Андрей Буревой - Охотник: Замок Древних
— Чего желаете, милсдарь? У мастера Мерла всё найдётся, а если нет чего, можем на заказ изготовить.
— Да я больше из любопытства, чем из нужды зашёл. Дай думаю, гляну, чем здешние оружейники богаты.
— А-а, — немного разочарованно протянул хозяин, — ну гляди, у меня чай не театр, за погляд денег не беру.
— Я смотрю, вы на стали специализируетесь. Сами куёте или покупаете?
— Если заказ сложный — али я, али брат мой, а остальное подмастерья с учениками делают.
— И сколько ж меч хороший стоить будет?
— Смотря какой. Если прямые, к примеру, брать, то короткий от пяти империалов серебром, а длинный и за десять переваливает. С украшением ещё на пару дороже выйдет. На заказ если под руку отковать, то и два десятка будет.
— Не дёшево.
— А с чего им дешёвым быть? Хорошая работа всегда в цене будет. А то, что у мастера Мерла всегда работа качественная, тебе всякий скажет, — он немного подумал и хмуро буркнул: — Кроме конкурентов.
— Ясно. Ну, ничего мне ещё и старый послужит.
— Дай взгляну, — попросил мастер.
Я вынул из ножен меч и протянул ему. Он взял за рукоять, покрутил, несколько раз взмахнул, постучал по лезвию кусочком камня.
— Ты прав, — возвращая меч, сказал Мерл, — этот ещё послужит. Хоть и старый он уже, но послужит. Раньше такие для имперской пехоты десятками ковали. А за армейский запас строго спрашивали, потому и делали все на совесть, кто ж захочет за халтуру на каторгу угодить. Но под среднюю руку их делали, потому легковат он тебе будет. Могу тебе под руку из своих подобрать в обмен на этот с небольшой доплатой.
— Да не стоит, он у меня больше для острастки.
— Ну, смотри, тебе видней, а то мой тебе куда как удобнее был. Сам понимаешь, в бою даже малая толика пользу принести может.
— Спасибо. Всё же пока обойдусь своим. Будет денег побольше тогда и сменю.
— Как хочешь, надумаешь — приходи, — потерял ко мне интерес мастер.
Так в неспешной прогулке по городу незаметно пролетел день. Вернувшись в таверну уже в сумерках, посетил купальню, с наслаждением выкупался, и, переодевшись, спустился в зал. Втянул доносящийся из кухни запах готовящейся еды и устроился за свободным столом. Заказал крутившейся в зале Рите чего-нибудь мясного и вина. Она мгновенно приволокла из кухни огромную порцию цыплёнка табака и бутылку вина. С удовольствием поужинав, я благодушно поглядывал на окружающих, изредка прикладываясь к вину. Мага и Мэри не было, а спесивый воин играл в кости с двумя мастерами. Судя по снисходительной улыбке, то и дело появлявшейся на лице, ему определённо везло. Его партнёры всё порывались окончить игру, ссылаясь на позднее время и необходимость идти домой. Он же говорил о том, что покинуть игру будет неуважением по отношению к нему, и обещал тотчас зарубить наглеца смеющего его оскорблять. Они на несколько кругов затихали, а потом вновь говорили о необходимости завершить игру. Наконец один из них потряс пустой кошель, огорчённо развёл руки и вылез из — за стола, играть попросту было уже не на что. Второй порывался подняться вслед за ним, но воин его удержал, пообещав через три круга завершить игру. Проиграв ещё несколько монет, мастер с облегчением вздохнул, подвязал опустевший кошель и быстренько исчез из таверны. Воин довольно улыбнулся, потянулся, разминая затёкшую спину, ссыпал кости в стакан. Выпив кубок вина начал осматривать зал в поисках новых игроков. Наткнувшись взглядом на меня, призывно махнул рукой: — Эй, парень, иди сюда.
Я продолжил спокойно сидеть за своим столом.
— Эй, к тебе обращаются, — повысил голос он. Разглядев моё равнодушное лицо начал багроветь: — Ты что не слышишь, что тебе говорю? Ты что, пренебрегаешь мной, сэром Адрианом, насчитывающим семь поколений благородных предков? Да за такое оскорбление придётся спустить с тебя шкуру!
Дарг, благородный, придётся идти, а то и вправду приплетёт оскорбление, потом ни в одном суде не отбрешешься. А за оскорбление благородного сословия полагается пять плетей.
Вздохнув, подошёл к его столу: — Чем обязан вашему вниманию, благородный сэр?
— Садись, — указал благородный на скамью напротив него и мне пришлось сесть.
— Бери стаканчик, сыграем.
— Не умею. Да и играть не хочу.
— Ну, на счёт не умею — эт' ты врёшь. А что играть не хочешь, неважно, главное я хочу.
— Что, моё мнение не учитывается?
