Око за око - Дмитрий Ромов
— О! По номерам выпас⁈ Серьёзные рамсы пошли. Ты смотри, уважаемый, придётся ответить, предъява серьёзная. Давай, дядя Матвей щас всё разрулит честь по чести. Ты для начала скажи уважаемым людям, кто по жизни, что за масть имеешь, где чалился. Объясни обстоятельно, что и как. У нас тут как раз кабинет заказан, так мы на месте всё и зарешаем.
— И меры сразу, — раздался ещё один голос, наглый и принадлежавший явно человеку блатному, — примем. На месте. Масть определим и в жизнь большую отправим.
Компашка Матвеича снова заржала.
— Тебя величают как? — послышался тот же голос. — А⁈ Чё молчишь-то, когда люди спрашивают? Это признак неуважения.
— Да ладно, я всё понял. Прошу прощения за беспокойство.
— Ты погди-погоди, прощения он просит. Тебя за язык-то не тянул никто, сам пришёл. Звать как?
— Алексей…
— Да ладно, Болт, харэ, — сказал веское слово Кукуша, — пусть идёт себе.
Говор у Болта был глумливый и вкрадчивый. Вроде, как он прикалывался, а вроде был готов в глотку впиться.
— Куда идёт-на⁈ — заголосил этот Болт. — Лексей, в натуре! Погремуха какая, Алёша? Как к тебе люди обращаются? А? Ты кто такой есть, Алёша⁈ Ты чё там мутишь, на Якунинке своей? Слыхал я, там бомжатник есть чушканский, не о нём ли речь?
— Чё за бомжатник?
— Бродяг всех туда гребут, — захохотал Болт, а Матвеич подхватил и ещё кто-то тоже.
Попал Алёша, как кур в ощип.
— Бродяг, в натуре!!! — ржал народ. — Насмешил, Болт!
— Ты чё, малой, сказал⁈ Я тебе клоун что ли смешить? А? Клоун? Я не слышу? Давай, объясняй, в натуре, чем я тебя так насмешил.
— Хорош, Болт, ты его остроумием насмешил и интеллектом, — вступился за кого-то там Кукуша. — Так, братва, давайте, не создавайте мне шухер тут. Идите, парьтесь. Я подтянусь скоро.
Кое-как он выпроводил корешей, а издалека всё ещё доносился голос Болта:
— А где этот Алёша? Где Алёша, в натуре?
— Не туда разговор пошёл… — покачал головой Кукуша, заглядывая ко мне в подсобку и вытирая голову платком.
— Я уж понял, — кивнул я. — Свалил этот Алёша? Надо было малость с ним поболтать, не давить сразу.
— Да чё-то закусил. Рожа наглая, пришёл, блин, частный детектив, в натуре.
— Ну, ладно, делать нечего.
— Кенты ещё невовремя подтянулись…
— Он сейчас пойдёт другие варианты пробивать, — покачал я головой. — Но если там, какие-то божьи одуванчики, например, окажутся, то он на нас будет думать. Вернее, на тебя и Болта. Жаль, что мы не знаем, как его найти, Алёшу этого…
— Да ладно, придумаем, — махнул он рукой. — Чё, надо идти париться с Матвеичем.
— Пусть там оглядятся, парку хапнут, успокоятся малость.
— Точно, согласен.
Пока ждали, я позвонил в полицию и сообщил о найденном оружии и золоте. И предупредил, что данные и фотографии уже пошли по инфоканалам. Чтоб ни у кого не возникло соблазна, чего-нибудь себе прихватить.
Через некоторое время мы поднялись в кабинет. Там стояла весёлая суета. Народ балагурил, дул пиво. Из парной неслись удовлетворённые звуки. Кукуша постучал и мы зашли внутрь. Худосочный, низкорослый, костлявый чувак с жидкими прилипшими ко лбу волосами пил пиво из большой кружки.
Он перевёл взгляд на нас и смотрел, не мигая, круглыми, узко посаженными глазами. Но пока не допил, от кружки не оторвался. Закончив, вытер губы тыльной стороной ладони, поставил кружку и гаркнул:
— А где этот Алёша⁈ А? Я не понял, где этот Алёша⁈ Щас мы порешаем! Всё сделаем по красоте! В натуре!
— Свалил, — усмехнулся Кукуша.
Болт был тощий, как доходяга. По пояс он был замотан в простыню, а всё тело у него было буквально синим от татуировок. Были там и звёзды, и кресты, и девицы в распутных позах. Вообще всё, на любую букву, как в букваре.
— Ну, давайте тогда, пацаны, парок нормальный. Рыбка, тут на столе и так, туда-сюда. Водяра тоже, если есть потребность. Не стойте. А это кто с тобой?
— Племяш мой, — угрюмо ответил Кукуша. — Серёга.
— А-а-а, — с пониманием протянул Болт. — Это хорошо, Серый, молоток, что к дядьке тянешься. Так-то он пацанчик чёткий, да, Славик? Чёткий ты пацанчик? Всегда был.
— Мы разделись. Матвеич и ещё один молчаливый и смурной и довольно молодой мужик выходил из парилки, а мы, как раз, заходили. Кабинет в принципе был организован сносно. Не роскошно, но нормально. Главное, было чисто. За тридцать лет тут и плитку поменяли, и сантехнику и вообще, очень приличненько всё сделали.
— А, — кивнул мне Матвеич. — Здорово.
Я поздоровался. Мы с Кукушей посидели в парной. Он, надо сказать, чувствовал себя на жаре не так уж и хорошо. Высидел минуты три и поднялся.
— Ты сиди-сиди, а я пойду. Не климатит мне.
— Да я тоже тогда.
— Не надо, посиди, а то начнутся сейчас подколки.
— Мне пофиг как-то, — пожал я плечами.
— Да попарься ты нормально, раз уж залез.
— Ну, ладно, если нужно для дела, — хмыкнул я.
— Кукуша вышел, и тут же ему на смену завалился Болт.
— Ну чё? — осклабился он, разглядывая меня. — Не замёрз, Серый?
— Нет пока.
— Я плесну тогда. Знаешь, анекдот про Винни-пуха?
— Винни, плеснуть кипяточку?
— Значит, знаешь, — разочарованно ответил он и зачерпнув ковшом из шайки плюхнул на камни. Вода взорвалась, превращаясь в раскалённый пар. Взлетела наверх, и поплыла раскалённым туманом под тёмной вагонкой потолка.
— Эааух! — выдал неопределённый клич Болт и взял в руки веник, запаренный в тазу.
— Ну-ка, дай дедушка ляжет, — ухмыльнулся он. — Парить умеешь?
Я пожал плечами и забрал у него веник.
— Ложись, если такой бесстрашный, — усмехнулся я.
— Чё? Это типа прикол или чё, я не понял?
Он конкретно напрягся, демонстрируя желание и способность мгновенно переходить в состояние недовольства, грозящего обернуться неуправляемой яростью.
— Да почему, — пожал я плечами. — Просто предупреждаю, не каждый выдержит, как я парю.
Ну, во всяком случае, раньше так было. А уж как себя покажет Серёжа Краснов, посмотрим.
— Это чё значит? — прищурился он. — Типа ты такой крутой что ли?
— Ну, типа.
