Записки колдуна (СИ) - Кирус Клим
— Кто-нибудь может отменить посмертный КОТ, — с мольбой в голосе спросил я ее.
— Лишь. Чудо. Всегда. Какая-то вещь. Отменяет. Его действие.
— Зелье? Порошок? Другой маг? Вода? Снадобье? Трава? Что? Что его отменяет?
— Все. Что угодно, — вяло ответила она.
— Я найду эту вещь, — голос предательски дрогнул. Маэль перестала дрожать, но не ответила. Ее глаза потемнели, сердце перестало биться.
Внутри, будто, все провалилось в огромную пропасть, которая поглотила все. Я держал на руках тело Маэль и не мог поверить, что ее больше нет. Слезы крупными каплями падали на шелковистые волосы каштанового цвета. Я просил, требовал, кричал, надеялся и, наконец, молился, чтобы перед глазами картинка размылась красками, стекая в никуда; чтобы я очнулся сидящим на стуле посреди пустой комнаты; чтобы ухмылка Кальера встретила меня в этой комнате, неизменная, как стол рядом. Все что угодно, любые пытки и переломанные пальцы, но только не смерть Маэль.
Перед глазами оставалась лишь пелена слезной воды, размывающая окружающий мир, но капли стекали, а я все еще оставался в этом мире — мире без Маэль. Я прижался к ней всем телом, поцеловал в неподвижные губы, гладил ее точеное личико. Ее дрожащий голос все еще звенел в голове, эхом раздаваясь в безысходности.
Глухой удар отозвался в ушах. Весь я напрягся не только телом, но и внутри меня все сжалось и натянулось. Удар сердца? Нет, невозможно. Я приложил ухо к ее груди и вслушивался. Минуту. Две. Ничего не происходило. Тук! У меня перехватило дыхание, мое собственное сердце было готово выпрыгнуть из моей груди и устроиться рядом с ее сердцем. Редкие удары сопровождали меня в полете и не давали направить флатку на землю. Что делать? Как ей помочь? Остается только лететь вперед, насколько хватит ее КОТа, а дальше будь, что будет.
Внизу под нами ковром стелился лес, насколько хватало глаз, надежды обнаружить селение любого разумного не было никакой, а вернуться в замок равнялось самоубийству в тюрьме.
— Господи, прошу, не дай ей умереть, — взмолился я, как в то же мгновение индикатор заряда флатки замигал. Пришлось направить ее к земле, пока земля сама этого не сделала. И где этот Бог, когда он так нужен?!
— Маэль, держись, пожалуйста, — в полном отчаянии проговорил я, посадив флатку на полянку, укрытую могучими деревьями и густым кустарником. Ее сердце ответило ровным одиноким стуком, отозвавшимся в моей груди.
Вокруг не было ничего, кроме густой чащобы непроходимого леса, а моей магией даже флатку не поднять в воздух. Последние искры надежды потухли в моей душе, в полном оцепенении я уложил свою подругу на мягкую травку поляны и лег рядом с ней, прижав к себе. Пусть мы погибнем вместе от лап диких животных, рассудил я в тот момент. Собственная смерть не пугала, в отличие от гибели прекрасной эльфийки. Ее тело похолодело, но сердце продолжало свою работу. Я коснулся губами ее губ, холодных, бесчувственных, неспособных ответить. Удар сердца. Соленые капельки слез увлажнили ее лицо. Моих слез. Удар сердца. Я положил голову на ее грудь. Удар сердца. Можно было различить вздымающуюся грудную клетку под редкими вдохами. Удар сердца. Прежде приходилось ждать минутами, пока оно сократиться вновь, теперь прошло совсем чуть-чуть. Удар! Что изменилось? Она поправляется? Поцелуй? Это мой поцелуй ее спасал? Я жадно прильнул к ее губам и не отпускал их добрых десяток минут. От радости предвкушения чуть не сошел с ума.
Сердце продолжало биться, не изменяя ритма. Почему не сработало? Даже после смерти Кальер со мной продолжал играть. Я носом коснулся лица Маэль, провел по ее нежной щечке. Ее глаза вспыхнули ярким желтым светом, который осветил меня изнутри, наполнив теплом нежностью, беспредельной радости. Не знаю как, но я победил в последней схватке Кальера.
Маэль оттолкнула меня от себя, приподнялась на локтях и осмотрелась, с недоумением на лице.
