Эдгар Берроуз - Великий воин

— Даю пятьдесят тысяч таней Бан Тору, если он убьет этого раба.

Здорово же я насолил ему…

Бан Тор был не простой противник. Он был неплохой фехтовальщик, к тому же он дрался за свою жизнь и за пятьдесят тысяч таней. Фехтовал он аккуратно, в основном защищаясь и дожидаясь моей ошибки. Но я не делал ошибок; неправильное движение сделал он, поддавшись на мой ложный маневр. Он раскрылся.

Молниеносно мой меч тут же начертил на его лбу крест. Затем, сделав выпад, я обезоружил его. Не глядя больше на него, я повернулся и направился к ложе джеддака.

— Я удовлетворен. Этот крест на лбу — достойное наказание.

Доксус молча кивнул. Затем он подал знак трубачам, и те протрубили окончание Игр. После этого он снова повернулся ко мне.

— Откуда ты?

— У меня нет родины. Я — пантан. Я продаю свой меч тому, кто больше заплатит.

— Я покупаю тебя и твой меч. Сколько ты заплатил за раба, Ксансак?

— Сто таней.

— Ты ценишь его слишком дорого, — проворчал коронованный скряга. — Я дам тебе за него пятьдесят таней.

«Да, хорошо быть джеддаком!» — подумал я.

— Рад подарить его тебе, — быстро сориентировался Ксансак.

Я заработал ему сто тысяч таней, и он наверняка ничего больше не рассчитывал заработать на мне: ведь вряд ли найдется кто-нибудь, кто захотел бы поставить против меня после сегодняшнего.

Я был доволен сменой хозяина: получив доступ во дворец, можно было попытаться найти путь к бегству, если, конечно, мои предположения правильны. Таким образом Джон Картер, принц Гелиума, попал во дворец Доксуса, джеддака перворожденных. Раб, но с хорошей репутацией. Воины охраны относились ко мне с почтением. Мне выделили отдельную: комнату, и один из офицеров стражи был специально приставлен ко мне.

Я не мог сообразить, зачем я понадобился Доксусу. Он должен понимать, что на мне он ничего не заработает — ведь у всех на глазах я расправился с лучшим фехтовальщиком, как с новичком.

На следующий день Доксус прислал за мной. Он находился один в маленькой комнатке, в которую меня ввели воины охраны.

— Ты видел скелеты у входа в долину?

— Да.

— Эти люди хотели бежать. И тебя ждет то же самое, если ты попытаешься покинуть дворец, я предупреждаю тебя. Может быть, тебе кажется, что можно убив меня, ускользнуть в суматохе. Нет, ты никогда не вырвешься из долины перворожденных. Но если ты захочешь, то сможешь жить здесь со всеми удобствами. Все, что требуется от тебя, это обучить меня приемам, с помощью которых ты победил наших лучших фехтовальщиков. Но все это должно остаться в тайне. В противном случае тебя постигнет смерть, страшная смерть, уверяю тебя. Что ты скажешь?

— Я могу обучить тебя, — ответил я. — Но не могу обещать, что сделаю лучшим фехтовальщиком среди перворожденных. Кроме умения и отработанных навыков нужен еще и талант.

— Ты разговариваешь не как нищий пантан. Ты говоришь так, словно давно привык разговаривать с джеддаками на равных.

— Тебе придется многому научиться, чтобы стать хорошим фехтовальщиком, а мне необходимо учиться еще больше, чтобы стать хорошим рабом.

Он хмыкнул, поднялся и приказал следовать за ним. Мы прошли сквозь маленькую дверь, спустились по лестнице в подвал под дворцом. Пройдя по узкому коридору, мы попали в комнату.

— Это — тайная комната. Кроме меня, только один человек имеет сюда доступ. Нас здесь никто не побеспокоит. Тот, о ком я говорю, мой самый верный слуга. Он имеет право входить сюда. Но пора работать! Я не могу дождаться дня, когда смогу скрестить мечи с кем-нибудь из этих наглых дворян, которые считают себя непревзойденными фехтовальщиками!

10

У меня не было намерений открывать Доксусу все свои тайные приемы, хотя опасаться мне было нечего: ему никогда не сравниться со мной в силе, подвижности и ловкости.

Я тренировался с ним в приеме выбивания меча, когда открылась секретная дверь и в помещение вошел человек. В те короткие мгновения, пока дверь была открыта, я увидел ярко освещенную комнату и что-то еще, что показалось мне очень сложной машиной. На ее передней панели размещались приборы, кнопки, рычаги и прочие непонятные устройства. По всей вероятности, это и была та самая машина, о которой нам рассказывал Джад Хан. При виде меня незнакомец застыл в удивлении. Я, совершенно чужой, раб, стою с обнаженным мечом перед джеддаком. В то же мгновение человек выхватил пистолет, но Доксус предотвратил трагедию.

