Сергей Кусков - Игрушки для императоров. Иллюзия выбора
Она задохнулась от возмущения, и стоило немалых сил вновь обрести дар речи.
– Ты забросила государственные дела. Именно сейчас, когда происходит смена правителя, когда твое участие наиболее важно. Ты забросила дочку. Будто это не твое сокровище и это не ты ее родила. Ты ей не рада! Что может быть хуже? Чем ты занята? Ходишь, ноешь, хандришь, гонишь всех прочь! Даже меня! А дела? На кого ты их спихнула? На Сирену? Эту прошмандовку с самомнением, считающую, что должность главы корпуса – это аналог богини-императрицы? Сережу? Иностранца неблагородных кровей, которого всерьез-то никто не принимает? Снова спрашиваю, что ты делаешь?
Лея задумалась, затем тяжко вздохнула:
– Я что, не могу немного похандрить?
Елену затрясло.
– Если ты немедленно не придешь в себя, я сама приведу тебя в порядок!
– Собираешься поднять руку на ее величество? – Вновь усмешка, на сей раз подленькая и надменная, чего за Леей раньше не водилось. – Свою сеньору и повелительницу, которую поклялась защищать, не щадя жизни?
Елена бросила тело вперед, резко, на пределе. Успела, Лея проморгала и не смогла организовать защиту.
– Пусти! Да пусти же, дура! – заливалась криком ее величество, катаясь по полу на животе, выгнув спину. От высокомерия и надменности не осталось и следа. Сразу бы так! Елена крепко сжимала рукой ее волосы и, наступив коленом на хребет, с силой оттягивала их назад, для верности заломив ее величеству еще и правую руку.
– Ты что-то сказала? Что-что? Я не расслышала!
Из глаз Леи покатились слезы. Она зарыдала, переходя на непереводимый испанский, говорить на котором не позволяла себе даже в лучшие годы их бытности в корпусе, за что и получила прозвище. И, только видя, что подруга пришла в себя, Елена отпустила ее.
Лея тут же сбилась в комок и отползла в сторону, пытаясь утереть слезы.
– Ваше величество в норме? – спокойно поинтересовалась Гарсия, садясь в кресло.
– Я тебе это никогда не прощу! – злобно выдавила Лея.
– Больно нужно мне твое прощение! – усмехнулась Елена и протянула руку к стоящей на столике бутылке. Понюхала. Коньяк. Недурно! Не мудрствуя, налила себе полный стакан и залпом выпила половину, почти не чувствуя тошнотворный взрыв внутри.
– Хамка! Неблагодарная хамка!
Елена пожала плечами:
– Надо же было привести тебя в чувство?
– Чувство? Да все со мной нормально! – заорала Лея, вскакивая с места. – Нормально все со мной, понятно тебе? Я специально так себя веду! Спе-ци-аль-но! Понимаешь ты это слово? Хандрю, чтобы никто не догадался, что со мной все в порядке!
– Вот теперь вижу, что нормально. – Елена усмехнулась и протянула ей оставшийся коньяк. Вот такой, грозной, импульсивной, орущей дурным голосом она привыкла видеть Лею, а не увядшим равнодушным комнатным растением, каким та выглядела последние пару недель.
Лея выпила не споря.
– Успокоилась?
Кивок.
– Садись, поговорим?
Ее юное величество села, закинув ногу за ногу, окончательно приходя в норму.
– Со мной правда все в порядке, Елен. Ну, или почти все. Я не переживаю столь сильно, как считают, по поводу смерти мамы. Ты права, успела приготовиться. Просто сейчас мне жизненно необходимо, чтобы все вокруг поверили, что я… того. Хандрю и не способна править. Чтобы не считали опасной фигурой и ничего не испортили.
– Зачем? – не поняла Елена.
– Пытаюсь выиграть время.
Она не стала повторять «зачем», все и так было написано у нее на лице.
Вздох.
– Я не могу пока рассказать тебе всего. То, что я задумала… Это должно было стать революцией! Дать планете колоссальные козыри в развитии, а династии – шанс освободиться от «опеки» аристократии! Это было бы просто здорово!.. – мечтательно вздохнула Лея. – Но «было» – ключевое слово. Я не успела и теперь перевожу стрелки на других, подставляя их под удар, развязывая себе руки. Смерть мамы всего лишь повод «похандрить», лучший из всех мыслимых.
Лея говорила. Елена слушала, ужасаясь. Да, она сохранила жизнь злополучному профессору, но не раз после пожалела об этом. То был порыв молодой романтичной дурочки внутри ее, настоящая наделенная властью сеньора не имеет права на такую роскошь, как сентиментальность. Но то, что придумала и даже пытается осуществить подруга, выше ее понимания.
– Прости, Лея, – перебила она. – Это попахивает бредом сумасшедшего.
Та невозмутимо пожала плечами:
– Главное, чтобы сработало.