— Ты кто? — спросила она с нескрываемым беспокойством в голосе. Сердце кольнуло. — Я шучу, только не падай в обморок. — С обычной веселостью поспешила она оправдаться.
— Ты умерла на моих руках, потом ожила в моих объятиях, в такие моменты шутки неуместны. — Серьезно отчитал я за ее поведение.
— Вот когда сам умрешь, тогда и диктуй правила, какие шутки уместны, а какие — нет!
— Когда умру Я, мне будет все равно…
— …Эгоист.
— Сама-то чем лучше?
— Я хотела разрядить обстановку.
— Это не твой конек.
— Как умею.
— Попробуй не переводить в шутку серьезные вещи, все остальное сказанное будет уместно. Почти все.
Она обняла меня, не вставая с мягкой перины трав и, не отпуская, шепнула:
— Спасибо.
Приятное тепло волной прошло по телу, даруя ощущение радости, даже счастья.
— Нам лучше улететь, прихвостни Асаэля могут быть недалеко, — сказала Маэль, первой выйдя из объятий. — И Кальер не самый опасный из них.
— Тебе не хочется отдохнуть? — Удивленно спросил я.
— Очень хочется, — игриво ответила она, мигнув одним глазом.
— Давай отгоним флатку под кроны деревьев за защитную стену кустов, и рядом разобьем палатку, — быстро нашелся я.
— Ну давай. — Она произнесла лишь это, сказав столько всего, вложив интонацией и движениями столько кокетства, что я готов был на руках унести флатку в чащу леса. Я набросился на нее с поцелуями еще до того, как она продралась сквозь кустарник.
— Эрик, подожди, — отталкивала она меня с игривостью в голосе, еще больше раззадоривая. — Похоже, мы зацепили дерево.
— Главное, что все еще летим, — сказал я, целуя ее в шею и поглаживая рукой бедра, загибая ткани одеяния. Маэль дернулась и вместе с ней флатка. Она тут же грубо посадила наш транспорт и на ходу достала палатку. Я спрыгнул следом и схватил ее плечи, дотронулся ее губ в поцелуе, на который она ответила.
Лежа под легким покрывалом из нежнейшей ткани, Маэль выглядела нежно, женственно и игриво водила своими тонкими пальцами по моей груди, часто вздымающейся от вдохов и выдохов. Стрельнув глазами, она проворно вскочила с кровати и ловко надела свое одеяние, ее глаза блестели, а на губах переливалась белоснежными зубками улыбка.
— Ты так и будешь дальше валяться? — спросила Маэль, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения.
— Я бы не отказался, если рядом будешь лежать ты, — мягко ответил я, хватая ее за запястье и притягивая к себе.
— Хитрец, но нам стоит поспешить, — выскользнула она из моих объятий.
— Неужели и полчаса в запасе нет?
— Кто знает, может быть, в Градок мы опоздали всего на «полчаса», что бы это не значило.
— Уверен, жалеть тут не о чем, — понуро парировал я и встал, чтобы одеться. Вперед, к ключу победы над Фероном…
Мы вышли и сели в наш транспорт, Маэль запустила флатку и взяла управление на себя, поднимая ее в воздух. Наше движение вспугнуло рои насекомых, которые прятались в травах, цветах и кустах теперь взлетели, окружив нас; они блестели и переливались всевозможными цветами, Маэль выпустила шар колдовства общей точности и все эти букашки упали.
— Наверху бы мы от них избавились, к чему столько жестокости к беззащитным насекомым?
— Никакой жестокости — чистейшая самооборона. Некоторые из этих видов ядовитые и многочисленные укусы могли доставить нам неприятные хлопоты, к тому же я не убила, а усыпила их.
— Тогда молчу. Они очаровали меня своими красками.
— Тебя слишком легко очаровать, — медленно проведя своим запястьям по плечу, обнажая его, подмигнула мне Маэль.
— Ну-ну. Зачем же так, ты ведь управляешь опасным транспортом.
— И что?
— А вдруг я накинусь на тебя, мы упадем и разобьемся.
— А что, не так уж плохо — представь рассказ: они летели по небу, охваченные пламенем страсти и метеором врезались в землю в объятиях друг друга.
— Неплохо звучит.
— Может быть, когда-нибудь… — несколько мечтательно вырвался выразительный взгляд вдаль у Маэль.
— Ты о чем?
— Ерунда, забудь, — улыбнулась она.
— Очень смешно, — фыркнул я.