— Да с чего меня должно волновать мнение, какого — то смерда? — развеселился он. — Бери кости, играем на большее. Или давай выйдем во двор, с удовольствием поучу тебя уважению к благородному сословию. Что выбираешь?
— Так и быть, сыграем, — скрипя зубами протянул я. — Играем по маленькой, на дару?
— Нет парень, вижу не бедствуешь ты, сыграем по серьёзному, ставка — серебрак.
Я тихо выругался. Вот спесивый ублюдок, хочет обобрать меня до нитки. Тряхнув стакан, бросил кости: — Семнадцать.
— Двадцать, — радостно отозвался он.
— Девятнадцать.
— Двадцать два.
— Восемнадцать.
— Одиннадцать.
Через час мой проигрыш дошёл до семи империалов серебром. Кость никак не хотела идти, в среднем выходило четыре — пять неудачных бросков на один удачный. Сэр Адриан довольно улыбался, поглядывая на меня. С каждым неудачным броском во мне крепло убеждение, что игра идёт не честная. В два-три неудачных броска ещё можно поверить, но такое соотношение выглядело слишком подозрительным. Надо повнимательней присмотреться к его рукам, что же он делает, чтобы выбросить большую сумму. Вот он встряхивает стаканчик, переворачивает его на стол, чуть двигает ко мне и поднимает. Опять больше двадцати! Попробую повторять его движения.
Мне понадобилось ещё пол часа, чтобы понять в чём дело. Оказалось, что если сдвинуть перевёрнутый стакан по столу на два дюйма, то две — три кости постоянно оказывались единицами вниз. Минут десять у меня ушло, чтобы добиться постоянного выпадения максимальных чисел. Тут, как говорят профессиональные игроки, кость мне и пошла.
Сэра Адриана мои успехи не обрадовали, и проиграв двенадцать кругов подряд, он заявил: — Что — то ты разыгрался, сдаётся мне надо поднять ставки до империала за круг.
— Это слишком много, у меня нет таких денег, чтоб играть по таким ставкам, — угрюмо заявил я.
— Ничего, найдёшь. А если не найдёшь так отработаешь, у меня в деревне как раз смердов не хватает, — зло ржанул он.
Разбежались от такого урода, хотелось сказать мне. И всё-таки мне повезло, большое количество выпитого сэром Адрианом за вечер вина сказалось на его координации, к полуночи на моей стороне стола оказалась небольшая горка серебра, а благородный сэр выскребал из своего кошеля последние монетки. Высыпав на стол остатки, он разгрёб их, но не нашёл больше ни одного империала, оставались одни дары, да несколько серебраков. Перевёл взгляд на мою кучку, осушил свой кубок и зло посмотрел мне в глаза.
— Ну что ж, игра закончена, — сказал я. Сгрёб серебро в кошель и начал вставать из-за стола.
— Постой, — поднялся Сэр Адриан. — Сдаётся мне парень, что ты мошенник!
Сидящие в зале и так с интересом посматривали на игру, а после этого заявления так и вовсе уставились на нас.
— Что за чушь? — возмутило меня это заявление. — Как можно мошенничать чужими костями?
— Не знаю, — пожал плечами он. — Но думаю если отволочь тебя в допросную, то там ты быстро выложишь, как ухитряешься обманывать честных людей.
— Никого я не обманывал. И играю на деньги сегодня впервые.
— Все мошенники так говорят. Только никто не слышал, чтоб новички сразу столько денег выигрывали. Поэтому предлагаю тебе самому сознаться и вернуть деньги, да с компенсацией.
Да он не в себе. Признаться в мошенничестве? Да меня тут же отволокут к судье, а оттуда прямиком в кузню, чтоб заклеймить преступника. Жить с клеймом на лице? Да ни за что!
— Я не мошенник. Вы пьяны сэр, и проиграв большую сумму, возводите на порядочных людей напраслину. Лучше пойдите проспитесь.
— Ты что же щенок, заявляешь, что сэр Адриан — лжец? Да я выпущу тебе кишки! Ну-ка, бери свой огрызок и пошли во двор!
— Что вы сэр Адриан! Это же будет убийство! — попытался его остановить подбежавший Гийом. — А убийство даже благородному сэру не сойдёт с рук.
— Это будет не убийство, а суд богов. Пусть они рассудят кто из нас лжец.
— Но этот парень ведь не из благородных!
— Перед богами все равны, — отрезал сэр Адриан. — И не мешай мне, а то и тебе достанется.
Мы вышли из таверны. За нами вывалились возбуждённо гомонящие посетители. Двор поблёскивал мокрым деревом, две лампы, висящие у дверей, и одна у ворот давали достаточно света. Я подставил лицо под моросящий на улице дождик. На крыльце появилась Мэри, прислонившись к стене, стала демонстративно зевать. Сэр Адриан вышел на середину двора и произнёс: — Дабы не было упрёков, в последний раз предлагаю этому мальчишке повиниться в жульничестве. А буде он отказываться, то пусть рассудят нас боги.
