Учитель 2. Летние каникулы - Владимир Комаров
Выстрелы становятся все ближе, и за ближайшим поворотом мы выходим в тыл к нападавшим.
Их не так много, всего три человека, которые беспрерывно палят из небольших пистолетов-пулеметов в сторону импровизированной баррикады, за которой укрылись охранники.
Не медля делаю три точных выстрела, заставляя замолчать их оружие. Тела, одетые в серые, мешковатые одежды, сейчас забрызганные кровью, получив заряд картечи в спину, валятся на пол.
Правда, ненадолго. Спустя секунду, они начинают шевелится, резко разворачиваются из положения лежа, выпуская в нас очереди.
Ныряю за стену.
Твою мать! Это что такое? Броников на них точно не было — я видел, как окрасились кровью места попаданий.
У меня только один ответ на этот вопрос.
Единство.
Эта секта решила изменить правила игры, и задумала убить президента России, в очередной раз перемешав все карты на политической арене.
А может и не убить. А обратить в свою секту.
Я похолодел от этой мысли. Случись это и мир обречен.
Значит им надо помешать. Любым способом. Включая и… Даже про себя я не смог закончить свою мысль.
Резко, на боевых инстинктах выскакиваю в коридор. Замечаю шевеление ствола у противника и предвидя его действия замедляюсь, меняю траекторию движения. Пока мое тело и ноги совершают маневр уклонения, мои руки живут своей жизнью и с помощью развитых мышц-стабилизаторов наводят ствол дробовика на ближайшего врага. Маленький кружок прицела замирает на его лбу и я жму спусковой крючок.
Скорость максимум. Мощность максимум.
БААХ
Его бошку срезает.
Все что находится выше верхней губы, перестает существовать.
Осколки костей черепа вперемешку с мозговой тканью и кожей хлещут по его напарникам, неосмотрительно отвернувшимися от меня, и стрелявшими в охрану. Мёртвое тело (окончательно мертвое) еще падает, когда я делаю второй выстрел. В другого сектанта, почуявшего что-то неладное,и пытающегося развернуться.
Поздно.
БААХ
Я не менял настройки выстрела. Но поднять ствол на уровень его головы не успевал, уж слишком быстро тот разворачивался, а получить очередь девятимиллиметровых пуль очень не хотелось. Поэтому мой выстрел пришелся врагу в грудь. В район сердца.
Разогнанные до трех скоростей звука картечины просто выломали сектанту половину грудной клетки. В нем образовалась дыра размером с футбольный мяч из которой сразу же полилась красная, густая жидкость.
Банг-банг.
Раздается над моим ухом.
Это губернатор не выдержав, вступил в бой, хотя имел мои четкие указания вмешиваться только в самом крайнем случае. Слишком ценная он фигура, чтобы по глупому погибать в бою. Его навыки выживания далеко не такие впечатляющие как у меня.
Две пули из пистолета, роняют последнего сектанта на пол, и по нему тут же прилетает несколько выстрелов от охранников. Я вижу как дергается его тело, когда злые свинцовые заряды впиваются в него. Но этого мало. Этого недостаточно.
Несмотря на множество попаданий враг начинает вставать. Руки упрямо толкают тело вверх, голова поворачивается в нашу сторону. В ней одного глаза, кожа со щеки содрана вместе с мышцами, отчего кажется что сектант осклабился, из дырки вместо левого уха вытекает сукровица, но он упорно встает.
БААХ-БААХ-БААХ
Три выстрела из картечи на полной мощности разметали остатки его тела по всему коридору. Классическое расчленение.
— Не стрелять! — ору охранникам на той стороне баррикады, отпинывая отсеченную голову сектанта. — Свои.
— Кто, бля, свои? — слышу я в ответ и узнаю голос.
— Виктор, это я, тот в кого ты стрелял у президента. И со мной губернатор.
— Димон? Вы ж уехали.
— Вернулись. Услышали взрывы и развернулись.
— Ладно, давайте выходите. И ручки чтобы ваши на виду были.
Вытянув вперед руки я, осторожно перешагнув через обезглавленное тело, вышел в центр коридора. Следом за мной шел Руйвашевский.
Виктор внимательно нас изучив опустил пистолет. В отличии от трех остальных охранников, один из которых сквозь зубы произнес:
— А если они с ними? Ты об этом не подумал?
— Нет, парни. Не могут они быть с теми. Я их только что от президента увел. И они там такое показывали…Кароче они свои.
— Где Сергеев? — спросил я, когда стволы перестали смотреть в нашу сторону.
— Его увели наши люди, думаю он сейчас в безопасном месте. А что такое?
— Нападавших только трое, — я указал на мертвые тела. — Нафига троим ехать на грузовике?
— Твою мать! — заорал Виктор. — Бежим!
Глава 19
Глава 19
Пока мы бежали, Виктор непрестанно ругался и в перерывах между матом объяснял, что есть и другие, обходные пути, по которым можно попасть в безопасную зону. Но суть в том, что их знают далеко не все. Значит, в окружении президента завелся предатель, сообщивший врагу нужную информацию.
У входа лежало три трупа охранников, а сквозь открытый дверной проем слышны крики.
Режим ноль
Эмоции пропали, ушли глубоко в меня. Пропала спешка, боязнь не успеть, желание все завершить как можно быстрее.
На бегу меняю магазин у дробовика. Теперь у меня восемь пулевых патронов. У картечи существует разброс. И пусть на расстоянии «кинжальных выстрелов» он минимален, но когда речь идет о сохранении жизни президента, нельзя пренебрегать даже такими, ничтожными вероятностями.
Пробегая мимо, отмечаю толщину двери — она размером с мою ногу. Почему ее не успели закрыть?
Перепрыгиваю еще через один труп на пороге комнаты — он тоже одет в черное, и в полете всаживаю пулю в силуэт на фоне окна. Боевая интуиция подсказала мне, что это враг. Стреляю без усилений и спецвозможностей, просто чтобы на время уменьшить количество стволов в помещении. Энергии осталось мало, и необходимо беречь ее.
Сектант падает навзничь, дергает ногами.
В комнате еще три противника. Двое из них поворачиваются на звук выстрела, третий навел пистолет-пулемет на президента.
Сергеев прижался к стене, в его руке пистолет, который смотрит на врага. В глазах паника.
Прыгаю вниз. Кувырок.
Попускаю над собой очередь, и стреляю в ответ. Вроде попал.
В это время извлекаю из второй ячейки быстрого доступа нож и кидаю его в сторону сектанта, прицелившегося в главу государства.
Точно в цель
Клинок вонзается тому в горло, перерубает позвоночный столб. Оружие, а за ним и сектант валятся на пол.
Краем глаза замечаю, как другой серый начинает что-то доставать из под своих мешковатых одеяний. Отмечаю характерные признаки, плавные обводы, провода и кнопочный пульт.
Прыгаю на президента, обхватываю