– Но это не повод ненавидеть свою дочь! – вспылила она. – Девочка плоть от плоти твоей! И не виновата, что ее зачали на пару недель раньше необходимого срока!
Ее юное величество виновато опустила голову:
– Знаю, Елен. Пытаюсь. Я переборю себя, обязательно. Потому что люблю ее. Такой, какая она есть. Но она наследница. Уже. И это – моя главная головная боль.
Елена не нашлась с ответом, пребывая в шоке.
– В общем, так. – Лея вскочила и принялась расхаживать взад-вперед по комнате. – Раз уж ты здесь и тебе не безразличны я и судьба страны, хочу попросить тебя о помощи. И поддержке. Поможешь?
Гарсия недовольно усмехнулась:
– Куда ж я от тебя денусь?! Ты же без меня таких дел наворотишь!
– Вот и хорошо. – Лея и не ждала другой реакции. – Завтра известный нам обеим человек прилетает на Венеру. Твоя задача – взять катер и встретить его на орбитальной станции. И спрятать где-нибудь, подальше от Альфы. Он и сам жаждет начать эксперимент всей его жизни, с его стороны никаких сложностей возникнуть не должно. С утра я освобожу тебя от всех обязанностей по корпусу, будешь заниматься только этим проектом, и ничем больше.
Елена кивнула.
– Следующее. Ты будешь против, но я подключила Сирену. Я уже все решила, это необходимый шаг. Она пытается захватить власть, оттеснить меня в сторону, пока я «не в себе», и это правильно, кланы должны заниматься ею, а не мной. Пусть поиграет. Но она должна участвовать в моем проекте, полагая, что держит руку на пульсе, это усыпит ее бдительность и расслабит.
Естественно, Елена была против. Но Лея в своих действиях зашла слишком далеко, чтобы ее мнение могло на что-то повлиять.
– Ты ей все рассказала?
– Не все. Но многое. Она считает, что я хандрю, и с удовольствием выполнит мое поручение, лишь бы я «занималась чем-то своим» и не лезла к ней. Мне это выгодно.
– Ты не боишься ее? – поежилась Елена.
– Нет. Главное, чтобы она не догадалась, кто кого использует. А власть… Да не видать ей власти. Она – ангел, за ней никого нет. А как относятся в нашем обществе к королевским тел охранительницам, ты знаешь. – Ее величество злорадно усмехнулась, что не понравилось Елене еще больше, она считала, что их шестерку никогда и ничто не разведет.
– Ее поддерживает Сережа, – попробовала сменить она тему. – Не стоит его недооценивать, он умный. И без него… Без него ты не справишься, он не Сирена.
Лея согласно кивнула:
– Да, ты права. К сожалению. Сережа хотя и быдло, но быдло талантливое. И без него придется трудно. Но его я тоже не боюсь, пусть «поет» с сеньорой Морган сколько хочет. У меня веский аргумент, который осадит его в любой ситуации, даже в случае переворота.
– ???
– У меня дома маленький ангелочек, – усмехнулась Лея. – И пока этот ангелочек у меня в руках, он не опасен. Пусть поинтригует, если ему хочется, мне даже интересно посмотреть на его ужимки. А когда все закончится, он будет лежать у моих ног и молить о прощении. Которое я конечно же ему дам.
Елена вновь хотела осадить Принцесску, уберечь от неверного шага, но вдруг поняла, что перед ней больше не ее милая Принцесска. Перед ней стояла королева, хитрая и коварная повелительница планеты, истинная дочь своей матери. Лею слишком долго считали слабой и не заметили, как резко она повзрослела. Отныне она, ее лучшая подруга, способна лишь заломить руку, приводя в чувство.
Лея легко перешагнет через нее, как уже перешагнула через Сережу, любовь всей своей жизни, а вскоре перешагнет через лучшую подругу Сирену, когда перестанет в ней нуждаться. И еще через множество людей. Она больше не прислушается ни к чьему мнению, если то будет радикально отличаться от ее собственного.
Именно поэтому она должна быть рядом, выражая покорность и помогая. Рядом с королями всегда должен находиться хоть кто-то достаточно авторитетный, способный сказать «нет».
Она должна быть с ней, потому что любит ее. И она будет спасать ее каждый день, каждый час, не позволяя принимать откровенно неверных решений, станет ее совестью. Она ее ангел-хранитель, отныне и навсегда.
– А Сирена?.. – Лея вновь коварно усмехнулась, не замечая смены настроения по лицу подруги. – Я пристрелю ее. Если она не одумается, когда я потребую от нее подчинения. Пристрелю на глазах у всех, после чего прикажу арестовать всех девчонок, кто помогал ей, и сгною их в темнице.
Она пытается вылезти наверх, пользуясь тем, что является частью традиционной структуры, узаконенного обычая. Но забывает, что традиция обоюдна, как лезвие кинжала, и она из охотницы легко может превратиться в жертву, как только эта традиция повернется не тем боком. Что-то не так?
