Сергей Шангин - Окончательная синхронизация
Господи, когда я просил тебя дать нам воды, чтобы помыться от дерьма, я не имел в виду такое ее количество. Достаточно было тазика, корыта, ну, в крайнем случае, большой лужи. Нельзя же, господи, воспринимать все просьбы буквально! В следующий раз я буду осторожнее с молитвами и просьбами, раз уж ты воспринимаешь их так неадекватно. Хотя ты спас нас, господи, только что! Надеюсь не для того, чтобы отправить к черту в зубы?
Алексей разрезал комбинезон на груди Эвелины и приложил ухо к груди.
— Не бьется… сердце не бьется! — заорал он с лихорадочным блеском в глазах, — Давай, помогай, хватай ее за ноги, мне одному не справиться!
Он схватил Эвелину за ногу и жестами предложил мне сделать то же самое с другой ее ногой.
— Ты что, с ума сошел? — заорал я, представив себе самое страшное — куратор решил выбросить Эву в поток, чтобы избавиться от свидетеля, — Ты, сволочь, что задумал? Я не дам ее утопить!
— Идиот! Хватай за ногу и подымай ее вверх! Нужно вытрясти воду из легких, иначе нам ее оживить! Делай что говорю! — рявкнул он зло.
Я не стал спорить и тотчас же рванул ногу Эвелины вверх. Мы трясли ее тщедушное тело как тряпичную куклу, пока изо рта не хлынула потоком вода.
— Кладем на пол! — скомандовал Алексей, когда вода перестала вытекать изо рта.
— Делай искусственное дыхание! Учили или показать?
— Учили, — буркнул я, и приник к губам Эвелины, делая глубокий выдох.
Господи, дай ей шанс, маленький шанс, она же такая хорошая. Я раз за разом приникал к ее губам, вспоминая наш последний… тьфу на тебя, что значит последний?… просто поцелуй, вдыхал в нее кислород, а куратор в то же самое время сильными движениями массировал грудную клетку, пытаясь заставить сердце биться.
Эвелина вздрогнула, хрипло кашлянула и открыла глаза. Мы с Алексеем замерли, боясь спугнуть чудесное мгновение. Она оперлась на локоть, склонилась к деревянному мокрому полу, и ее вырвало. Никогда не замечал за собой радости при виде блюющих людей, тем более женщин. Но этот рвотный позыв был для меня сейчас самой прекрасной картиной, самой желанной и долгожданной. Все, что ты сделаешь сейчас, Эва, будет самым прекрасным и незабываемым. Лишь бы ты делала и делала это, не останавливаясь, не прекращая жить. А потом мы разберемся со своими воспоминаниями.
— Господи, — неожиданно прервал нашу рвотную идиллию Алексей, — еще волна! Держись, кто может! Маски, маски натяните!
И пришла волна. Нас снова мотало, било, колотило, как болванчиков на веревочке. Но в отличие от прошлого беспросветного состояния меня грела мысль, что Эвелина жива, что мы снова вместе и, значит, все сможем. В конце концов, вода она ведь просто вода, а человек — это… Закончить восторженную мысль мне помешала какая-то тяжелая штуковина, ударившая меня точно в лоб. Нокаут… темнота… тишина… небытие.
Не знаю, сколько прошло времени, но я внезапно почувствовал, что меня лупят по щекам. Мне снился сон, в котором я был маленьким мальчиком, гонялся с сачком за порхающими бабочками. Вокруг, насколько хватало взгляда, расстилалась цветущая степь и яркое, горячее солнце нагрело цветы и травы, выпарило из них ароматы меда и луговой свежести. Мне удалось наконец ухватить самую красивую бабочку сачком, я осторожно расправлял марлю, чтобы насладиться ее видом. Как бабочка взмахнула своими нежными крылышками и… влепила мне оглушительную пощечину, потом еще одну и еще. Я вздрогнул от неожиданности и очнулся.
— Фу-у-у! — выдохнула Эвелина, и опустила руки, — Я думала, ты никогда не очнешься!
— Ты зачем меня дубасила? Вот и спасай потом таких! — пробурчал я, с трудом наводя фокус в глазах.
Перед глазами все плыло, я с трудом различал туманные фигуры Алексея и Эвы, на лбу обнаружилась здоровенная ужасно болезненная шишка, все тело ныло, в горле невыносимо саднило от килотонн соленной морской воды. Из дерьма вышли, в дерьмо и окунулись, мелькнула в голове философская мысль. Потом чья-то добрая рука сорвала с моего лица грязную запотевшую кислородную маску, и мир засиял сочными красками, став неожиданно четким и видимым. Тьфу на вас, а я уж подумал, что та дубина у меня все зрение вышибла.
— Надеюсь, больше морских купаний не ожидается? — осведомился я тоном пациента санатория, уставшего от процедур.
— Вот это обещать не могу, — сдирая с себя задубевший от соли и воды комбинезон, пробурчал Алексей, — нам бы определиться, куда нас вынесло из той дыры и не лучше ли оказаться сейчас на прежнем месте.
