Евгений Горский - Некто Рвинский
Оценивающе глядя на меня, человек предложил сыграть сытную роль статиста в корчме. На мой осторожный вопрос о сути данной роли, рассмеявшись, человек пояснил о редкостном пиршестве участников, чем, признаться, основательно приглушил мои подозрения. После перенесённых испытаний тело нуждалось в дополнительных калориях, и я был вынужден согласиться.
Полутёмное помещение освещалось мощными факелами. Они громко трещали, издавая едкий запах чёрной смолы. Закопчённые каменные стены с арками сводчатого потолка видели многое на своём веку, равнодушно взирая на происходящее.
За грубо сколоченными столами сидел разный народ. Монстры пили вино из огромных кубков, провозглашая тосты о собственной удали. Свирепые существа, похожие на людей, жадно обгладывали кости и бросали их через весь зал в бак на углу. Уродливые карлики зловеще хихикали, редкими зубами разрывая сочные куски мяса, которые им быстро подносили статисты вроде меня.
Парик из жёлтых всклокоченных волос и здоровый нос на резинке неплохо гармонировали с деревянными башмаками на моих натруженных ногах. Иногда, мне удавалось посидеть на кухне среди гигантских котлов, в которых постоянно булькало, поднимались клубы густого пара, и несколько странных существ вяло помешивали в них загадочное варево. Я даже ухитрился съесть несколько мясных изделий, суетливо лавируя между металлическими листами, на которых исходили жиром приличные куски.
В зале тоже оказалось не просто. Подзатыльники летели со всех сторон, приходилось увёртываться от костей и сыпавшихся на голову объедков. Я с грустью размышлял о своей философской роли, вспоминая милый сердцу голос за кадром.
Наконец, мне удалось уединиться с аппетитным куском готового мяса, надеясь достойно завершить эту статистику.
– Эй, смерд! Гордись, ты выбран главным блюдом сегодняшнего обеда.
Надо мной стоял, ухмыляясь, могучий монстр.
– Я статист! – удивлённо воскликнул я, но это не произвело никакого впечатления.
Я был немедленно схвачен и, как дикий зверь на охоте, привязан конечностями к небольшому бревну. Монстры подняли носилки на плечи и потащили меня во двор, где у большого костра уже бесновался разный сброд.
– Мозги выпустить и кишки намотать! – тонким голосом визжала толстая дама с жабьим лицом. – Это самый деликатес!
– Нашинковать на гуляш! – размахивая саблей, басом орал рослый мужик с ушами, как у летучей мыши.
– Сделаем фарш! – надрывался, щёлкая зубами, волосатый циклоп.
После короткого совещания, большинством голосов было принято гуманное решение просто закоптить меня. Бревно быстро установили над костром и стали наваливать в него множество разных тряпок, рваной одежды и остатков обуви.
Поднимающийся смрад приятно ласкал органы обоняния. Густой дым крепко щипал глаза, а чувствительный жар заставлял вертеться ужом, вспоминая пляжи Загорья. Скучать мне было некогда, впереди виднелась любопытная перспектива полуфабриката для кулинарных изысков.
– Эй, не трожь мою тараньку!
Довольный циклоп бегал вокруг костра, отгоняя желающих бросить в меня камень. Граждане дико выли в ответ и с энтузиазмом, пытались издали поразить цель. Популярность моей персоны росла прямо на глазах.
Внезапно, послышался новый взрыв радостных воплей. Повернув голову, я увидел сквозь дым новую жертву, которую волокли на перекладине дюжие монстры.
Чтобы не сооружать отдельный костёр, человека просто поместили рядом со мной. Он спокойно взглянул на меня, морщась от дыма.
– Приветствую, Андрей Георгиевич. Как дела?
– Нормально, – попробовал я привычно пожать плечами, с интересом разглядывая Виктора в новом обличье. Мы были одеты одинаково.
– Похоже, вы пошли по моим стопам.
– Возможно, – кивнул он неопределённо. – Вы тоже были консулом?
– Нет, послом.
– А какая между ними разница?
– Не знаю, – сказал я. – Но мне, кажется, что небольшая.
– Как вам кино? – Виктор закашлялся от дыма, а из глаз потекли слёзы.
– Крепкий фильм, только философии многовато.
– Бывает, – сплюнул он вниз. – Давно здесь?
– Нет, но, надеюсь, скоро дойти до кондиции.
– Ну, что же, успехов.
Толпа продолжала бесноваться.
– Жрать хотим! – доносились отчаянные вопли.
– Плохо, когда желания не совпадают с возможностями, – подумал я, глядя на эту картину. – Это приводит к стрессу.
