Антон Первушин - Львиное Сердце
— Так, — выдохнул он. — Теперь слушай меня. Первое — никто в Камелоте не должен знать, что я здесь.
Про Камелот был выстрел наугад. Просто Артур предположил, что если уж эти психи отыграли Круглый Стол, то и Камелот — легендарную столицу короля Артура — они обязаны отыграть. И не ошибся. Меченосец кивнул с важностью, как будто так и надо.
— Второе — больше сюда ни шагу. Держись в стороне. Проблему я твою решу сам.
Меченосец снова кивнул, и в глазах его загорелась надежда.
«Так, кажется, ты обещал за меня кому угодно глотку порвать, — подумал Артур. — Пока нам это без надобности, но… чем черт не шутит!»
— Третье — дай мне свой адрес, чтобы я мог с тобой связаться при необходимости.
— Мой король, у вас же он есть!
— Дома есть. Но не с собой, — тут же нашелся Артур с ответом. — Я-то помню, что в Зоне любую вещь могут увести, в том числе и ПДА.
Меченосец заметно покраснел.
— Простите, мой король.
— Ладно, не тушуйся. Как говорят, за одного битого двух небитых дают… Напомни адрес.
— Ивэйн-один-ноль.
— Хорошо, Ивэйн. А теперь сгинь с глаз моих и не показывайся, пока не позову.
Меченосец послушно растворился в темноте.
Некоторое время Артур сидел у потухшего костра, потом встал и пошел в здание. При ходьбе он чувствовал, как у него трясутся поджилки.
2Они стучали в дверь.
— Координатор! Выходи! Разговор есть! — Гоголь вышел, сладко зевая.
— Что орете, фримены? Ночь на дворе.
На самом деле он быстро оценил обстановку. Здесь были Ванька Пес, Сеня Бешеный, Толик Сверло и Игореша Глазастик. Все четверо — отъявленные смутьяны и скандалисты. Пришли права качать. Не остановятся ни перед чем.
«С четверыми мне не справиться, — подумал Гоголь. — И они это знают. Ладно, попробуем решить дело миром».
— Что вам угодно господа? — спросил он, посерьезнев.
— Нам угодно знать, с каких пор Совет Координаторов лижет задницу «Долгу» и как долго он намерен это делать? — сурово отвечал Ванька.
— А вы где-то здесь видите Совет Координаторов? — вежливо поинтересовался Гоголь. — Боюсь, я его не вижу.
— Вот именно! — поддакнул Сеня. — Вот мы и спрашиваем, с какой стати ты принимаешь решения за весь Совет?
— С той стати, что я — единственный, кто может сейчас принимать решения, — спокойно отвечал Гоголь. — Остальные координаторы находятся вне действия прямой связи и не могут присоединиться к нам. Произошло ли это в результате стечения обстоятельств или по собственной воле Координаторов, мне не ведомо. Если у вас есть претензии к моим решениям, оспаривайте их, но по протоколу, а не явившись мне под окна среди ночи, как обыкновенные гопники.
— У нас есть претензии. — Ванька не собирался сдаваться просто так. — Нам не нравятся твои решения. «Долг» уже пошел машины у нас отбирать. Ты — предатель, Координатор. Ты продался «Долгу». Ты будешь низложен. Можешь защищать свою честь в поединке, можешь бежать. Но больше ты не один из нас.
— Клянусь, мне тошно разговаривать с вами, — ответил Гоголь, усмехаясь. — У вас нет ни рассудка, ни памяти. Удивляюсь, как это ваши мамаши отпустили вас в море! В море! Это вы-то джентльмены удачи? Уж лучше бы вы стали портными…
Заговорщики переглянулись.
— Он бредит? — боязливо спросил Сеня. — Может, пьяный? Или грибочков переел?
— По-моему, я это где-то слышал, — высказал предположение Игорек. — Или читал. В какой-то книжке…
— О, среди нас есть юные книголюбы! — продолжал потешаться Гоголь. — Приятно слышать. Ты прав, мальчик. Это «Остров сокровищ». Великая книга! Припоминаешь, о чем там речь? Ну, не трудись. Я тебе расскажу. Компания… э-э-э… честных пиратов хочет найти клад капитана Флинта. Но карта клада в руках у жадного сквайра Трелони и циничного доктора Ливси. Что делать? Предводитель пиратов — отважный и одноногий Сильвер, один из бывших соратников капитана Флинта — придумывает хитрый план. Пираты нанимаются матросами на корабль, который купили Трелони и Ливси, и таким образом попадают на остров, где зарыт клад.
— Ты нам, Гоголь, зубы не заговаривай, — проворчал Ванька. — И не намекай, какой ты весь из себя культурный перед нами. Есть что сказать, говори прямо, не юли.
— Что вы, что вы, никаких намеков! — Гоголь лучезарно улыбнулся. — Я просто пытаюсь обосновать свою позицию литературными примерами. Погоняло обязывает, знаете ли.
— Да пусть болтает, — вступил в разговор Сеня. — Интересно же, че?
