Долг наемника - Евгений Васильевич Шалашов
Тут никто не разберет,
Ментор не подскажет[1]!
Допев куплет, я покосился на стража — мол, достаточно? Кажется, я прошел некую проверку, потому что студиозо кивнул, еще раз отсалютовал шпагой.
— Добро пожаловать в университет святого Дитриха Мейзенского! Проезжайте в общежитие. Рады видеть рыцаря, пришедшего на помощь собратьям. Увы, среди выпускников их очень мало!
Обижаться на коллегу я не стал. Напротив, если университет выставил часового, проверяющего приезжих — это хорошо. Ну, кто догадается, что застольная песня — гимн университетов?
Университетские городки строились по единому плану и, я не сомневался, что Дитрих мало чем отличается от Каролины и, потому, поехал прямо. В центре должно находиться «сердце» университета — лекционный зал, представлявший одно огромное помещение под крышей. В свое время говорили, что крыша непременно должна обрушиться внутрь, но его проектировали неплохие архитекторы, и за две сотни лет, что стоял наш «сердечник», он даже не покосился. Собственно, лекционный зал и жилое помещение, где жили преподаватели и студенты, и были изначально университетами. Теперь же, сообразно увеличению количество профессоров и обучающихся, строились новые здания, а старое считалось Главной аудиторией, где читали лекции самые маститые профессора. Жилое здание стало общежитием, где обитали малоимущие студенты. Старшекурсники занимали отдельные комнаты, а младшие в дортуаре.
Меня, в свое время, миновало несчастье жить в общих спальнях, рассчитанных на пятьдесят человек, с которыми даже казармы доброго короля Руди, разбитые на отсеки для одного десятка, кажутся вполне комфортабельными заведениями[2].
Я не ошибся. Как и у нас, так и здесь, за Главной аудиторией было общежитие — каменный двухэтажный сарай, с узенькими окнами-бойницами, а за ней коновязь, рассчитанная на двадцать коней. Но сейчас там скромно стояло лишь пять. Зато рядом было штук пять возов с сеном, воз с овсом, возле которых переминались с ноги на ногу крестьяне.
«Ого! — ухмыльнулся я про себя. — Кто-то пошел „университетских“ бить, а кто-то на этом деле решил денежку наварить!»
Вспоминая университет святой Каролины и, осматривая Мейзенский, я уже мысленно составлял план обороны, прикидывая, как бы стал оборонять городок, будь я военным комендантом. Для начала, я поставил себя на место тех, кто собирался атаковать городок, и насчитал, как минимум, шесть «слабых» мест. Итак, по порядку. Во-первых, отсутствуют дополнительные укрепления — нет ни рва, ни вала. Во-вторых, территория слишком обширна, для обороны стен потребуется не меньше трехсот человек. Если, в три смены, получается тысяча. И еще мобильный отряд, способный прийти туда, где особенно тяжело. Еще человек пятьдесят, а лучше сто. Как я помнил, в университете было не больше пятисот студиозов, и сотня преподавателей. Есть еще охрана — десятка два немолодых мужчин, нанятых из числа горожан. Но она годится лишь для того, чтобы разнимать пьяные драки студиозов, да выгонять с территории университета проституток. Теперь, отбросим в сторону тех, кто не удержит оружие руках — а это треть, если не больше. Есть еще в-третьих, в-четвертых… Шестое — оно же самое главное. Стены вокруг университета — это не крепостные стены, а лишь ограда, в полтора человеческих роста, сооруженная для красоты. Ну, или для того, чтобы не впускать в университет проституток, торговцев шнапсом и прочих сомнительных личностей, и выпускать студиозов за пределы. У нас были точно такие же, но помнится, мы прекрасно перебирались через них, если хотелось сходить на «волю».
— Господин Артакс, или, мне теперь обращаться к вам рыцарь Юргенс? — ехидно поинтересовался маг.
— Юноша, можете говорить — господин бакалавр, — милостиво разрешил я.
— Господин бакалавр, что мы будем делать дальше?
— Подождем, когда явится кто-то из университетских конюхов, чтобы поручить им коней, а потом пойдем искать нашего мальчика.
— Кажется, мы с вами нашли и того, и другого, — грустно сказал маг.
И впрямь! Как это я не заметил? За одним из крестьянских возов прятался маленький студиозо — пухленький, со светло-русыми кудряшками. Судя по старенькой коротенькой мантии — не полноправный студент, даже, не первокурсник, а «подготовишка», мечтающий попасть на факультет искусств, но пока не принятый туда из-за слабых знаний. Шапочка без кисточки, да еще и синяк под глазом. Неимущий студент, вынужденный оплачивать образование собственным трудом — прислуживать старшекурсникам, присматривать за конюшней и все такое прочее. А вполне могло быть, что парня заставляли работать на кухне, или чистить конюшни. М-да. И это будущий правитель Силингии?
Кажется, бедолага полностью вкусил все «прелести» студенческой жизни неимущего первокурсника, когда тебя обижают и старшекурсники, и шпыняет прислуга. Я сам, будучи первокурсником, сталкивался с хамством бакалавров, считавших своей прямой обязанностью слегка «поучить жизни» молодое поколение, тем более, принадлежащее к высшей титулованной знати (тем паче, что они и сами имели гербы и длинный список благородных предков). Для меня тогда все закончилось разбитым носом (моим) и парой дуэлей, на которых мои обидчики отделались проткнутыми руками и ногами (надо было учиться благородному искусству фехтования, а не махать шпагой, словно пьяный кузнец оглоблей!), после чего все дружно решили, что к этому чокнутому графу лучше не приставать. А тем, кто боялся дать отпор, ждала очень невеселая жизнь. Но зато они «отрывались» позже, когда сами становились старшекурсниками.
— Юноша, подойдите сюда! — позвал я «приготовишку».
Тот, вытаращив испуганные глаза, осторожно подошел к нам.
— Позвольте узнать ваше благородное имя? — высокопарно спросил я.
— Уильям фон Силинг, младший сын безземельного рыцаря, — шмыгнул носом мальчишка.
Все ясно. Парень не стал особо заморачиваться с маскировкой, взяв имя, похожее по созвучью на его собственное, а фамилия… Ну, мало ли рыцарей, когда-то имевших поместья шляется по Швабсонии? Красивое имя есть, а земли нет. Кто станет проверять.
— Боюсь, ваш отец будет очень огорчен, узнав, что вы сделали его безземельным рыцарем, — покачал головой придворный маг.
Мальчишка какое-то время оторопело смотрел на господина Габриэля, выглядевшего, если и не ровесником, то только чуть-чуть старше, а потом робко спросил:
— Дядюшка Габриэль?
— Ну да, малыш, это я! — радостно распахнул объятия маг.
— Дядюшка Габриэль, заберите меня отсюдова! — завопил мальчишка, бросаясь в объятия придворного мага.
Крестьяне, услышавшие этот вопль, понимающе захихикали. Видимо, насмотрелись на «взаимоотношения» студиозов. А то, что один мальчишка называет другого дядюшкой — такое тоже бывает. Бывает и так, что дядя с племянником лежат в соседних колыбельках.
Господин Габриэль прижал мальчишку к груди, слегка вздохнул. Кажется, ему хотелось разложить племянника выпороть его. Увы, наследников престола пороть не положено, а жаль.
— Сейчас мы сходим, заберем твои вещи, и уйдем, — сказал маг, доставая носовой платок, чтобы обтереть мальчишке зареванное лицо.
— У меня ничего нет, — слегка успокоился юнец. Улыбнувшись, он развел
