Виктор Глумов - Школа наемников
Просто сдайся. Остановись. Сядь на камень.
Жжется? Ничего, скоро жара перестанет тебя волновать. Закрой глаза. Не нужно больше усилий, оттолкни руку Орва. Вот так. Нечего тебе делать на Полигоне, под этим белым небом, на этих красноватых камнях.
Еще немного — и ты будешь свободен от всех назойливых друзей.
Обжигающее горлышко фляжки ткнулось в зубы. Горячая, нагревшаяся под солнцем вода полилась в рот, в горло. Артур закашлялся, дернулся, но Лекс держал его крепко. И на лице у Лекса была не досада, а самое настоящее беспокойство.
* * *— А теперь рассказывай, юноша, что у тебя из оружия есть, — говорил Гус, прохаживаясь у прогоревшего костра. — Нам главное — первыми на высоту забраться. Кто на высоте, тот и хозяин положения, а там будь у них хоть гранаты, ничего они нам не сделают.
— У «мяса» обрезы и два пистолета, у меня нож…
— Патроны боевые?
— Боевые, братья научились различать.
— Хорошо. На их стороне огневая мощь, на нашей… Что, юноша, на нашей?
— Воля к победе?
— Внезапность, скорость и ловкость. Слышали, сынки?
Братья закивали.
— Есть надежда, что за ночь врагов стало меньше. Так что ноги в зубы — и вперед мелкой рысью. Где, говоришь, высота?
Кир подбородком указал направление.
— Что качаешься? Веди!
— Я на цыпочках впереди, вы в хвосте, молчите и ступаете бесшумно.
Гус кивнул и, забыв о боли в ушибленном колене, потрусил за Киром. Позади кто-то из братьев споткнулся и выругался, Гус обернулся, сделал зверское лицо и приложил палец к губам:
— Спрятаться за камни и ждать. Мы на разведку. По камням полезли вверх, у Гуса сбилось дыхание.
Он следил за Киром, и вдруг тот пригнулся, будто в землю врос. Гус спрятался за камень. Ветер принес едва различимые голоса. Без труда узнавался командирский — Лекса, кто его собеседник — непонятно.
Понаблюдав немного, Кир начал сдавать назад, поравнялся с Гусом и кивнул: ползи, мол, за мной. Как ни хотелось тому посмотреть, а пришлось подчиниться.
— Их пять человек, — говорил Кир, расхаживая вокруг камня. — Похоже, одному дурно, еле сидит…
— Или один сдох, — подытожил Гус, — или где-то прячется. По идее, их должно быть шестеро, как и нас.
— Эти, — Кир кивнул на братьев, — не смогут подойти бесшумно.
— Им и не надо, — пожал плечами Гус. — Пойдем мы с тобой. Снимаем Лекса и друга его, Артурку, а остальные сами разбегутся, дороги-то они не знают. Ну так вот, когда они побегут, их встретят мальчики. Да?
Порось закивал.
— Вот и хорошо. Значит, мы уходим, вы прячетесь и ждете, когда побегут враги. Убиваете их, и добытое оружие ваше. Понятно?!
— Ыгы, — потряс головой Рыло.
Кир пополз к скале, Гус забился меж двух камней и в щель просунул ствол обреза. Заранее договорились: Гус снимает Артурку, Кир — Лекса. Стрелять надо одновременно, когда Кир подаст знак. Гус прилег, поймал цель на мушку… А ведь парню и правда плохо! Покачивается, рожа белая с зеленцой, весь в поту. Лексу хоть бы хны: сидит на камне, одной ногой в землю уперся, вторую поджал. Эх, можно было догадаться: Лекса не выгнали, он на задании! Вон какие у поганца ботинки, с коваными носами. Да такое добро на входе наемники сняли бы, босиком бежал бы по раскаленной земле. Но ведь как врал убедительно! И не допетришь с ходу, что ему надо высоту занять, задание выполнить.
Не подозревает Артурка, как приятель с ним поступить собирается! Расстроится, наверное. Жаль, не сказать ему об этом, а приятно было бы на его морду посмотреть…
Кир все не мог занять удобное положение, возился, ерзал, беззвучно ругался. Наконец устроился, посмотрел на Гуса — тот положил палец на спусковой крючок, — взял паузу и кивнул…
* * *Наваждение рассеялось, Артур вцепился во флягу, напился и потряс головой. Мир окончательно вынырнул из буроватого марева, но воспринимался урывками, застывшими болезненно-яркими картинками. Изменилось восприятие. Он чувствовал, как шевелится каждый волосок, как спускается по виску капля пота, как касается кожи едва ощутимый ветерок. Небо буровато-зеленое, камни — коричневые. Вот распласталась похожая на задницу тень от двух сросшихся камней, в середине — щель, там чтото ворочается. Мутафаг?
По спине продрал мороз, Артур сбил Лекса с камня с воплем «Ложись!», в тот же миг одновременно грянули два выстрела. В голове как граната рванула, Артур приник к земле, сжал виски. Рядом засел Лекс — губы в нитку, у переносицы складка, — ловит врага в прицел. Но и противник не спешит подставляться, укрылся за камнями. Пальнул Авдей, затем Петр. Артур потянулся к пистолету и заметил, что рана, которая только схватилась корочкой, кровоточит. Стреляли самодельными патронами — куском железки распороло кожу.
