я уже не боялся, что кто-то попробует напасть на меня с тыла, и мы спокойно двинулись дальше. Бартони продолжал разоряться. Кричал о том, чтобы освободили проходы и ни в коем случае не применяли оружие, иначе плохо будет всем. Я согласно мотал головой и угрожающе хмурился.
В помещении, предваряющем внешний шлюз, всё уже было готово к нашему прибытию. Пять человек из обслуживающего персонала лежали на животах, закинув руки на затылок, и не смели поднять головы.