Монстры сначала рвали волосы на себе, а потом, наиболее естественным образом, перешли на своих коллег.
– А может, это экзистенциальный кризис? Осознали конечность существования и единство субъекта и объекта.
Судя по тому, как ловко они награждали друг друга затрещинами, полностью исключить этого было нельзя. Всё-таки человек существо целостное и многомерное, а бытие у каждого своё.
Тем временем, экзистенция плотно овладела всеми участниками, и началась групповая фаза осмысленного существования. Неизвестно, какой степени развития могла она достигнуть, если бы не помешал истошный вопль.
– Первый пошёл!
Я услышал страшный рёв, и толпа стала в ужасе разбегаться, энергично отталкивая ближних локтями. К костру приближался огромный великан.
Высотой с трёхэтажный дом, он медленно вращал горящими глазами и широко открывал оскаленный рот. Волосатая голова плотно сидела на толстой неповоротливой шее мускулистого тела. Руки мало, чем отличались от ног.
Великан поднял голову и, потрясая кулаками, издал в небеса дикий крик, от которого я чуть не оглох.
Ко мне подбежали монстры, чтобы, наконец, снять с костра.
– Эй, куда вы тащите? – с лёгким беспокойством интересуюсь дальнейшей судьбой.
– На обед.
– Это хорошо, – обрадовался я, предвкушая приятный отдых. – Давно пора.
Великан внимательно следил за тем, как мы постепенно приближались к нему. Внезапно, он зашевелился и потянулся к нам огромной ручищей.
– Эй! – заорал я. – В сторону давай.
Монстры подтащили бревно ещё ближе, и гигантская рука аккуратно зажала меня двумя пальцами. Верёвки были обрезаны, и я вознёсся над землёй, поневоле вспоминая детские аттракционы.
Последнее, что я успел увидеть, это большие квадратные зубы. Пальцы отпустили меня, и я стремительно полетел в бездонную пасть, свалившись прямо в глубокий жёлоб. Нечто подобное я уже видел в аквапарках. Теперь моей судьбой стало скольжение в полной темноте.
Правда, длилось оно недолго, и, вскоре, я вывалился в освещённую комнату, стены и пол, которой были отделаны мягким материалом неизвестного происхождения. Благодаря этому посадка прошла относительно спокойно, если не считать небольшого ушиба головы об стену.
– Интересное кино! – воскликнул я, озираясь вокруг. – Надеюсь, меня не будут переваривать?
– Вы просто выйдете через задний проход, – раздался механический голос.
Подняв голову, я увидел небольшие динамики в углу.
– А другого выхода нет?
– Чем он вас не устраивает? Запор скоро откроется.
Если не можешь изменить ситуацию, её надо просто принять. Расслабившись, я лежал на полу в позе мыслителя – согнутая в локте, рука непринуждённо поддерживала пустую голову. Говорят, изменение положения тела влияет на умственную деятельность и функционирование различных органов.
Редкие мысли проносились в пространстве ума, появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда. Они были быстры и неуловимы, как ветер. Отлежав один бок, я неторопливо поворачивался на другой, чтобы гармоничное созерцание окружающих стен стало равномерным.
Настроившись на длительный отдых, я оказался неприятно удивлён повторному рёву гиганта. Вверху, словно открылся большой колодец, и увесистый мешок грохнулся в жёлоб. Последовавшее, затем, стремительное падение заставило меня поспешно убрать ноги с возможного места приземления неизвестного объекта.
Тяжёлая масса с шумом приближалась, пока большой тёмный ком, наконец, не влетел в комнату. Войдя в контакт со стеной, он неподвижно замер, и я услышал знакомый голос.
– Давно не виделись, Андрей Георгиевич.
– Да, – согласно киваю я. – Около часа, наверное.
Основательно прокопчённый, Виктор с любопытством взирал на тесное помещение.
– И что мы здесь делаем?
– Ждём, когда откроется задний проход.
– Не пробовали найти?
– Запор, однако.
Виктор поднялся, чтобы осмотреть стены, пробуя их на прочность.
– Есть!
Незаметная маленькая дверь, почти сливалась с мягкой обивкой. Я продолжал спокойно лежать, размышляя ни о чём и равнодушно созерцая безуспешные попытки Виктора справиться с препятствием.
– Думаете, в этом есть какой-то смысл?
– Такой же, как и во всём остальном, – оглянувшись, пожал он плечами. – Или вы считаете, что ваш смысл отличается от моего?
– Нет, – задумчиво ответил я. – Мне кажется, что его вообще нет.
