Виктор Глумов - Школа наемников
Зубы у него были кривые, черные. Не хватает мальчикам заботы, а в рационе точно овощей недостает, небось одно мясо жуют, без присмотра-то. Ну, ничего. Этим Гус озаботится. Не пройдет и сезона, как мальчики будут здоровыми, а там, глядишь, и поумнеют. Одичали совсем…
— Я… — У Кира кончились аргументы или он понял, что убеждать Гуса бесполезно. — Я все понял. Ну ты и скотина! Даже не «мясо», а… а…
— А ты не обзывайся, — ласково попросил Гус, — а то мои мальчики нервничают.
Кир покраснел. И так был не бледен — поди побегай по жаре, — а стал и вовсе пунцовым. Рыло, умница, подскочил к нему и несильно стукнул кулаком в живот. Омеговец сложился пополам. Рыло вырвал у него из руки пистолет. Братья расхохотались, Гус умилился.
Так, чтото Жирный нехорошо топор гладит. Соскучился, наверное, по смертоубийству.
— Жирный! — прикрикнул Гус. — Топор положил. Не убивать. Понял? Пошли домой.
— Домоооой, — простонал в экстазе Рыло. — Пошли!
И они удалились, оставив безоружного и деморализованного Кира плакать на раскаленных скалах.
* * *Обратный путь прошел быстрее и веселее. Братья что-то лопотали, хотя из всех более-менее членораздельно изъясняться могли Рыло и Порось, Жирный и Упырь только мычали. Но Гус не унывал. Ему всегда больше нравились слушатели, чем собеседники. И слушатели благодарные. А мальчики ему разве что в рот не заглядывали, хотя говорил Гус о самых простых вещах: о воде, еде, крыше над головой. О том, что старших надо слушаться, а плохих надо убивать, но не всегда, не всегда, с осторожностью. Говорил и о разумном эгоизме: если речь идет о твоей жизни, всегда выбирай жизнь, не рискуй по возможности, а уж ради чужих не рискуй никогда. Понимали его четверняшки или нет, Гус не знал, но надеялся, что речи отложатся в их почти квадратных головах.
У подножия скалы, в разрушенном городе Древних, нашли родничок, напились. Гус прикидывал, как от развалин пройти к своей пещере, да чтобы в некроз не попасть. Оставалась надежда, что некроз сморщился. Обходить его времени не было: врал Лекс про облаву или нет, а омеговцы ее учинить в любой момент могут.
Рыло дернул за рукав Гуса, увлекшегося мыслями:
— Дя-дя. Ку-ушать.
М-да. Вот не было печали!
— Потерпи, не маленький. Домой придем, там и пообедаем. Много вкусного мяса. Только дойти.
— Дойдем, — обрадовался Рыло. — Дойдем, дойдем!
— Ну, так вперед!
Братья топали бодро, а Гус подустал, нога снова разболелась. Он с ужасом представлял, что вот-вот увидит впереди бурую корку некроза и симбионтов, бродящих по ней. Но некроз все не появлялся, а когда Гус его все-таки заметил — вздохнул с облегчением. Корка действительно съежилась и вроде как уменьшилась. Еще немного-и они будут дома, даже до темноты успеют.
Через некоторое время Гус заметно захромал. Колено распухло еще больше. Мальчики, обступившие «дядю», смотрели участливо. И Гус понял, что он не один, стоит попросить — и ему помогут. Четверняшки не ищут выгоды и никогда не предадут. Впятером они образуют истинный симбиоз, отношения их идеальны. Раньше братья носили на руках маму Зосю, а она за них думала, теперь пусть носят дядю Густава.
— Помогите-ка, — распорядился Гус сварливо. — Помните, как маму носили? Вот и меня так же. Ну-ка, Жирный, Упырь, руки сцепили… Да не так, остолопы! У-у-у! Вот так. Дай покажу. Вот тут бери. А теперь держитесь крепче, я сажусь. — Он устроился, вцепился в плечи носильщиков, скомандовал: — Вперед!
Гус был счастлив. Он нужен мальчикам, они — ему, в этих отношениях столько тепла, столько доверия… На руках братьев Густав Падалыцик ехал к дому.
Глава 21 ВЫСОТА
Солнце стояло в зените. Лекс готов был взвыть — хоть Гус вроде и убрался, да и Кир ушел вслед за ним. Артур совсем расклеился — «выключался», нес чушь. Орв бродил, бродил вокруг, потом вдруг прилег и будто бы уснул, но попытки разбудить его ни к чему не привели. Лекс сжал зубы. Ничего не выйдет. Четыре человеческих роста отвесной скалы, на нее и здоровому-то тяжело взобраться, а как поднимать больных? Присел рядом Авдей, заглянул в глаза:
— Прорвемся, парень. Бывало в жизни и хреновей. Веревка есть, поднимем ребят. А там, глядишь, попроще будет подъем… Эта твоя высота что, совсем неприступная?
— Веревки мало… Чтобы раненых поднимать, карабины нужны, и седло специальное, и носилки, и этот… полиспаст.
