Андрей Буревой - Охотник: Замок Древних

Андрей Буревой

Охотник: Замок Древних

(Охотник Дарт — 01)

Часть первая

— Слазь оттуда.

Раздавшийся возглас заставил меня испуганно вздрогнуть, а камень, ударившийся о скалу и осыпавшийся градом осколков, не оставил никаких сомнений в том, что моё убежище обнаружено. Я придвинулся к краю уступа, нависающего над тропой, и посмотрел вниз.

Улыбается, тварь зубастая, выследила-таки, Дарг её подери. А сколько усилий потратил, пытаясь скрыться — и всё впустую. Ведь был такой прекрасный замысел — под утро пробрался мимо охранника до развилки в сторону перевала и немного наследил — даже у хорошего следопыта сложилось бы впечатление, что я пытаюсь уйти по левому подъёму, а сам быстро вернулся, пробрался через стоянку, и двинулся в сторону замка. Получас быстрой ходьбы по тропе и почти столько же, чтоб забраться сюда по почти отвесной скале. Дарг! И ведь до последнего мига был уверен, что даже если они и заподозрят что-то, то лишь разделятся и пойдут через перевал обеими тропами. Но как же она смогла понять, что я решил не уходить от преследования, а дождаться пока они уйдут вперёд и потихоньку идти позади? Да ещё и нашла здесь, ведь меня снизу совершенно не видно. Дарг! Как не хочется погибать. Но и шансов остаться в живых не вижу. Остатки силы потратил на то чтоб отвести глаза охраннику. Заклинание теней не дало ему разглядеть среди мечущихся отблесков костра и сгустков сумрака меня — пробирающегося к развилке и обратно. Хотя и будь запас сил полон, всё одно ведь шансов выйти победителем из схватки с охранниками и этой тварью не было. У-у-у, знать бы парочку боевых заклинаний, устроил бы им путешествие в Дарговы Пустоши. А так нет, шансов на открытое противостояние не было.

— Слазь.

Я с тоской обвёл взглядом окрестности. Открывавшаяся панорама порадовала бы любого менестреля, слагающего песни о красотах природы. Серые горы, подсвеченные восходящим солнцем, ещё тёмное ущелье с протекающей по нему рекой и нависающим над ней карнизом. Кое-где среди камней пробиваются травы, а изредка и горные сосны, над водой скалы затянуты тёмно-зелёным мхом, поднимаясь почти на десяток футов. В паре сотен ярдов правее меня на другой стороне ущелья свисает оборванный подвесной мост, обвившийся вокруг старых быков и похожий на змею, свесившую к воде хвост. На плато за мостом чернеет небольшой замок. Наверное, его владелец тоже был ценителем красоты. Слева карниз нависает над ущельем на расстояние ярдов семидесяти-восьмидесяти, затем резко сужается до ярда и пропадает из вида за поворотом. Увы, меня сейчас эта сказочная картина совсем не радовала. Причина стояла под моим уступом и подкидывала на ладони небольшой камень.

Да уж, сильна зубастая, я бы досюда и не докинул. И что, неужели рассчитывает, что я сам спущусь ей прямо в руки, что сам подставлю горло под клыки? Да ни за что. Не дождётся она такой радости.

Нет, всё-таки прав был дядя, лёгкие деньги оборачиваются большими проблемами. Всего лишь три декады назад перспектива лёгкого и быстрого заработка подкрашивала мир яркими цветами, а сейчас одно желание — выжить.

Я поднялся на пригорок и замер. Раскинувшийся город поражал своим размахом. Сотни деревянных домов приютились у каменной стены, а за ней виделось ещё больше огромных каменных строений. Велик Ашгур, во время дядиной молодости в нём жило более пятидесяти тысяч человек, наверное, сейчас их стало ещё больше. Дядя рассказывал, что, когда он был здесь, деревянные дома не разрешалось строить ближе, чем двести ярдов от крепостной стены, а сейчас дома приблизились почти вплотную. Что ж, последняя война, докатившаяся сюда, была двадцать три года назад, вот видимо и решили люди занять свободное место. А за стеной ещё ухаживают, даже отсюда заметен более тёмный кусок стены и люди копошащиеся на ней. Пригород вытянулся вдоль дороги, ведущей к въездным воротам, есть даже свой торг. Возле реки стоит пара мельниц, а чуть дальше чадят какие-то мастерские дворы. Явно из-за этого чада их и перенесли из города. Ладно, надо идти, на город я ещё налюбуюсь, а вот ночлег стоит поискать. Пожалуй, сегодня переночую где-нибудь в пригороде, а завтра с утра и в город войду.

— Что, хорош город Ашгур?

Я обернулся. По дороге возле меня двигалась повозка, правящий ей старичок довольно улыбался и, натянув поводья, остановился.

