По ту сторону Стикса - Юлия Сергеевна Васильева
Я подавил холодок, пробиравшийся по позвоночнику, и сосредоточился на человеке. Как его звали? Стриж? Он так же мало походил на стрижа, как червяк на птицу. Несмотря на внешность, еще не старый. Смешно: почти одного возраста с Фрэем, хотя тело уже напоминает разложившийся остов. И изнутри его точит вовсе не болезнь — это я понял, когда ухватил его ощущение самого себя. Внутри он был еще более жалкий, сгорбленный, как старик, с сухими трясущимися лапками, часто способный думать только об одной вещи на свете — очередной дозе. Я мысленно отпрянул от него, точно его внутренний образ мог прилипнуть ко мне, запачкать, утянуть в свое болото.
— Он наркоман, причем конченный.
— Это я знаю. Что, неприятный тип, да? — Фрэй ободряюще похлопал меня по плечу, как медсестра только что заставившая выпить горькую микстуру: «Молодец, мальчик! Хорошо справился! Вырастешь — станешь мужчиной!» — А теперь те двое, что рядом с ним. Они-то мне и нужны.
Те двое… Светлый приземистый крепыш с толстым золотым кольцом в ухе: эмоции просты до того, что кажутся плоскими. Была бы его воля — положил бы Стрижа на одну ладонь, а второй прихлопнул. Но почему-то нельзя, и приходится терпеть эту падаль рядом с собой, подчиняться. Однажды он определенно не выдержит и переломит ему хребет — было бы только время подходящее. Второй — темный, как будто бы непромытый, дерганый парень в спортивном костюме и лаковых туфлях, ходит походкой неотесанного повелителя жизни, носит золотые цепи в количестве трех штук — одинаков, что внешне, что внутренне. Чем-то напоминает нашего Го, только вспышки агрессии контролирует лучше, иногда просто переигрывая, чтобы взять противника на понт. И этот тоже что-то замышляет, лелеет в своем мозгу какую-то сильную мысль. Не знаю что — пусть Фрэй разбирается, раз ему так интересна эта троица.
Я пересказал все, что почувствовал, и пусть добрая половина моего рассказа была откровенным бредом, Фрэй остался доволен. Только спросил:
— Больше ничего?
Ничего ли? Я нехотя проверил еще раз. Неожиданно пришло видение тяжелого оранжевого мяча, который гулко и немного лениво ударяется об асфальт. Шероховатая поверхность с мелкими пупырышками пружинит и весомо ложится на ладонь. А еще кольцо — подвешенное высоко, оно настолько старое, что начинает скрипеть, когда в него попадает мяч. И ты прямо видишь, как отвинчиваются поеденные временем ржавые болтики. Когда-нибудь оно упадет на голову игрокам. Хорошо бы на голову Стрижу… Сколько бы проблем решилось само собой…
Я выдохнул. Ничего себе!
— Баскетбол. Как будто они играют в баскетбол. Разве здесь кто-нибудь играет в баскетбол?
— Отличная идея! — Фрэй поднялся с места. — Возьмем ребят и тоже сыграем!
В резервации не играли в баскетбол: не было площадок… да, собственно, ничего не было. Разве что иногда играли в стритбол, чтобы выпустить пар. Желательно со своими, а то игра быстро перерастала в вооруженную потасовку. Рядом с полуразрушенной школой сохранилось одно единственное баскетбольное кольцо, и оно действительно скрипело, когда кто-нибудь забрасывал в него мяч.
Стриж, те два парня, которых я просматривал по просьбе Фрэя — Ром и Вито — и еще несколько человек гоняли новехонький мяч, который смотрелся здесь так же противоестественно, как тарелка, прилетевшая из космоса.
Еще до того, как нас кто-либо успел заметить, Фрэй вылетел на площадку и, завладев мячом, ушедшим от одного из игроков, забросил его в пронзительно скрипнувшую корзину. Показушник, что с него возьмешь. Каким был, таким и остался. Он поймал пролетевший через корзину мяч в полной тишине. Несколько раз стукнул им об асфальт, прежде чем кто-либо опомнился.
— Эй, кто такой? Что тебе надо? — направил на него костлявый подрагивающий палец Стриж.
Фрэй осклабился, отчего шрам на лице собрался неприятной гармошкой:
— Никто не признает, п…ц какой-то. — Он еще несколько раз стукнул мячом об асфальт. — Отдай мне тех двоих.
Друг указал на Рома и Вито. Даже я немного удивился, не то что боевики.
— Верни мяч и вали отсюда, пи…с! Думай своей волосатой башкой, прежде чем связываться с кем-то вроде нас!
Фрэй ничего не ответил. Просто внезапно швырнул в Стрижа мяч. Тяжелый снаряд с отвратительным хрустом угодил наркоману в лицо — тот даже не успел (или не смог) увернуться, выставить руки для защиты. Когда мяч стукнулся об асфальт, все увидели разбитую переносицу и две струйки крови, что стекали на и без того не очень свежую полосатую рубашку.
— Не очень убедительно, правда? — Фрэй успел театрально развести руками, прежде чем все остальные игроки накинулись на него. Но тут подоспел Го с ребятами, до этого стоявший в стороне.
Мне приказали не соваться, что я с удовольствием делал. Гораздо важнее, чем ломать другим кости (да, если на чистоту — костолом из меня в то время выходил как шпалоукладчица из балерины), было понять, что же, черт возьми, тут происходит. Чем эти спортсмены так насолили Фрэю?
Через десять минут на площадке валялось несколько тел. Не стану кривить душой, были среди них и наши ребята. Фрэй сидел на спине Рома, удерживая запястья коренастого, и тому казалось, что сейчас у него одну за другой вытянут все жилы. Го повалил Вито мордой в землю, и не понятно было в сознании ли еще его жертва или уже нет. Идиллия, мать ее.
— Вот теперь можно поговорить как взрослые разумные люди. — Фрэй слизнул языком тяжелые набрякшие капли крови в уголке рта. — Вы толковые парни, и сейчас у вас есть возможность бросить это обколотое дерьмо.
Он кивнул на изломанное тело Стрижа под кольцом. Ром что-то невнятно замычал.
— Думаешь, вас после этого прищучат наркоторговцы?