«Хауда» норовила выскользнуть из руки, пальцы не слушались. Насмотревшись на потуги Артура, Лекс крикнул:
— Авдей, Петр, прикрывайте меня!
Бахнул карабин, застрочил отобранный у Гуса пулемет, Артур видел, как зигзагом бежал Лекс, как он откатился правее камня, похожего на задницу, выдернул чеку и швырнул гранату. Артур закрыл уши. Рвануло, подбросив землю в воздух. Лекс присмотрелся и снова открыл стрельбу.
— Выкидыш ползуновый! — разорялся он, строча из автомата.
— Рыло! Порось! Туда стреляйте, вверх! — донесся до боли знакомый голос.
Пошатываясь, Артур подобрался к Лексу, выглянул из укрытия.
— Чего приперся? — Лекс усадил его. — Еле на ногах стоишь. Гус там с… Предал он нас, короче. Прибился к банде. Соблазнил обещаниями, рассказал, сколько у нас оружия. Он умеет убеждать. Надо было его… — Курсант дал очередь, сплюнул. — Сразу кончать.
Подбежали Авдей с Петром.
— Они за нами пойдут? — спросил Авдей.
— Надо следить, чтоб не подкрались. — Лекс выглянул еще раз. — Их шестеро, вооружены плохо, патроны самодельные. Но если в упор выстрелят, смерть будет долгой и мучительной. — Он сел рядом с Артуром, похлопал его по плечу: — Спасибо, ты мне жизнь спас… уже вроде бы дважды. — Криво усмехнулся. — Я ж не расплачусь!
— Выведешь меня потом отсюда по скалам, — прохрипел Артур. Мир снова начал кружиться и расплываться.
— Обещаю сделать все, что от меня зависит. Только держись… Артур? — Лекс схватил его за плечо, потряс.
Артур отчаянно тер глаза, перед которыми колыхался туман. К горлу подкатила тошнота, он отполз в сторону, и его вывернуло. Еще и еще. Казалось, кишки вместе с желудком вот-вот выпрыгнут.
— Хорофо, — донесся голос Орва, — так иф него выходит яд.
* * *Гус скатился по насыпи и выругался. Зосины четверняшки как привязанные следовали за ним, пыхтели. Стоит ли ради мести жертвовать жизнью? Вот уж вряд ли.
Кир остался наверху, крикнул:
— Куда-а?! Ну-ка вернись!
«Ха. „Вернись“. Раскомандовался». Гус прикинул, не приказать ли своим мальчикам щенка пристрелить… Нет, незачем. Бесполезная трата патронов, и неизвестно еще, как Омега отреагирует на смерть курсанта. Может, зачистку проведет. Гус вдруг понял, как ему все надоело: мальчишки, играющие с чужими жизнями, «высота» эта, мифическая облава. Он хотел только уйти. Уж мутант с ним, оружием, с силами потраченными! Уйти живым. И чтобы его оставили в покое. Скоро ручьи обмелеют, зверье уйдет, пропитание кончится, надо успеть еды запасти, пещеру подготовить. Пора домой.
— К ползуну в зад! — сообщил Гус омеговцу с нескрываемым удовольствием. — Я не самоубийца, юноша! Сам под пули лезь! А мы с мальчиками уходим!
Кир потерял дар речи: открывал и закрывал рот, хлопал глазами. Потом на заднице съехал к Гусу. Мальчики насторожились, но «дядя» покачал головой: не стрелять, ничего он нам не сделает.
— Т-ты… — Кир еле сдерживался, чтобы не закричать. — «Мясо»! Тупое «мясо»! Вперед! Вперед, я сказал! Ты же обещал! Ты же… — Он заплакал.
Гус знал такие слезы: злые слезы беспомощности. Но сочувствия щенок от него не дождется, хоть весь на сопли изойдет. Человек разумный — прежде всего человек эгоистичный. Высокими идеалами бредят юнцы. А взрослый не позволит ни ненависти, ни мести затуманить свой мозг. Выживание — вот единственная достойная цель. Кому ты будешь нужен, если умрешь? Ничего этого Гус не сказал — он не собирался метать золото перед ползунами.
— Мы же договорились! — взмолился Кир. — Я тебе помогу, ты — мне! Я же один…
— А мне плевать, — пожал плечами Гус. — Мы с мальчиками уходим. Нам жить нужно. Правда, мальчики?
— Ыгыыы, — согласился Жирный и широко улыбнулся.
Зубы у него были кривые, черные. Не хватает мальчикам заботы, а в рационе точно овощей недостает, небось одно мясо жуют, без присмотра-то. Ну, ничего. Этим Гус озаботится. Не пройдет и сезона, как мальчики будут здоровыми, а там, глядишь, и поумнеют. Одичали совсем…
— Я… — У Кира кончились аргументы или он понял, что убеждать Гуса бесполезно. — Я все понял. Ну ты и скотина! Даже не «мясо», а… а…
