Лейтенант империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр

Тесак Гадела с шипением покинул ножны. Татарин положил клинок перед собой. Арина сильнее вжалась в кресло, и старалась не смотреть по сторонам. Вздрагивала от нашего дыхания.

Только Лена смотрела на нас во все глаза и, казалось, поймала уже всех мух в кафе — её рот просто не закрывался от удивления.

Лена и администратор кафешки. Его голос совпал с новым звоном колокольчика.

— Мы закрываемся, — голос администратора дал петуха.

— Я на пять минут, — ответил Ерастов.

Администратор схватился за голову, а дядя Саша подошёл к нам.

— Ростислав, мы вас потеряли, — буркнул Ерастов, окидывая взглядом Сарая, — вы чего тут забыли?

— Да так, беседуем, — улыбнулся я.

— Договорим в другой раз, — Сарай старший взял себя в руки, и на его лице застыла маска равнодушия. — До новой встречи.

Трость простучала по полу. Звякнул колокольчик, и отец Ярика растворился в уличной темноте.

— Это кто был? — спросил дядя Саша, окидывая нас взглядом.

— Призрак прошлого, — хмыкнул я, и, поморщившись, выдернул из бедра засапожник, — у тебя пластырь есть?

Лекция от Ерастова о безопасности продлилась недолго. Он выслушал меня, сделал выговор и, назначив на завтра разбор полётов, проводил нас в пансион. Хорошо хоть, пластырь у него нашёлся.

Как вернулись, я сразу же поднялся к себе в комнату и передал Морозову Иллирике. Сам же уселся в кресло и задумался. Как Сарай проник на территорию академии?

Уверен, он сейчас также обдумывал мои слова. Мои удары, как и его, достигли цели. Только я не показал этого, а вот он явно не ожидал от меня встречной атаки. Я почти спровоцировал его на нападение. Даже жаль, что он сдержался, а Ерастов его спугнул.

Победа была близка. Хватило бы одной попытки, чтобы люди Малышева атаковали его. Блин, как-то не правильно получается. Они меня охраняют, а подать сигнал им не могу. Только провоцировать врага. Надо бы обговорить завтра условные сигналы для них. Тем более я знаю, что Сарай связан с орденом…

— О чём думаешь? — ладошка Лиры коснулась моего затылка и взъерошила волосы.

— О Сарае, — я вынырнул из размышлений, и обнял любимую. — Как она?

— Приняла укрепляющий комплекс витаминов, успокоительное, и я уложила её спать, — Лира присела ко мне на колени и положила голову на плечо. — Жалко её. Пережить такое…

— Ты пережила.

— Только потому, что у меня есть Варенька и ты, — носик Лиры прижался к моей шее, — а она одна.

— Если следовать твоей логике, то поэтому она пришла ко мне…

— Это её логика, — вздохнула Лира, — но ты прав, она пришла к тому, кто уже был в такой ситуации и победил.

— Если ты скажешь, что я обязан сделать ей ребёнка, то я обеспокоюсь, моя ли ты Лира? Вдруг тебя подменили?

— Не скажу, — вздохнула любимая, — но ты же ей поможешь?

— Угу. Типо того.

Знать бы ещё как. Сарай нас в покое не оставит. Рано или поздно мы с ним схлестнёмся. Сегодня он пришёл, чтобы посеять во мне сомнения. Напугать до чёртиков, чтобы я нервничал и совершал ошибки.

Это значит, что сейчас вокруг нас с Лирой выстроена крепость. Значит, он не может пройти нашу защиту. Но очень хочет.

— Мужчину ей надо, — прошептала Лира, — хорошего, надёжного мужа. Ей страшно.

— Угу.

Нельзя отпускать Морозову. Сарай перехватит её и уничтожит. Сейчас он должен быть раздражён. Если у меня вышло, мой ответный удар должен заставить его беситься. Возможно, он совершит ошибки. Надо ждать и попытаться использовать их, чтобы победить. Тогда Арина сможет жить без страха…

— Найди её мужа, — произнесла Лира.

От неожиданности я моргнул и обнаружил лицо любимой прямо напротив своего.

— Что?

— Я узнаю твой взгляд, — грустно улыбнулась Лира, — ты сейчас думаешь, как победить в войне с Сараем, но помочь Арине можно другим способом.

— А?

— Найди ей мужа. Такого, чтобы ни Сарай, ни кто-то другой не мог и помыслить напасть на неё.