— О, я рад, что заронил в ваши души интерес к великой литературе. И обещаю вам, скоро вы поймете, что эта история поисков золота имеет к нам непосредственное отношение… Итак, корабль прибывает на остров. Пираты поднимают мятеж. Но сразу одолеть команду им не удается, и после ряда приключений они находят укрытие в старом форте на холме. Они берут в плен одного из подручных сквайра — юнгу Джима. Пираты хотят убить его. Но Сильвер вступается за мальчика. Пираты недовольны — им кажется, что Сильвер предал их интересы. И они посылают ему черную метку в знак того, что он низложен. Сильвер требует, чтобы ему сказали, чем он так не угодил. И вот что он услышал в ответ. — Гоголь потер лоб, вспоминая слова, и начал говорить, как будто читал стоявшую перед ним книгу: — «Не бойся, обычаев мы не нарушим. Мы хотим действовать честно. Вот тебе наши обвинения. Во-первых, ты провалил все дело. У тебя не хватит дерзости возражать против этого. Во-вторых, ты позволил нашим врагам уйти, хотя здесь они были в настоящей ловушке. Зачем они хотели уйти? Не знаю. Но ясно, что они зачем-то хотели уйти. В-третьих, ты запретил нам преследовать их. О, мы тебя видим насквозь, Джон Сильвер! Ты ведешь двойную игру. В-четвертых, ты заступился за этого мальчишку…»
— Вот именно, координатор, — мрачно сказал Ванька. — Все так и есть. Ты сам перечислил свои преступления. И тебе, и твоему Сильверу не удастся выкрутиться!
— Но Сильвер и не пытается выкрутиться, — возразил Гоголь. — Он отвечает им честь по чести. «Теперь послушайте, что я отвечу на эти четыре пункта. Я буду отвечать по порядку. Вы говорите, что я провалил все дело? Но ведь вы знаете, чего я хотел. Если бы вы послушались меня, мы все теперь находились бы на „Испаньоле“, целые и невредимые, и золото лежало бы в трюме, клянусь громом! А кто мне помешал? Кто меня торопил и подталкивал — меня, вашего законного капитана? Кто прислал мне черную метку в первый же день нашего прибытия на остров и начал всю эту дьявольскую пляску? Прекрасная пляска — я пляшу вместе с вами, — в ней такие же коленца, какие выкидывают те плясуны, что болтаются в лондонской петле. А кто все начал? Эндерсон, Хендс и ты, Джордж Мерри. Из этих смутьянов ты один остался в живых. И у тебя хватает наглости лезть в капитаны! У тебя, погубившего чуть не всю нашу шайку! Нет, из этого не выйдет ни черта!.. Это пункт первый! Остальные тоже хороши. Вы говорите, что наше дело пропащее. Клянусь громом, вы даже не подозреваете, как оно плохо! Мы так близко от виселицы, что шея моя уже коченеет от петли. Так и вижу, как болтаемся мы в железных оковах, а над нами кружат вороны. Моряки показывают на нас пальцами во время прилива. „Кто это?“ — спрашивает один. „Это Джон Сильвер. Я хорошо его знал“, — отвечает другой. Ветер качает повешенных и разносит звон цепей. Вот что грозит каждому из нас из-за Джорджа Мерри, Хендса, Эндерсона и других идиотов! Затем, черт подери, вас интересует пункт четвертый — вот этот мальчишка. Да ведь он заложник, понимаете? Неужели мы должны уничтожить заложника? Он, быть может, последняя наша надежда. Убить этого мальчишку? Нет, мои милые, не стану его убивать. Впрочем, я еще не ответил по третьему пункту. Отлично, извольте, отвечу. Может быть, вы ни во что не ставите ежедневные визиты доктора, доктора, окончившего колледж? Твоему продырявленному черепу, Джон, уже не надобен доктор? А ты, Джордж Мерри, которого каждые шесть часов трясет лихорадка, у которого глаза желтые, как лимон, ты не хочешь лечиться у доктора? Быть может, вы не знаете, что сюда скоро должен прийти второй корабль на помощь? Однако он скоро придет. Вот когда вам пригодится заложник. Затем пункт второй: вы обвиняете меня в том, что я заключил договор. Да ведь вы сами на коленях умоляли меня заключить его. Вы ползали на коленях, вы малодушничали, вы боялись умереть с голоду… Но все это пустяки. Поглядите — вот ради чего я заключил договор!» И Сильвер бросил на пол карту, на которой было указано место с сокровищами…
— Похоже, это и впрямь хорошая книга, Координатор, — произнес Ванька с издевкой. — Но ты обещал сказать, какое отношение все эти красивые словеса имеют к нам. И поторопись, мое терпение на исходе.
— Мне грустно слышать это, Иван, — ответил Гоголь. — Терпение — важнейшее качество для охотника и вообще для человека, который хочет чего-то добиться в жизни. Но раз твое терпение еще так несовершенно, я не стану больше его испытывать. Итак! Когда я заключал договор, мы были в безнадежном положении — разрозненны и фактически беспомощны перед лицом наступающих монстров. Разве я виноват, что вас хватило только на то, чтобы расползтись по укрытиям и отстреливаться, в то время как люди Роте оказались способны на организованное сопротивление? Или я должен был дождаться, пока у вас кончатся патроны, и монстры доберутся до вас? Это больше пристало бы Координатору? Нет, в сложившихся обстоятельствах союз с «Долгом» был лучшей — нет, единственной! — возможностью спасти фрименов от полного истребления… Дальше — что мы получили в результате этого союза?.. Мы получили Припять, причем «долговцы» помогают нам ее обустроить. Я слышал, они собираются запустить водонапорную станцию. Кто из вас против, чтобы из крана вода лилась сама собой и ее не приходилось таскать ведрами?