— Что, любуешься? Оно и верно, отсюда, да ещё с крепостной стены самый лучший вид открывается.

— Да, действительно, поразительной красоты вид.

— То-то, я еду, смотрю, кто-то на пригорке замер и головой вертит. Хотя, почитай, все, кто впервой город наш видят, так здесь и столбенеют. Не видал, небось, ещё таких городов агромадных?

— Нет, не приходилось, только в Карлове бывал.

— Ну-у, Карлов против нашего Ашгура не город, а так, городишко. В ём ведь едва десять тыщ люда живёт, а в Ашгуре в прошлом годе шестьдесят тыщ сочли. Откедова-то ты сам будешь?

— С предгорий, от Карлова на север, если по прямой, то верхом два дня пути. Только прямой дороги нет, так приходится и по четыре дня добираться.

— Да, далековато ты забрался. А в город чего, может учеником к мастеру какому, пристроиться хочешь?

— Хочу в Магическую школу поступить.

— Ишь ты. Нешто способности имеешь?

— Да дали боги немного.

— Ежели дали, то и впрямь в школу тебе прямой путь, оно ведь толковый маг завсегда в почёте и довольстве. А сейчас то где устроиться думаешь? Приём ведь только на следующей декаде начнётся, аккурат после праздника урожая.

— Думаю в какой-нибудь таверне комнату снять, может, подскажете, где ближайшие находятся?

— Подсказать могу, если серебряный империал за декаду тебе не дорого, то надо тебе в "Проезжего купца" идти. Там и комнаты хорошие, и обслуга вышколенная, и охрана никому спуску не даёт. В ней и купцы, и благородные бывают, и прочий люд при деньге останавливается. Для простого люда самый лучший выбор — это в "Гнедом скакуне" остановиться. Там комната на декаду в четыре — пять серебренников обойдётся. И подешевлее места есть, да только где кухня плохая, где с опаской жить придётся, а где под вечер такие непотребства закатывают, что жить там никак невозможно. В город под праздник и соваться не стоит, цены и так поболее, чем в пригороде были, а сейчас почитай, две цены просят.

— Денежки, пожалуй, мне ещё понадобятся, да и к прислуге я не привыкший, так что загляну в "Гнедого скакуна", может, и впрямь хорошее место.

— Ты не сомневайся, потому как выгоды мне с твоего обмана никакой нету. Да и… а ну как заклятья, какие знаешь, и за обиду решишь спросить. Залазь лучше на повозку, я тебя почитай до таверны и подвезу.

Запрыгнув, я устроился поудобнее. Повозка тем временем двинулась и покатилась по дороге.

Может и прав старичок, и таверна будет хорошей? Было бы неплохо. И искать не придётся. Их тут, пожалуй, больше десятка, попробуй, найди хорошее место.

Крайним на въезде в пригород белел недостроенный двухэтажный дом, дальше пошли пожелтевшие и серые дома, и чем дальше мы проезжали, тем более тёмной становилась древесина. Наверное, мастер-плотник мог бы по виду этих домов понять, как жил пригород эти годы. Когда были хорошие годы, и он прирастал, когда неудачные, и он оставался на месте. Я же лишь глазел по сторонам и предвкушал долгожданный отдых. Вот похоже и таверна, только конь на вывеске почему-то рыжий. Так, уже и надпись видна, действительно "Гнедой скакун".

— Стой! Стой, тебе говорю, — старик остановил повозку и повернулся ко мне. — эт' вон стал быть и есть "Гнедой скакун", а хозяина мастер Гийом кличут.

— А отчего конь-то на вывеске рыжий?

— Хе-хе. Эта история долго окрестный люд веселила. Вывеска вишь из цельного куска чёрного дерева делана. Гийом-то за кусок дерева почитай золотой империал заплатил, да за то чтоб из него вывеску вырезали, ещё несколько серебряных. Хотел видать нос утереть прочим мастерам. Покрасили ее, как полагается и повесили. Через декаду — глядь, а краска — то обсыпается. Ещё раз покрасили, не держится на энтой древесине краска. Тады он в городе отыскал у торговца краску, аж в руинах Древних добытую. Краска эта ему в два с половиной золотых обошлась. Покрасили вновь — красота, да только как высохла она, так оказалась жёлтой с красноватым отливом. Да ещё и с магической защитой от грязи и повреждений. Так от теперь и новой не закрасить, и эту не отодрать ничем. Вот так и висит.

Я засмеялся: — Действительно, такие расходы, что выкидывать жалко.

— Так теперь его кажный и норовит с вывеской-то поддеть.

— Ну, хоть теперь его вывеска действительно сталасамой знаменитой в округе.

— Ент' да, ент' да. Што ж, прощевай, значит. Светлых тебе дней.

— И вам удачи, — сказал я спрыгивая с повозки.