— Вы как хотите, а мне туда не хочется, — пропищала Эва, прыгая на одной ноге в попытке вытрясти воду из ушей. При этом ее обнаженные груди смешно подпрыгивали…
— Эй, ты не задумала совратить местное население сеансами стриптиза? — окликнул я Эву, тоном ревнивого супруга.
— А… что… ты о чем? — удивилась она, явно не замечающая несоответствия своего вида официальным канонам приличного общества.
— У нас на первое топлесс? — саркастически осведомился я.
— Ой… — она прижала к груди ладошки, с удивлением обнаружив собственную наготу, — когда это я успела разнагишаться?
— Ну-у-у, это у тебя вообще быстро получается! — туманно ответил я, не уточняя причин отсутствия верха у комбинезона.
— Издеваешься, да?! — возмущенно фыркнула Эва, — Дайте лучше что-нибудь надеть! Ишь, развалились тут как тюлени довольные, только бы на голую бабу поглазеть!
Я фыркнул, не в силах сдержать смеха при виде этой хрупкой полуобнаженной фигурки с прижатыми к груди ладошками, полной истовой веры в то, что мужики немедленно кинуться по магазинам в поисках какой-нибудь тряпки для ее прикрытия. Алексей тоже не выдержал и захохотал в полный голос. Эва переводила недоуменные взгляд с меня на Алексея и обратно, хмурилась, готовя гневные слова, но неожиданно сморщила носик и расхохоталась вместе с нами.
Ну сумасшедшие, что с них взять, подумал бы каждый, увидевший нас в это мгновение. Кругом разруха, смерть, неизвестность, а эта троица покатывается со смеху, словно увидела во всем случившемся нечто невероятно смешное. Не спешите нас винить, не над этим мы смеемся, а собственные страхи и переживания смываем смехом. Ржем для спасения, смеемся ради того, чтобы поверить в то, что мы живы. Живы, несмотря на все, что с нами произошло в последние сутки.
Нам бы передых устроить, полежать, поспать. Потом проснуться и позавтракать, еще лучше сразу же и пообедать в тихой домашней обстановке, выпить водки, закусить ее огурчиком, почувствовать, как сознание заволакивает пьяная дрема и снова уснуть. Проснуться, поесть, выпить и спать. И так долго, невероятно долго, чтобы забыть весь кошмар, залить его водкой, заесть шашлыками и осетриной, блинчиками и красной икрой. Ой, чего вы деретесь, вздрогнул я от ощутимого пинка под зад.
— А ты про еду поменьше думай! — прошипела на ухо Эвелина, — Думаешь, тебе одному жрать охота?
Я тяжело вздохнул и понурился, ну вот, снова прокололся, сам не заметил, как мысли о спасении перевел в еду. Ничего не могу с собой поделать! Мужик я или манекен пластмассовый? А раз мужик, значит…
— … должен пойти и найти еду, огонь, пещеру! — безапелляционно отрезала Эва.
— Еда подождет, не помрете! — прервал наш спор Алексей, — Сейчас главное определиться с ситуацией. Если повезет, то поедим. Если нет, побежим дальше!
Пришлось сказать жесткое «Нет!» своему внутреннему голодному дракону, подтянуть живот и заняться обозрением окрестностей. Ясен пень, что это не Россия. Вместо березок повсюду пальмы, да и температурка далека от средней полосы. Обрывки вывесок сплошь не по-русски, конечно и у нас так бывает, что не по-русски пишут. Только внизу мелким почерком, вроде как стесняясь, припишут на местном диалекте название заведения. А тут и мелкий почерк на русский совсем не похож.
— Похоже на Азию, что-то вроде Вьетнама или Таиланда, — оглядываясь по сторонам, бормотал Алексей. — Курорт какой-то, судя по вывескам.
Вода потекла в обратную сторону, унося за собой последствия разрушений. Мимо нас плыли сломанные шкафы, пляжные зонты, обломки лодок и катеров, вырванные с корнями деревья, кусты и… люди. Мертвые люди. Создавалось впечатление, что событие было неожиданным для большинства из них. Словно в чистом небе появился бомбардировщик и уронил бомбу точно в центр огромной толпы.
— Тут, кроме нас, кто-то живой есть, как вы думаете? — всхлипывая, спросила Эва.
— Раз мы живые, значит, и еще кто-то выжил, — уверенно ответил Алексей, — не может быть, чтобы нам одним посчастливилось. Всем приказ думать, тебе, Эвелина, в особенности. Ты у нас кто? Аналитик! Вот и анализируй ситуацию.
— Аналитику, чтобы выдать результат нужно гору фактов переработать, а тут фактами не пахнет, сплошные догадки и предположения. От чего прикажете отталкиваться, милостивые господа? — проворчала она, но, судя по наморщенному лбу, мысли ее закрутились в поисках разгадок.