Я покрутил головой. Умеют женщины озадачивать.

— Где ж найти такого? — протянул я.

— Поговори с Серафимом, — лицо любимой приняло невинное выражение. — Он постоянно говорит о желании создать семью.

— Ты сейчас шутишь, Душа моя?

— Просто скажи, что она графиня, и он станет главой её рода, — пожала плечами Лира.

Взгляд её стал таким нежным и трогательным, что я не смог отказаться.

— Хорошо, попробую.

— Спасибо, — она улыбнулась и поцеловала меня. Прижалась всем телом и тихо выдохнула: — ты очень добрый и хороший. Люблю тебя.

Только я хотел ответить, как инфопланшет зашёлся гудением от вибрации. Звонил мой поверенный Раувэн Сигал.

— Господин Туров! — воскликнул он, когда я взял трубку, — на арендованные объекты рода Юдиных напали. Здесь, на Владивостоке взорваны склады и магазины.

Глава 23

— Да кто ж знал, что это нарушитель? — капитан Малышев сидел в кресле, выпрямив спину. Грядушки он не касался.

— А по характеру беседы не понятно было, да? — проворчал Ерастов.

Вчера, когда поверенный сообщил об атаке на наши предприятия, я ничего не стал делать. Раувэн заверил нас с Лирой, что жертв среди людей нет. Власти уже реагируют и работают над ситуацией, а страховая прислала следователей-оценщиков. И мы с любимой отправились спать.

Сегодня же, с семи утра, команда по борьбе с орденом собралась в кабинете Меньшова. Начались разборки. Зазвучали взаимные упрёки. А я, признаюсь, пытался отрешиться от пустых разговоров и подремать.

Получалось плохо.

— Ну, скандалили они, но если за это убирать каждого, — ехидно ответил Малышев, — то, в академии людей не останется. Туров, знаете ли, со многими конфликтует.

— Это с кем же? — в тон ему отвечал Ерастов.

— Да Вы сами, Ваше высокоблагородие, зашли в кафе, и не разобрались сразу. А этот Ангар ушёл.

— Сарай, — поправил капитана Ерастов.

— Да мне всё равно, — пожал плечами Малышев, — в хоз постройках не разбираюсь.

— Так, хватит, — прихлопнул ладонью по столу Меньшов Валентин Севович, и я приоткрыл глаза. — Мы здесь не ругаться собрались. Формально, всё идёт, как надо.

Спорщики тут же успокоились и повернулись к генерал-адмиралу. Только Ерастов бросил на капитана крайне недовольный взгляд.

— Виктор Маркович, — Меньшов посмотрел на Растеряшева, — докладывай, что там произошло, а то эти, — он приподнял от стола ладонь, и покрутил ей, — только ругаться горазды. Никакого конструктива.

— Есть, Ваше высокопревосходительство, — отозвался Растеряшев и отложил инфоплашет в сторону.

Он с самого начала собрания что-то в нём рассматривал и не отвлекался на чужие доклады и обсуждения.

— Вчера, в восемь вечера, через центральное КПП на территорию академии прошёл Виктор Ярославович, граф Сарай. Документы у него никто не проверял, он воспользовался ключ-картой.

Растеряшев обвёл всех взглядом. До этого, сегодня он старался не смотреть на меня, но в этот раз, наоборот, на мне его взгляд и задержался. В его глазах я увидел нечто похожее на извинения и досаду.

Я вздохнул. Несмотря на успехи, мы всё также тащимся в хвосте у ордена Двуликого. Все вокруг только и могут, что извиняться, да разводить руками. Ничего нового.

— Ключ-картой на имя обер-офицера Маловикова Виктора Геннадиевича, — продолжил Растеряшев. — Маловиков служит более двадцати лет, в званиях дорос до лейтенанта, имеет государственные награды, но никто его никогда не видел.

— В смысле? — тон генерала-адмирала был ровным, спокойным, но глаз Растеряшев всё равно дёрнулся. — Это как его никто не видел? Он призрак?

— Так точно, Ваше высокоблагородие, — кивнул Растеряшев.

Я прогнал сонливость и стал внимательно его слушать. Кажется, я поспешил в мыслях. На этот раз мы нащупали что-то совсем новое.

— По документам, — продолжал меж тем Растеряшев, — он несколько раз переводился из подразделений. Мы опросили его сослуживцев — никто его не видел и не помнит. Поиск по фотографии из личного дела результатов не дал. За последний год никого с таким лицом нет.