Ваше Сиятельство #10 - Эрли Моури
— То есть вы старательно делаете для них картинку, что мы пока отодвинули силовой вариант решение данной проблемы. Что ж, это достаточно хитро и возможно мне очень поможет, — согласился я, чувствуя нарастающее желание закурить, пришедшее после дегустации императорских вин. — Я обязательно поговорю на этот счет с Глорией. Сегодня же.
— Поговорите. Скажите, это срочно, — рекомендовал Варшавский, переглянувшись с цесаревичем. — У нее есть способы срочной связи с Лондоном вне системы эйхосов. Это будет очень полезно для вас. Мы сделали два комплекта паспортов с разными фамилиями для вас и Элизабет, сегодня же добавятся паспорта для штабс-капитана Бондаревой и поручика Бабского — все документы будут у командира «Ориса». Да кстати, желаете улыбнуться еще раз? — его глаза большую часть беседы строги и сосредоточенные, сейчас стали веселы: — Люди Уэйна, а именно некий Джоил Батлер, должны были донести до Майкла, что Элизабет так же схвачена, вывезена из России и находится в тюрьме в Бирмингеме. Этим и объясняется его предыдущее сообщение вам. У них несколько магов, которые могут подделывать голос. Образцы голоса баронессы Стрельцовой могли быть получены из ее общения в системе эйхосов. Так, теперь давайте я вас ознакомлю с содержимым папки и деталями операции, — граф Варшавский вернулся к столу и развязал тесемку на папке.
Минут сорок он знакомил меня информацией, что удалось собрать по местонахождению Ключа Кайрен Туам, табличкам Истории Панди и предполагаемому месту, где удерживали Майкла Милтона. Рассказал о многих сопутствующих вопросах, местах, где мы могли бы укрыться, если операция пойдет не совсем по моему сценарию. Потом мы поговорили еще около часа, обсуждая наиболее сложные вопросы предстоящего.
Я вышел от Дениса Филофеевича до краев полный новыми сведениями, которые предстояло осмыслить в ближайший день, поскольку вылет я наметил на вечер грядущего дня. А сейчас… Сейчас мне предстояло заглянуть к императрице и немного пошалить. Желание воплотить мою «гениальную идею» не то, что не улетучилось, оно даже окрепло, возможно под влиянием нескольких сортов средиземноморских вин. Ведь их пришлось пить при императоре вовсе не так, как это делается на дегустации — я влил в себя по трети бокала на каждый образец. Направляясь к покоям Глории я свернул в малолюдный коридорчик, где находился туалет и уже там решил провести свое перевоплощение в старичка Филофея.
Самым неприятным в моей шалости было то, что отсюда до покоев Глории не так близко, и по пути я мог встретить кого угодно. Даже цесаревича и самого императора. Вот если последнего, то… От мысли, что старика, при виде себя самого может хватить приступ, улыбка тут же слетела с моего лица. В какой-то момент я хотел было отказаться от перевоплощения — не уподобляться своей подруге, Талии Евклидовне. Ведь свежи воспоминания, сколько неприятностей принесли ее безбашенные шалости. Однако искушение подурачиться было велико. Я решил сыграть, соблюдая осторожность. Постараться избежать встречи с нежелательными людьми. В крайнем случае придется вернуться в свой настоящий облик, мол, померещилось все вам, господа и госпожи.
Зайдя в туалет, я стал возле зеркала. Минуту другую сосредотачивался, глядя на свое отражение. Затем активировал «Маску Лжеца» и надел на себя образ императора. Древнейшая лемуриская магия «Лорепалх Куил» работала безупречно. Меня даже согнуло, повторяя старческую осанку Филофея Алексеевича. Я провел рукой по морщинистой щеке, подмигнул себе и сказал: «Здравия вам, ваше императорское величество!» — убедился, что голос в достаточной мере похож на тембр, с которым общается император. Постоял еще минуту, предвкушая встречу с Глорией и одновременно испытывая страхи и значительное волнение. Вернее сказать, все это испытывала та часть меня, которая была Елецким, я же просто наблюдал за этими сильными чувствами, похожими на тревожные токи в ментальном теле.
Прежде чем выйти из туалета я просканировал коридор из тонкого плана. В доступной мне сфере внимания поблизости не было никого, если не считать людей за стеной, которые не могли видеть меня. Я вышел, приноравливаясь к походке Романова, слегка шаркая левой ногой, направился к пересечению дворцовых коридоров. Шагов через пятьдесят мое сердце затрепетало от волнения: мне навстречу шел князь Обухов с двумя незнакомыми мужчинами явно дворянского рода.
— Здравия вам, ваше императорское величество! — Обухов отвесил чинный поклон, в глазах мелькнуло изумление и даже испуг.
Его спутники, так и согнулись в приветствии.
— Отлично выглядите, ваше величество! Явно посвежели! — известил меня незнакомец в черно-бархатном сюртуке, сминая в руке шляпу.
Ну, и комплимент — точно для стареющей дамы! Я улыбнулся, подавляя неуместное волнение Елецкого. Он во мне явно паниковал. В этот момент у меня впервые возникла мысль, что эмоции прежнего Саши занимают слишком много места в моей жизни. Не буду отрицать: они очень интересны, я ими живу, в них и есть вкус. Много вкуса. Но когда это слишком мешает, то есть смысл их несколько прикрутить. Вот, например с Ленской: ну чего так Сашенька во мне бесится? Опять же, эмоции, ревность в том числе — это интересно, но до тех пор, пока с такими треволнениями не наступает явный перебор. Подобное я испытываю не первый раз: во многих других жизнях мне попадались личности еще более подверженные страстям, чем господин Елецкий, и когда я понимал, что со страстями заходит слишком далеко, примерно как с лишней солью или перцем во изысканном блюде, мне приходилось накладывать эмоциональные ограничения.
— Экий вы проказник, — я погрозил пальцем неизвестному господину точно так, как мне недавно грозил настоящий император. — Я же вовсе не молодею. Льстите мне, сударь, — затем подошел ближе к князю Обухову, похлопал его по плечу, хотя был у меня соблазн дать ему пощечину за те неприятные ситуации, которые случились с моим отцом из-за этого князя. Похлопал и сказал: — Герман Степанович, все интриги плетете? Поосторожнее