Познавший правила (СИ) - Сухов Лео
Глава 20
Если верить Ворчуну, о крепости знали многие, но особого интереса для ааори она никогда не представляла. Древние руины были вычищены от ценностей давным-давно. И теперь в старой постройке снова кипела жизнь. Пока десятки Лысого и Эр-нори тянули наверх припасы и механизмы мудрецов, а десяток Одноглазого бегал за Граппом, который искал хорошее место для лаборатории, остальные бойцы — даже разведчики и подопечные Крианы — чистили крепость.
За тем самым приземистым зданием, где был спуск в подвал, находились узкие ворота, перегороженные двумя прочными створками. В третий раз я видел это странное дерево, которое с годами превратилось в камень, а не рассыпалось в труху — и до сих пор забывал узнать название у мудрецов. В отличие от ворот, засов, запиравший их, был выполнен из обычной деревяшки и давно уже превратился в пыль. Пришлось вырубать новый.
Вырубали двумя десятками — Пуза и Хмура. Само дерево на границе с зарослями срубить было несложно — тяжело было отбиться от тварей, лезущих на стук топоров. Срубленное дерево оттащили в крепость, срезав перед воротами все ветви, и уже во дворе начали вырубать брус нужного размера.
Внешняя стена крепости тоже располагалась на обрыве. Был он небольшой — шагов шесть-семь высотой. И спуск шёл вдоль стены с парапетом. Впервые в постройках дораскольных времен я увидел такую хитрость в фортификации. Стена чуть выступала сверху, и в ней были проделаны узкие бойницы, позволявшие стрелять вниз. Поэтому любому противнику пришлось бы подниматься к воротам под градом стрел и камней. Был в стене и внутренний ярус, позволявший прятаться от стрельбы навесом.
Перед обрывом оставался пустырь, который древние строители привычно сделали непригодным для растений. На этом пустыре и решено было спалить останки нежити. Снова пришлось рубить деревья. Теперь уже дровосеков прикрывали всем отрядом. На пятом дереве нас навестили несколько летунов. Отбившись от них, мы решили больше рубкой не заниматься. Два дерева пустили на «погребальный» костёр, ещё три утащили в крепость.
Деревья были высокие, стволы длинные — они заняли весь двор и не давали закрыть ворота. Пришлось вспоминать времена ааори, просить на корабле несколько «распилов» и заниматься тяжёлой работой. Та-пин и Элдор выбили себе бойцов и теперь латали крепость. Конечно, они больше привыкли заниматься снаряжением, но завалить камнями и раствором дыры в стенах тоже могли. Благо за камнями не надо было далеко ходить, потому что я всё равно потребовал разобрать завалы на входах в подвал. Расчищенные руины местами укрепляли досками, которыми поделился Ворчун.
Идея у меня была простая: надо было переместить жизнь всего отряда в подвал. Точки, где будут находиться дозорные и лучники — максимально укрепить и защитить подходы к ним, и тогда наше пребывание в крепости станет достаточно комфортным. В первый день мы, естественно, доделать ничего не успели. До заката успели только перевезти труп, неживого и тоскливо ревущего каваля, разместить их в комнате, на которую указал Грапп — и поставить механизмы мудрецов.
Под стеной мы запалили останки уничтоженной нежити, и полночи пространство перед крепостью освещалось погребальным костром. С одной стороны, это было хорошо — и дозорные на стенах отлично видели, что происходит внизу. С другой стороны — костер привлёк немало любопытствующих из Диких Земель. И большинству из них мы были не рады. Спасибо Граппу — тот установил вокруг крепости какой-то полог, который не позволял обнаружить нас самих. И под утро все гости отправились по своим делам.
А утром выяснилось, что грустно ревущий каваль подрос. Посреди ночи он устал орать и лёг поспать. Механизмы продолжали что-то фиксировать зажигающимися кристаллами, а их показания кропотливо записывались Граппом. Света была мало, и что там происходит с кавалем — не было видно. А утром он снова начал реветь. Ему решили выдать корма, вот тогда и обнаружили начавшееся изменение.
— Всего день? — удивился я, глядя на появившееся в клетке чудо-юдо. Мы с Граппом стояли перед решёткой и рассматривали животное. Каваль в ответ смотрел на нас осуждающе, но не орал — его рот был занят едой.
