Алексей Волков - Путь Ворона
В доме между тем тянулось свое совещание. Собственно, населенным было не одно здание, а восемь, но люди уже привыкли искать помощи друг у друга, решать многие вопросы сообща, раз уж самая простейшая логика говорила главное: в одиночку долго не протянуть.
– Сколько можно платить дань? – Иван, пожилой мужчина, немало повидавший на своем веку, едва не плюнул с досады, но вовремя вспомнил о трудностях уборки и решил лучше не загаживать помещение.
– А куда деваться? – возразила одна из женщин. К собственной радости, уже немолодая и некрасивая. Молодым заведомо приходилось тяжелее. А может, и легче, если не обращать внимания на вынужденную смену кавалеров. Зато покормят лишний раз, если повезет, а то и вовсе сделают постоянной любовницей с некоторыми вытекающими из статуса благами.
– Отпор раз дать, и всех проблем, – решительно объявил Иван. – Тут как в армии: поддашься один раз, и все будут на тебе ездить. Устоишь – может, и получишь разок-другой, зато уважать станут.
– Съездят! Убьют они, а не съездят! – возразил Володя.
Он был помоложе, от армии откосил в девяностые, зато хлебнул лиха с другой стороны. Как раз от всяких рэкетов и прочих прелестей лихих годов. Повторять опыт ему не хотелось.
– Так еще скорее убьют. Вы главное поймите: они храбрые лишь потому, что не ожидают отпора. А как получат, сразу пойдут на попятную. Нас тут одних мужиков почти тридцать, если молодежь считать. Почему же мы бояться должны?
– Потому, что у них стволы.
– Так и у нас есть.
Это была главная находка Ивана. Ковыряясь в квартирах, он нашел в одной из них старую охотничью двустволку с небольшим запасом патронов. И пусть большая часть зарядов представляла мелкую дробь, пригодную разве что для уток, имелась и картечь. Целых десять штук.
Да и не воевать мужчина собирался, всего лишь припугнуть. Разные это случаи: обдирать покорных или лезть под пули. Каждый задумается, а вдруг попадет именно в него. Жизнь-то одна, и стоит ли ею рисковать, в сущности, из-за ерунды?
– Предлагаю сделать так. Объявим, что у нас уже есть персональная крыша. И пусть попробуют что возразить. Всех в городе они знать не могут, скажем, будто явились пришлые, пригрозили, вот мы и согласились. Иначе так и будут нас доить, пока их другие не сменят. А между прочим, запасов в городе почти нет. Скоро на одну рыбу перейдем. Если она ловиться станет. Вообще, уходить отсюда надо. К природе ближе. Там хоть шанс прокормиться будет.
– Ходили одни такие… – напомнил Володя. – Помнишь, чем закончилось? Нужны деревенским нахлебники, как же! Они сейчас нам, городским, припомнят комфортное житье!
– Это поблизости от города. Уходить надо далеко. Чем дальше, тем лучше. У Хабаровска ловить нечего. Все деревни здесь каждая банда шерстит напропалую. А вот дальше уже горючее надо иметь. Которого тоже почти нет.
– Ну, вот. А мы тогда как в твои дали доберемся?
Горючее разнообразные лихие люди стали забирать еще в первые дни. Как только уразумели: никаких поставок больше не будет.
– Ножками. Ножками. Или ходить разучились?
Мысль о пешем путешествии для всех собравшихся была фантастической. Ладно бы еще до ближайших дачных участков! С учетом происшедшей Катастрофы ее как-то можно было принять. Но куда-то вдаль… И ведь не налегке, надо и некоторое имущество прихватить с собой. В идеале – вообще все. Но ведь не дотащишь и даже не взгромоздишь на плечи. С другой стороны, бросишь и где достанешь потом? Вещи теплые, вещи обычные, всякие кастрюли-сковородки, да мало ли чего? Откуда они возьмутся в нынешние времена?
Но отвлеченные рассуждения были прерваны криком дежурившего мальчишки:
– Опять сюда идут! Тот же тип, а с ним еще трое. С оружием.
– Ну, трое еще не так много. Вот что, Николаич, – обратился к старому приятелю Володя, – попробуй взять их на понт. Мол, нашлись уже крышеватели. А я сверху прикрою, ежели чего.
– Лады. Отчего ж не попробовать? – согласился приятель. – Ежели что, переиграть не сложно.
Он вышел из подвала и медленно пошел навстречу приближающейся братве. Прочие обитатели района предпочли устраниться и от переговоров, и от решений.
– Ну чего, мужик? Платить, говорят, не хотите? А еще нашего «шестерку» прогнали, – В Лоб Ногой и раньше простых людей презирал, а теперь и подавно. Даже здороваться считал ниже собственного достоинства.
– Много вас. Нас уже навещали одни, как раз перед вашим мальчиком, – по возможности степенно отозвался Николаич. – И тоже платить велели. Вы уж лучше между собой разберитесь. Если каждому отстегивать, сами через пару дней с голодухи помрем.