— Все в порядке, Мир Жо, — сказал он. — Я беру уроки фехтования у этого человека. Его зовут Дотар Соджет, и ты будешь видеть его здесь ежедневно. Но что ты здесь делаешь? Что-нибудь случилось?

— Прошлой ночью бежал раб.

— Ты его остановил, Мир Жо?

— Только сейчас. Он был уже на полпути к вершине.

— Хорошо, — сказал Доксус. — Слушай, Дотар Соджет.

Я был настолько поглощен своими мыслями, что позволил Доксусу уколоть меня. Его восторг был неописуем.

— Чудесно! — воскликнул он. — За один урок я настолько улучшил свое фехтование, что смог уколоть тебя. Даже Нолату не удалось совершить подобное. На сегодня достаточно. Я разрешаю тебе свободно передвигаться по городу. Но без права выходить за ворота.

Он прошел к столу и что-то написал. Затем он передал мне записку.

— Это разрешение появляться в общественных местах.

Я прочел записку: «Дотар Соджет, раб, имеет право ходить по городу и по дворцу. Доксус, джеддак».

Вернувшись к себе, я решил, что буду позволять Доксусу наносить мне уколы каждый день. Ман Лат, офицер, приставленный ко мне, находился в своей комнате по соседству с моей.

— Твои обязанности сократились, — сообщил я ему.

— А в чем дело?

Я показал ему записку джеддака.

— Значит, ты понравился Доксусу. Я еще не встречал раба, который бы получил такую свободу и не пытался бежать.

— Я видел скелеты на склоне горы.

— Мы называем их «дети Мир Жо». Он очень гордится ими.

— Кто такой Мир Жо?

— Некто, кого ты никогда не увидишь. Он вечно занят своими колдовскими делами.

— Он живет во дворце?

— Никто не знает, где он живет, кроме джеддака. Говорят, у него есть потайная комната во дворце, но я ее не видел. Единственное, что мне известно — это то, что он самый могущественный человек в Долине после джеддака. Он держит в своих руках жизнь и смерть каждого человека. Он может убить любого из нас в любой момент.

Теперь я был убежден, что видел потайную комнату в подвале — но как мне использовать полученное знание?

Я немедленно воспользовался своей свободой, чтобы осмотреть город, так как видел лишь немногое во время прогулок с Птангом. Стражники дворца очень удивились, ознакомившись с запиской джеддака. Все знали о том, что я победил лучшего фехтовальщика Камтоля. Сомневаюсь, что вы можете понять, с каким почтением на Марсе относятся к хорошим фехтовальщикам. На своей родине его боготворят как Хуана Бельмонте в Испании или Джека Демпси в Америке.

Я не успел далеко уйти от дворца, как, к своему удивлению, увидел флайеры, опускающиеся в город. Перворожденные, которых я наблюдал в долине Дор, пользовались флайерами, но здесь до настоящего момента я еще не встречал летательных аппаратов.

Марсианские аэропланы держались в воздухе и двигались благодаря чудесному открытию — антигравитации. Я не знаю, в чем заключается суть этого механизма, но флайеры могли подниматься и опускаться вертикально. Для посадки им требовалась очень небольшая площадка.

Флайеры! Сердце мое бешено забилось. Средство для бегства! Разумеется, все нужно тщательно спланировать и подготовить… Риск, конечно, огромный, но если все пойдет хорошо…

Я направился туда, куда спускались флайеры. Подойдя к высокому дому, я увидел на его плоской крыше флайер (практически на всем Барсуме взлетно-посадочные площадки для флайеров устраивались на крышах, чтобы сэкономить место внутри города). Я подошел ко входу и попытался пройти внутрь, чтобы осмотреть здание и флайеры. Но мне преградил дорогу часовой с обнаженным мечом.

— Ты куда, раб?

Я показал ему записку джеддака. Он тоже крайне удивился, прочитав ее.

— Здесь говорится о свободе передвижения по городу, но ничего не сказано об ангарах.

— Но они ведь тоже часть города, не так ли?

Он покачал головой.

— Это так. Но я не пущу тебя. Я вызову офицера.

Вскоре появился офицер.

— О! — воскликнул он, увидев меня. — Ты тот самый раб, который мог убить Нолата, но подарил ему жизнь. Что тебе здесь нужно?

Я подал ему записку. Офицер внимательно прочел ее.

— Невероятно, — пробормотал он. — Но твое искусство тоже невероятно. Нолат считал себя лучшим бойцом Камтоля, а ты заставил его чувствовать себя одноногой старухой. Зачем ты все-таки пришел сюда?