— Карабины есть. Мы же тут не первый сезон ходим, не забывай. Бывало, и на скалы лезли, не высоко, но лезли. Здесь-то еще можно вскарабкаться, а дальше, бывает, скалы над тобой нависают, а где не нависают, там столько по стене ползти — рухнешь, если не муха… В общем, есть карабины. И веревка хорошая, крепкая. Хватит. Вас там в замке Омега учили на скалы подниматься?
— Учили. Был курс. Но время, Авдей, мы теряем время!
— И что? Ребят бросишь? Хочешь бросить — лезь один. Но учти: я за Петра не отвечаю, он и в спину пальнуть может.
Лекс хотел ответить «мясу», что своих не бросит, но задумался. Еще несколько дней назад — бросил бы. И не сейчас, на привале, а гораздо раньше, едва раненые стали обузой. Кстати, почему Артуру паршиво, понятно — ядовитые твари покусали, а вот что с Орвом? Почему мутант спит и не просыпается?
— А что с Орвом? — невпопад спросил Лекс.
Авдей недобро прищурился, будто решал, можно ли
посвящать омеговца, хоть и бывшего, в чужую тайну. Не доверяет до конца и правильно делает — как ни крути, а Лекс ведет свою команду на смерть. Даже если их не выбьют с высоты, потом он оставит людей там. Он же не сможет никого с собой забрать. И им придется спускаться, снова ползти по скалам… С Артуром. С Орвом. Если они вообще доживут до вечера.
— Перенапрягся, — наконец одарил ответом Авдей, — он же Артурку держит. Орв у нас такой… Добрый очень. У себя на горе Крым шаманом был, к нему на поклон ходили. А потом пришел какой-то местный кетчер, из мутантов тоже, ясно. Или фермер, у них там не разберешь. И попросил помочь. А понимаешь, паря, Орв — он не просто добрый и совестливый, он, мутафага ему в зад, справедливый. И уперся. Ни в какую этому кетчеру помочь не хотел: и убийца-де он, и вообще… Ну, убивать его побоялись. Сюда продали. Вот так вот, Лекс. А тут уж мы Орва подобрали, рассмотрели, значит, что за человек. Берегли. Да вот, вишь, не сберегли…
Лекс молчал, пораженный. «Мясо», понимающее слова «совесть» и «справедливость». Мутант, отказывающий в помощи убийце. Бандит, «берегущий» мутанта… Человечность там, где не ожидаешь ее найти. Может, это и есть цель испытания на Полигоне? Увидеть в диких людей и научиться людей предавать и подставлять?..
— …Так что? — видимо, повторил вопрос Авдей.
Лекс затряс головой. Авдей протягивал ему два карабина, на первый взгляд вполне пригодных. Петр разматывал веревку, осматривал внимательно, проверял на прочность.
— Ты как себе подъем представляешь? — снова спросил Авдей.
— Ну… по очереди. Сначала один из нас лезет наверх с веревкой. Один конец закрепляет, петлю страховочную спускает, блок организует. Потом второй крепит, например, Артура к себе. Ремни тоже в дело пойдут. И карабины, чтобы веревка скользила. Первый страхует сверху, второй тянет… Иначе никак.
— Мы на манисов похожи — двоих мужиков вверх втянуть?! — возмутился Петр. — Вдвоем надо внизу.
— А сверху кто будет страховать? А если порвется? — Лекс понимал, что его, как самого легкого, будут поднимать с ранеными. — Артура можно и одного поднять, он вроде в сознании…
— Отключится и об скалы долбанется. — Петр допроверил веревку, смотал ее. — И всё. Нет, надо с ним подниматься. Вот ты, Лекс, и будешь их на спину крепить. А я наверх, веревку прилаживать… Ничего, я умею, не сорвешься. — И не тратя времени на обсуждение, он обмотал ладони лоскутами ткани и полез вверх, цепляясь за еле заметные трещины и выступы. Зашипел от боли — горячий камень обжег руку даже сквозь тряпку.
Авдей полил голову Орва водой из фляги. Мутант не отреагировал.
«А не честней ли будет сказать: ребята, я дальше один. Я вас обманул. Стреляйте, если хотите. Из-за меня погиб Ломако, из-за меня Артур в таком состоянии, да и Орв тоже, если вдуматься, из-за меня. Я к вам относился как к „мясу“. Я вас предал и подставил, а вы мне верили, вы мне помогали…» Лекс снова мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Совесть, что ли, проснулась? Или это тот самый голос, принадлежащий, если верить Ломако, теням, нашептывает странные вещи?
Петр тем временем вскарабкался на скалу: подтянулся на руках и исчез из вида. Потом показалась его голова:
— Готово! Сейчас осмотрюсь и веревку закреплю! Там дальше нормально! Вот по расщелине будете подниматься, там хоть и сыпучка, ногами себе помогать удобно! — И снова исчез.
Авдей кряхтя поднял мутанта, перетащил в тень.
— Сначала Артурку поднимем, потом Орва. Ты, главное, ноги на осыпь не ставь, Лекс, а раскорячься этакой кальмаркой. И все будет путем. А я уж тебя вытяну, ты не переживай.