— Меньше. Считай, с прошлого вечера, Шрам, — Грапп яростно потёр подбородок рукой. — Я думал, на первые изменения уйдёт пара дней.
— Может, он просто начал изменяться раньше? Пока мы плыли? — предположил я.
— Нет-нет! — ученик Соксона замахал руками. — Это исключено! Я постоянно отслеживал уровень мудрости и изменения. Ты же помнишь этот прибор?
— Да. Нам такой выдали, когда мы за богиней ску ездили, — кивнул я.
— Вот… Я в пути каждый час проверял! Так что нет….
Каваль перестал жевать, приблизил морду к прутьям клетки и грустно фыркнул. Я не удержался и погладил его по морде. Животное с шумом выдохнуло и прижало нос к моей ладони.
— Не могу на это смотреть, — признался я. — Жалко его…
— Мне тоже его неприятно мучить, — согласился Грапп. — Но знаешь, мудрость накапливается в результате изучения мира… Иногда вот приходится. Лучше на животинах, чем на людях.
— Я знаю парочку людей, которых не жалко, — заговорщицки намекнул я, пытаясь разрядить обстановку. Уж очень грустно каваль на нас смотрел.
Надо сказать, Граппу плохая шутка не помогла. Он лишь усмехнулся. Мне тоже стало лишь чуть-чуть веселее. А вот каваль оценил и жизнерадостно принялся лопать корм. Ласка и человеческие улыбки вернули ему уверенность в завтрашнем дне. От хорошего настроения шипы на спине, до этого направленные назад, встопорщились красивым перламутровым гребнем.
— Грапп… А ты вообще понимаешь, что мы тут изучаем? — спросил я.
— Не-а, — признался тот. — Ну то есть… мне объясняли, но я… знаешь… В общем, я нихера не понял! Вот!
Похоже, от своего непонимания Грапп расстроился ещё больше.
— Да я вообще твоего учителя не всегда понимаю, — признался я. — Просто стало интересно, что мы сейчас пытаемся сделать. А что измеряем?
— Ну с этим проще, — Грапп ткнул в первый прибор. — Вот этот прибор как-то там пытается мерить уровень нежизни. Вот этот — уровень мудрости. А вот этот — изменение. Видишь, тут три ряда кристалликов. Каждый ряд — на отдельного подопытного. Вон я даже верёвки протянул к каждой клетке.
— А оставшиеся два что делают?
— А они как-то измеряют взаимодействие нежизни с мудростью. И нежизни с изменением, — Грапп развёл руками. — Больше я ничего и не объясню.
— А изменение и мудрость — связаны, да? Поэтому их и мерить не надо? — уточнил я.
— Да, это уже давно всё проверили и исследовали.
— Ты на мудрость вокруг смотрел? — решил я задать мучивший меня вопрос.
Встав утром, первым делом я оглядел наше укрепление другим взглядом. И первое, что заметил — мудрость пришла в движение. Теперь к крепости медленно стекались искры из Диких Земель. Видел я такое лишь один раз, поэтому меня этот факт очень беспокоил.
— Нет, а надо?
— Надо, Грапп, — подтвердил я. — Лучше сразу понять, чем нам это грозит. Ладно, пойду заниматься делами. Вечером поговорим.
А дел было много. Во-первых, все свои трофеи от вчерашней битвы мы отправили сразу на баржу. Только Нетник припрятал две горошины мудрости от мудори у себя в вещах. Во-вторых, надо было дорасчистить завалы и организовать оборону крепости. В-третьих, организовать быт. Все, кто принимал участие в работах по расчистке и стройке, уже вчера были покрыты толстым слоем пыли. К вечеру сегодняшнего дня грязи на них будет столько, что было бы неплохо помыться.
Пришлось самому лезть к резервуару с водой и проверять её. И, конечно же, на летней жаре вода начала тухнуть и цвести. А поскольку с водой среди всего отряда я управлялся лучше всех, мне и пришлось готовить сложное плетение, чтобы очистить цистерну. К концу этого дела я вымотался так, что после обеда прикорнул в теньке и даже уснул. Но главное было достигнуто: пусть воду нельзя было пить, но мыться ей теперь точно было можно.