– Кто приходил? – насторожился Васька и покосился на Седого. Самое главное не сообщил! За такое не опустить, а убить надо!
– Они не представлялись. Отняли почти все, что нашли, да сказали, мол, еще приходить будут.
– Много их было? – случившееся в корне меняло дело.
– С десяток. И тоже при оружии.
Может, бродяги? Имелись и такие, без определенного района. Просто шлялись по всему городу да урывали, где что могли. А уж всяких отморозков среди них хоть отбавляй. Причем – даже с точки зрения нормальной братвы, тоже особо ничем не гнушавшейся.
– Почему молчали?
– А кому говорить? Этой вашей гопоте? – Николаич презрительно покосился на Серегу.
Раздумывал В Лоб Ногой недолго.
– Если в следующий раз заявятся, дадите знать. А процент нам отстегивать все равно придется. Иначе на счетчик поставим, не рассчитаетесь. Сейчас посмотрим, что вы заныкали. А это тебе, чтоб в следующий раз умнее были да помнили.
Васька крутанулся и ударил ногой в лицо собеседнику. Мужчина отлетел, упал, и все бы ничего, но приложился виском к бордюру.
– Да ты ж его убил, – один из помощников склонился к застывшему на земле Николаичу.
– Ничего. Прочие умнее будут, – усмехнулся В Лоб Ногой.
И тут неожиданно громыхнуло. Картечь на небольшом расстоянии – штука страшная. Заряд прошил Ваську навылет, сбил с ног даже раньше, чем тот осознал происшедшее. Да и осознал ли или так и умер, толком ничего не поняв?
Помощники сразу кинулись в разные стороны, словно лишь ждали чего-то подобного. Инстинкт – великая вещь. Застынешь на месте, и все. А так – неплохой шанс уцелеть.
Второй выстрел Ивана пропал впустую. Отвык мужчина стрелять по движущейся цели. Практики давно не было. Пришлось, матерясь, лихорадочно переламывать ружье, выбрасывать стреляные гильзы, вгонять на их место новые заряды. Еще хорошо, подготовить их додумался заранее, а то шарь по карманам в поисках нужных.
Защелкали ответные выстрелы. Один из бандитов торопливо разряжал пистолет непонятно куда, лишь бы стрелять. Зато другой рванул прочь, даже не понимая, что лишь подставляет спину неведомому защитнику. Седой помчался следом, да так, что сразу стал догонять, а затем и обгонять подельника. Но у Сереги был плюс – кому он тут особо нужен? «Шестерка», он «шестерка» и есть. Заниматься таким – только патроны тратить.
Оставшийся бандит наконец-то заметил противника. Только было уже поздно. По сравнению с «макаровым» двустволка стреляла гораздо громче, а главное – целился Иван лучше. Картечь вновь продемонстрировала убойность. Жаль, выстрел из другого ствола, вдогон убегавшим, пропал втуне. Поторопился ли, рука дрогнула, отдачу не учел… Всяко бывает. А пока перезарядил, во дворе никого не было. Какие тут расстояния?
В голове, перебивая друг друга, всплывали и тут же исчезали мысли. Тут были и вопросы – что же теперь будет или как там Николаич? Были и наметки к дальнейшим действиям. Надо было срочно предупредить людей о случившемся. Попрятались же все, а необходимо хотя бы оружие подобрать. Три ствола – не один, теперь отбиться станет легче. Но и пост покидать не годилось. Вдруг бандитов гораздо больше, вон, кажется, выглянул кто-то, и не понять, беглецы ли, или позади шел еще кто-то, да не успел к шапочному разбору? Спустишься во двор, а они как раз и нагрянут.
Может, кто из своих догадается, не струсит, придет на помощь сам?
– Сколько их? – Музон за ближайшим углом спрашивал зло, словно уцелевшие были виноваты, что недоглядели и не справились.
– Хрен его знает!
– Он все знает, да молчит! Ментяра! Бери людей и обходи дом слева. Проскочишь вдоль стены, а там – мочи всех. Мы прикроем. Сеня, ты все хвастался, что неплохой охотник? Тогда дуй в подъезд, выбирай окно да покажи, на что способен.
Надо отдать должное – распоряжался Музон умело. Словно немало повоевал на своем веку. Или тут важнее не воинский опыт, которого не было, а опыт заурядных разборок? Да и город известен, каждый двор со всеми ходами и выходами. Люди его слушались безоговорочно. Каждый понимал: сдаст компания позиции, и тогда завтра придется побираться или подыхать под забором. Откровенных трусов в банде не имелось, люди сами сделали выбор, предпочли опасную жизнь жизни спокойной и тоже опасной.
А Иван все колебался, не мог решить, оставаться на посту или мчаться к оставшимся в подвале людям? И стремительно убегали минуты. Сколько их было-то? Три? Четыре?
